Князь-гладиатор
Шрифт:
Сегодня на арене состоялся первый бой, хотя он мало отличался от тренировочных. Таурохтар прекрасно владел мечом, но Зубр почему-то придерживал эту информацию, вынуждая его драться на кулаках, как будто чувствовал, то эльфа это унижает. Уложив первого соперника, Таурохтар пробежал глазами по элитным местам на трибунах, стараясь найти «хозяина», а наткнулся на нее.
Шикарная блондинка, в ярко-желтом платье и бриллиантовом колье. Такой женщине было не место в окружающем их гадюшнике. А во вторую долю секунды эльф увидел, кто ее спутник. Отвращение накатило сразу же. Какой же надо быть дрянью, чтобы связаться с таким подонком? Ведь она не может не знать, что бриллианты на ней
Мориэль. Сердце болезненно сжалось. Помнит ли она вообще о нем или оплакивает Анариона? Анариона, который ей предпочел другую.
Последний разговор с невестой получился крайне болезненным для Таурохтара. Он три года ждал, пока ей исполнится восемнадцать, чтобы сделать предложение. Потом еще два, пока она «думала», а по факту ее отец вынашивал планы, так и видя дочь королевой. Князь же был влюблен и слеп. Хотя в ту встречу она недвусмысленно намекнула, что есть основания, по которым она выйдет замуж за другого. И… даже протянула кольцо, но Таурохтар бросив: «Я не тороплю, можешь думать еще». Просто сбежал.
Князь гнал от себя эти воспоминания, однако они всплывали снова и снова. Таурохтар очень хотел надеяться, что понял Мориэль неверно. Что его буйная фантазия что-то дофантазировала, зато разум упорно твердил, что отказ есть отказ. Что когда любят… в общем, она не любила. Холодный рассудок это понимал, но сердце не спешило с ним соглашаться.
Глава 3
Рох лежал на койке и старательно подумывал все варианты предстоящего разговора о выкупе. Заранее готовил контраргументы и реакции, которые ему надо будет изобразить. Ложь — один из самых крупных грехов на Валиноре, приводящий оступившихся эльфов к умопомешательству, здесь не выглядела страшной. Куда быстрее здесь можно спятить от множества других вещей. Первый раз переступить через правду было сложно. Второй и третий дались князю намного проще. Страх слететь с катушек именно изо лжи — отступил. Скорее всего, он до того момента, как заклинит шестеренки в голове, просто не доживет, так зачем тогда беспокоиться?
Нет, он не собирался складывать лапки и хорошо помнил слова его величества, только пока даже договориться о личной встрече с хозяином не удавалось.
До вечерней сирены, знаменующей условный «отбой» оставалось еще некоторое время, как неожиданно шлюз отворился. Двое охранников под руки втащили в отсек одного из гладиаторов, с которыми Рох не был знаком. Проволокли его до дальней камеры и, бросив там, закрыли решетку. Мужчина был весь в крови настолько, что по полу, как его тащили, остались бурые полосы. Избитый гладиатор попытался взобраться на стоящую около него кушетку, но, судя по звуку свалился рядом.
— Что с ним? — спросил Таурохтар, не уверенный, что хочет этого знать.
— С Сивым-то? — уточнил безразличным голосом Конан, как будто видел варианты. — Зубр решил, что он специально слил бой. А хозяин о-очень не любит, когда кто-то филонит.
— Зачем бы это Сивому? — резонно переспросил эльф.
Конан равнодушно пожал плечами, и Таурохтар, по отсутствию удивления в других клетках, понял, что такие случаи не единичны.
— Но это ведь не рационально — теперь неделю ему точно не выйти на ринг.
— Ты еще хозяину это скажи, — загоготал Конан. — Сам такой же приползешь. А Сивый ничего, до завтра проваляется, потом оттащат к медсестричке и ширнут регенералку. Через четыре дня будет как новый. А в субботу выйдет
Про шахты Таурохтар уже был наслышан. Добывали там что-то излучающую руду, и, по сути, отправка туда являлась дорогой в отсроченную братскую могилу. До этого момента князь не планировал демонстрировать свои боевые умения в полном объёме, держаться незаметно в середине, впрочем, сейчас стало ясно, что такая стратегия может не сработать.
Эльф лег обратно на койку и постарался заснуть. Сон — это силы. Однако отключиться не получалось. Заветренный запах крови бил в нос, вызывая тошноту. Сивый время от времени принимался стонать, а кто-нибудь из ближайших с ним камер непременно гаркал на него, чтобы заткнулся. Так повторялось раз за разом, пока наконец, усталость не взяла свое. Мозг князя отключился, и почти сразу же завыла побудочная сирена.
Часть гладиаторов на утренней тренировке была невыспавшаяся и от этого страшно злая. Бои то и дело переходили из стадии тренировочных в обычную драку, которую охрана «разнимала» обоюдными ударами тока через ошейники. Внутри Таурохтара тоже все бурлило от гнева. Разумом он понимал, что парни вокруг не виноваты, зато кулаки так и стремились кому-нибудь втащить, чтобы тело сбросило напряжение. В итоге все-таки сорвался. До электрошока не дошло, однако напарник тоже вызверился и рассёк князю бровь. Кровь, зараза, ливанула так, что не помогал даже пакет со льдом.
— Ладно, — примирительно бросил один из охраны. — Мрак и Конан собираемся, вас все равно после перелета хозяин велел врачу показать.
— Давайте я сам Мрака сопровожу? — предложил Конан.
— Ага, разбежался, — охладил его охранник, кивая на выход.
Таурохтар знал, что у Конана немногим больше свободы, чем у других гладиаторов, потому что он… Временный раб. Один из механиков местной братии, проигравший Зубру то ли в карты, то ли на тотализаторе и теперь таким образом возвращающий долг. Еще какое-то время, и он покинет клетку навсегда. Правда, до этого момента Конан, и он этого не скрывал, вознамерился выиграть главный гладиаторский турнир — Колизей. Ставки там крутили неимоверные, но и ценой проигрыша была жизнь. Амбала, однако, это не смущало. Зубр, в случае победы, обещал своему лучшему жеребцу тридцать процентов, и механик-гладиатор видел себя уже не только свободным, но и богатым.
Какое-то время они втроем шли по малолюдным коридорам станции и, наконец, остановились перед дверью с табличкой медблок. Охранник учтиво постучал, спросил разрешения войти и подтолкнул князя вперед.
Комната оказалась большой и настолько светлой и чистой, что резало глаза. Сбоку стояла кушетка, возле которой висел на стене магнитный крепеж, видимо, для того, чтобы безопасно удерживать рабов на расстоянии от медика. В дальнем углу, ища что-то в шкафчике, стояла девушка. Ростом она была Таурохтару чуть выше плеча. Ее русые волосы были собраны на затылке в аккуратный пучок, а в том, как белый комбинезон облегал ее фигуру в форме идеальных песочных часов, князю почудилось что-то знакомое.
— Док, сажать на цепь или только пульт возьмёте? — уважительно уточнил охранник.
Девушка развернулась, медленно подошла, забирая прибор, и обратилась к стоящему в нескольких шагах позади Роху:
— Не надо приковывать, обойдёмся же без эксцессов, да?
Голос у нее оказался ровный и мелодичный. Князь кивнул, тщательно вглядываясь в очень простое и милое лицо врача, на котором не было ни грамма косметики. Он, словно картотеку, листал в памяти образы знакомых девушек, пытаясь понять, на кого она ему кажется похожей. Охранник вышел, а доктор указала на стул для осмотра.