Книга жизни и мудрости Вивиана Вивианова. Подлинные записки видного поэта андерграунда. Книга вторая
Шрифт:
В советское время Иван Сусанин попал в анекдот. «Знаешь, в чем была трагедия Ивана Сусанина? В том, что он действительно заблудился». И все потому, что советская власть тоже считала смерть Сусанина героической.
А вот написал бы родоначальник российской императорской фамилии в своей грамоте, что никакого добра вышеупомянутый крестьянин ему не сделал, никакого спасения он не помнит и никому благодарным быть не желает, а Петр Первый с Екатериной Второй это его царское утверждение поддержали
А так что же держать его за героя, когда и сама власть признает героем. Никакого кайфа в таком сюжете!
Коммунисты считают себя выразителями интересов народа [9] .
В прошлые времена, когда они были у власти, у коммунистов были одни магазины, у народа другие, у коммунистов свои поликлиники, у народа свои.
Теперь коммунисты власти не имеют, но ходят в те же магазины, в которых отоваривается власть. И продолжают лечиться в тех же поликлиниках, в которых лечились прежде. Хотя эти поликлиники принадлежат теперь новой власти. У народа, как и раньше, свои магазины и свои поликлиники.
9
Речь, разумеется, о коммунистических вождях. Рядовой коммунист ничего собой выражать не имеет права, а если вдруг попробует, то должен понести самое строжайшее наказание за инициативу и самоуправство.
Спрашивается, почему коммунисты считают себя выразителями интересов народа? Вероятнее всего, потому, что выражают своим качеством жизни сокровенные мечтания народа о том, как бы хотелось жить и ему.
Гитлер хотел сократить славянское население к середине XXI века до 50 миллионов. Гитлер был «коричневым» (не путать с «голубыми»).
Наши демократы [10] сокращения населения не обещали. Они обещали всеобщее процветание.
У Гитлера задуманное не получилось. Как кончил Гитлер, всем известно.
10
Во всяком случае, так они себя назвали. Их оппоненты назвали себя «патриотами».
У демократов [11] тоже не получилось обещанное. В отличие от Гитлера они живут и процветают.
Демографы
Демократы очень часто говорят о «так называемых красно-коричневых». Вот любопытно, если определить цвет демократов, то какого цвета будут они?
Бывают полотенца личные. Ими вытирают лицо и руки.
11
Напоминаю: так они назвали себя сами.
Бывают полотенца банные. Ими вытирают тело.
Бывают полотенца кухонные. Ими вытирают посуду, чтобы не ставить ее в буфет мокрой.
Еще бывают полотенца для ног. Которыми, естественно, вытирают ноги и желательно больше не вытирать ничего.
Иногда вместо банного полотенца употребляют банные простыни.
А в парикмахерской, если возникнет нужда побриться, парикмахер для смягчения щетины наложит тебе на лицо смоченную в горячей воде салфетку.
Что меня во всем этом многообразии восхищает. Ведь до всего нужно было додуматься!
Все-таки человек весьма не глупое существо.
Ходил на Пасху ко всенощной в ближайший храм. Народу было – не протолкнуться, стоял на улице, не заметил, когда совершился крестный ход. Понял, что тот уже был, только когда вокруг стали говорить: «Христос воскресе! – и отвечать: – Воистину воскресе!» Рядом со мной стояло чудное создание лет девятнадцати, в руках восковая свечка, в глазах свет и красота высокой духовности. Я ей, естественно, тоже: «Христос воскресе!» – и с открытым сердцем – похристосоваться. И что же это небесное создание? Вместо того, чтобы откликнуться на благую весть благой радостью, отозваться на поцелуй любви ответным поцелуем, выставляет перед собой руки, упирается ими в мою грудь и буркает «Христос воскресе!» вот так, и близко не подпуская к своим устам.
Во мне все прямо перевернулось. Нет, правильно говорят, молодежь ходит в храмы из моды. Никакой настоящей веры в душе. Никакой высоты христианского чувства!
Помню, когда сидел в андерграунде, другим там не сиделось, и они уезжали в свободные страны. В свободных странах свобода встречала их радостно у входа, жала руку и оставалась встречать других, а дальше по жизни они уже шли сами.
Я же продолжал сидеть в андерграунде, скованный цепями по рукам по ногам, тяжело звенел ими и пел мрачные песни.
Конец ознакомительного фрагмента.