Кнопка Возврата

Гаёхо Михаил

Двадцать секунд нужно было, чтобы лишить кнопку возможности влиять на действия Уткина. Отмашка дана, задача поставлена, и возврат на несколько секунд уже ничего изменить не сможет.

– А что дальше?
– резонно поинтересовался Петров-Иванов.

– Дальше я подключусь, - сказал Уткин.- И еще: если я за эти двадцать секунд попрошу изменить эти мои установки, не надо меня слушать. Что бы я ни говорил, не надо.

– Опять натурный эксперимент?
– спросил Петров-Иванов (надо бы все-таки

нам познакомиться, подумал Уткин).

– Опять, - подтвердил он.
– И не забудьте про скрытую камеру.

– Я готов, - сказал сосед и посмотрел на часы.

– Тогда начали, - Уткин махнул рукой.

Глядя на часы, сосед начал считать секунды.

– Подождите, - он опустил руку с часами.
– Его ведь сейчас нет, Алексея Дмитриевича.

– Это все равно, - сказал Уткин.

– А двадцать секунд уже прошли, - сказал Петров-Иванов.

– Повторим, - вздохнул Уткин, и дал отмашку.

– Голова болит, - удивленно произнес Петров-Иванов.

– Не обращайте внимания.

– Вы мне не говорили, что будет болеть голова.

– А она и не должна болеть.

– Не должна, но болит. Вы уверены, что этот эксперимент не вреден для здоровья?

– Каким образом? Вы подходите, нажимаете кнопку. Какой тут может быть вред для здоровья?

– Не может, - вздохнул Петров-Иванов и посмотрел на часы.
– А двадцать секунд опять прошли.

– В следующий раз не обращайте внимания. Главное, чтобы прошло не меньше двадцати секунд.

– А вы четче формулируйте, - сказал Петров-Иванов.

– И давайте, наконец, познакомимся, - предложил Уткин.
– Меня зовут Павел... Андреевич, - добавил он после легкой паузы.

– Очень приятно, а я - Сергей Петрович.

– Голова не болит, Сергей Петрович?

– Спасибо, не болит, Павел Андреевич.

– Тогда, Сергей Петрович, давайте, еще раз, последний, - сказал Уткин, уже готовый отказаться от бесплодной затеи.

– А теперь меня тошнит, - пожаловался Сергей Петрович, но все же шагнул к двери и нажал кнопку звонка.

И дверь открылась.

"Его нет", - услышал Уткин голос Кристины (а сам стоял по другую сторону дверной створки, оставаясь незаметным).

– Проводим натурный эксперимент, прошу извинить, - сказал он и, обогнув дверь показался.
– Будьте внимательны, вас снимает скрытая камера.

И отвернулся, давая понять, что разговор окончен.

Вместе с Сергеем Петровичем спустились по лестнице, а потом Уткин вернулся.

Он позвонил, дверь открылась.

– Может быть, выпьем кофе, - сказал Уткин.
– Я кусаться не буду.

– А ты хитрый, дядя Паша, - сказала Кристина, отступая вглубь коридора.
– Проходи.

Уткин обнял ее, она не сопротивлялась.

Уткин провел рукой вдоль

ее спины и ниже, пока не наткнулся на гаджет, высовывающийся из заднего кармана.

– Ты что там делаешь?

– Ничего, - он сказал.
– Ничего, - и двумя пальцами осторожно вынул устройство из кармана.
– Зря мы сцепились по поводу этой шняги. Надо доверять друг другу.

Он положил пульт на прикроватную тумбочку.

Было хорошо как раньше. Даже лучше было, словно кто-то третий нажимал время от времени на кнопку, направляя процесс в нужное русло.

Когда закончилось, Кристина протянула руку и взяла с тумбочки гаджет.
– Пусть будет пока у меня, ты не против?

Уткин не был против.

– И, пожалуй, не приходи больше, - сказала, прощаясь.

***

– А система твоя, между прочим, не работает, - сказала Марина.

– В другой раз заработает, - пообещал Уткин.

– А когда?
– спрашивала Марина, каждый раз при случае напоминая.

Уткин, наконец, посвятил ее в тайну гаджета с кнопкой и сказал в итоге, что гаджет сейчас оказался у своей в каком-то смысле законной владелицы по праву наследства.

– И кто ты после этого?
– сказала Марина.
– Лох серебристый.

– Почему серебристый?

– Такое растет дерево в ботаническом саду.

– Нет, я, собственно, не собирался ей отдавать, - стал объяснять Уткин, - просто не думал, что она сможет нажать на кнопку, потому что до сих пор оказывалось, что это могу только я и Никита.

– На многих проверял?

– Проверял Никита. И как раз ее он должен был гарантированно проверить как родственницу. Между прочим, я ничего не потерял на этом. Если бы кнопка осталась при мне, то отняли бы.
– Уткин рассказал про то, как на него напали на улице, прыснув перцовкой из баллончика.
– А так, может, еще договоримся.

– Фиг ты договоришься.

– Ей, может, не так уж и нужно это устройство, - сказал Уткин.
– Ну, в кино сходить на халяву, или на концерт. А про казино я ей не рассказывал. Поэтому договоримся - поиграет немного и вернет.

– Так позвони ей прямо сейчас.

Почему не позвонить, подумал Уткин, не все же время она держит под рукой гаджет. Он взял трубку, и, взяв, задумался.

– Ты знаешь, - сказал он, и положил трубку на место, - мне кажется, что Мясоедов - тот, у которого я позаимствовал эту кнопку, - на самом деле не погиб, упав с балкона, есть такая вероятность, а в гробу похоронили совсем другого человека.
– Уткин поделился своими соображениями насчет возможной судьбы Мясоедова.
– И с помощью кнопки, я думаю, можно устроить так, что реальностью станет именно эта возможность, - закончил он.