Книги лжепророков
Шрифт:
– Достаточно. За каждого корреспондента, в указанное время предоставленного вами в указанном месте – я заплачу лично вам десять тысяч долларов, плюс десять тысяч – этому корреспонденту. За съемочную группу телевидения я выдам вам пятьдесят тысяч – из которых не смейте брать более десяти! О готовности сообщите из Яламы или Дербента восьмого. И вот еще…
Денди опять изобразил почтительное внимание.
– У вас есть выход… посредством вашей сексуальной … хм… странности – на некоторых влиятельных людей из «Лукойла». Так?
Вениамин Аркадьевич надменно взглянул на своего собеседника.
– Положим, это вас не касается!
– Ещё
Денди склонил голову.
Клерк похлопал его по плечу.
– Любезнейший Вениамин Аркадьевич, вы даже не представляете, какую звезду медиа-рынка я из вас сделаю утром двенадцатого июля! Вы дадите такой репортаж, который вам никогда и не снился! Это будет такая информационная бомба, по сравнению с которой убийство Кеннеди – лишь жалкий спектакль школьников младших классов! Я вам по-хорошему завидую – ваше имя в этот день узнает весь мир, вы сообщите человечеству новость, которая изменит весь миропорядок на ближайшие двадцать лет – как минимум! Не надо, не благодарите меня – это всего лишь моя работа.… Пойдемте, я во-о-он на той лавочке выдам вам аванс…
События последних двух суток изрядно озадачили Одиссея. Хотя бы кто-нибудь что-нибудь ему объяснил! Нет, как назло, адвокат строил из себя Джеймса Бонда – недомолвки, многозначительные умолчания… Блин, этого Лайоша Домбаи самого бы загнать за краты и посмотреть, что бы он стал делать в такой ситуации!
Сначала этот бывший офицер связи, придя на внеплановое свидание (под предлогом подачи очередной аппеляции; вообще-то обычно Лаци просто передавал ему через канцелярию очередную передачку вкупе с разными полезными мелочами типа мыла или бритвенных лезвий – а тут такой коленкор!), незаметно сунул ему в руку какой-то пакетик, и, сделав страшно таинственное лицо, сказал:
– Принимай эти капсулы каждые три часа. Перед выходом из адвокатской комнаты проглоти первую, и в течение получаса пожалуйся на острые боли в желудке. Ты сможешь сымитировать жуткую резь в животе, со слезами на глазах?
Блин, Лаци его что, за Майкла Дугласа держит? Хотя…
– Попробую.
– Отлично. Я позвоню заместителю начальника тюрьмы, сообщу, что ты на свидании жаловался на проблемы с желудком – и спрошу, как твоё здоровье. Я адвокат – то бишь, ссориться со мной не в их интересах. Тебя отправят в санитарный блок, там на все вопросы врача – или фельдшера, кто там окажется – ты будешь отвечать, что у тебя бешеная боль в животе. Слёзы обязательны! Тебя отправят на обследование, которое покажет потемнение в области желудка; по внешним признакам оно будет сходно с прободной язвой. Тебя попросят поднатужиться и выдать для анализа немного того субстрата, что именуется калом. Постарайся выполнить эту просьбу, но в полученный анализ в туалете выдави пару капелек крови – для чего проколи палец. Сможешь?
Одиссей молча кивнул согласно.
Лайош удовлетворенно качнул головой:
– Специального доктора здесь нет, вызовут из города. Это займет часа три-четыре. Изыщи за время ожидания момент, чтобы проглотить очередную капсулу! Городской врач определит примерно то же, что и местный – но, ввиду того, что пятно, скорее всего, сместиться – ведь шарик будет новым – они проведут консилиум и придут к выводу, что случай сложный и что тебя надо отправить в Будапешт. Скорее всего, завтра к вечеру ты окажешься в тюремной больнице на улице Йожеф Атилла.
Одиссей опять кивнул. Хотя, что он в этой больнице не видел? Ладно, господину Домбаи виднее…
Лайош продолжил:
– Завтра же вечером или послезавтра утром тебя навестит Янош Фекете. Ты поступаешь под его руководство, и что делать дальше – он тебе расскажет. Ну, все, глотай капсулу.… Да не бойся, это просто желатин со специальным наполнителем! Абсолютно безопасен!
Одиссей, достав из пакетика круглый шарик, не без труда (воды великий конспиратор и почётный Джеймс Бонд венгерского королевства, блин, не догадался принести с собой!) проглотил его.
Лайош удовлетворенно кивнул, а затем, похлопав его по плечу, сказал со странным выражением лица:
– Удачной охоты!
Одиссей вопросительно глянул на своего адвоката. О чём это он? Или…
– Я что ж, сюда уже больше не вернусь?
Лайош таинственно улыбнулся, но ничего не ответил – лишь на прощание крепко пожал ему руку.
В общем, дальше всё произошло почти так, как расписал бывший офицер связи – за исключением маленького нюанса: в Будапешт его было решено отправить в этот же день – гастроэнтеролог, вызванный из города, авторитетно заявил, что данная прободная язва – результат коварной венгерской острой пиши, и у арестанта есть шанс не выйти живым из-за решетки, если тюремное начальство будет медлить. Или он впрямь был такой немыслимый гуманист и мать Тереза в штанах, или тут сыграли роль пиастры Лайоша Домбаи – сие осталось для Одиссея покрытым мраком неизвестности.
В Будапешт он был отправлен на тюремном микроавтобусе в компании двух добродушных охранников, не считая шофёра; надо сказать, сторожа ему попались заботливые. Ребята время от времени интересовались его самочувствием, на заправках покупали запотевшую, прямо из холодильника, минеральную воду без газа и старательно ею его поили – в общем, всячески демонстрировали заботу о тяжело больном преступнике. Правда, иногда Одиссей улавливал во взглядах, которыми между собой обменивались вертухаи, неявно выраженное сочувствие к человеку, очень скоро предстанущему перед апостолом Петром, и пару раз поймал явно соболезнующее выражение лица шофёра – но это говорило лишь о мастерстве тюремного врача в области рекламы.
Когда охранники сдали его в Будапеште коллегам – в их прощальных взглядах Одиссей явно увидел неверие в то, что когда-нибудь они еще встретят его в мире живых. Ну что ж, как говорится, дай-то Бог!
Корпус, куда поместили Одиссея, приготовил ему сюрприз – и ещё какой сюрприз! Окна третьего этажа, в каком располагалось желудочно-кишечное отделение, бесконечно радовали глаз отсутствием решеток. Вот в этот момент Одиссей задумался основательно. Хм.… А, пожалуй, похоже, эти ребятки что-то приготовили всерьез! Ладно, подождём Яноша – может, он все разложит по полочкам.