Князь-гладиатор
Шрифт:
— Молчала бы лучше, дура! — гаркнула на нее одна из рабынь. — Если бы не Милена Олеговна, тут каждая вторая сейчас бы уже не сидела, — пояснила она куда более вежливым голосом, обращаясь к военному.
— Отставить балаган! — прикрикнул тот, вроде бы обращаясь ко всем, но присматриваясь к повару. — Следствие во всем разберётся! Сейчас же только подходим и отвечаем на три мои вопроса. И тишина!
А потом повернулся к Милене и сухо отрезал:
— С вами все. Только пройдите сейчас с одним из моих парней. Необходимо попытаться опознать трупы.
Милена кивнула, хотя внутри нее все снова ухнуло вниз. Радуясь в душе долгожданной свободе, она и забыла о перестрелке и ее вероятных последствиях. Ей требовалось как можно быстрее убедиться, что Таурохтар не пострадал! Доктор с готовностью выскользнула за дверь с парнем, на которого ей указали. Его лицо частично было закрыто шлемом, однако по телосложению, а потом и голосу, она поняла, что военный если и старше нее, то ненамного.
— Извините, но вам придется пока оставаться в наручниках, — негромко проговорил парень, когда они остались вдвоём в коридоре.
— Я понимаю, — кивнула Милена.
Временное неудобство ее смущало в этой ситуации меньше всего.
В помещении, куда девушка пришла с сопровождающим, трупы лежали уже в пакетах, и снаружи оставались лишь лица. Милена прошла вдоль ряда, называя тех, кого знала. Присутствующие при этом двое миротворцев сразу с ее слов, наносили на пакеты специальные метки. Ее «телохранитель», ушедший за мастером, несколько охранников, один гладиатор, и еще пара человек, которых доктор не знала.
— Все? — выдохнула она, выходя из каюты и радуясь, что ни Роха, ни Ирис среди них нет.
— Нет, — смутился парень, — в каждом секторе почти были жертвы. Но мы очень старались обойтись малой кровью.
— Можно… — сглотнула Милена, сделав паузу от перехватившего вновь дыхания, — посмотреть остальных?
— Ищете кого-то конкретно? — и глаза военного сузились.
— Да, — не стала выкручиваться врач. — Хочу убедиться, что среди них нет мужа.
— Он служил в охране? — задал новый вопрос парень, и приветливости в голосе у него в разы поубавилось.
— Нет, — интенсивно замотала головой Милена, — он гладиатор, — и тут же спохватившись, что военные могут еще не вникнуть в местную «специфику», уточнила — пленный.
Парень с комма прямо на пол спроецировал карту базы.
— Где он мог быть? — его голос снова потеплел.
Милена обошла высвечиваемое изображение, стараясь разобрать, что к чему, и не слишком уверенно очертила рукой территорию Психа.
— Хорошо, едемте, — и он позвал девушку в сторону монорельсовой дороги.
— Она функционирует? А как же свет? — изумилась доктор.
Военный пожал плечами:
— Наши технари включают и отключают то, что нужно для работы. Сейчас база уже целиком взята под контроль.
Во временном «морге» на территории Психа эльфов, к счастью, тоже не оказалось. Миротворец провез ее еще по трем подобным точкам, последняя из которых находилась на территории космопорта. Кораблей тут стояло значительно меньше, чем обычно, а «ворота» для вылета перекрывала часть днища военного крейсера.
Милена еще раз внимательно осмотрела ангар. Яхты Психа не было.
— А на списки выживших взглянуть можно? — уточнила девушка.
Военный опасливо окинул площадку взглядом, потом отошел чуть в сторону и вызвал на комм списки, давая возможность Милене самой их смотреть и пролистывать. Ни имени Ирис, ни эльфийского короля, ни мужа в них не значилось.
Милена с благодарностью кивнула. В перечне погибших нет, и в перечне живых тоже. Похоже, эльфам таки удалось сбежать, или сбежал Псих, а их прихватил с собой. Так что по-прежнему было неясно, стоит радоваться их побегу или наоборот.
Глава 32
Таурохтар сидел в одном из кресел и просто смотрел в черноту за окном, разбавленную мелкими «светлячками» звезд. Весь день они с Ирис проводили ревизию имеющихся на угнанном корабле Психа запасов, обследовали каюты и трюм. Это немного помогало, чтобы забыться и не думать. Сейчас он мог пойти и спокойно отдохнуть в каюте, но около иллюминатора, в кабине, которая была заметно просторнее и где, кроме него, присутствовал хотя бы один дежурящий человек, эльф чувствовал себя уютнее. Столь желанная свобода, ограниченная пока площадью космической яхты, здесь, с видом на бескрайний простор, как-то лучше чувствовалась.
Вроде бы князь сделал все так, как Милена потребовала — ушел, чтобы вернуться. Ему передали слова жены по цепочке, через Ирис и одну из рабынь Психа. И Рох сперва не поверил, что это ее слова, но принесшая послание девушка в качестве доказательства произнесла фразу «Я без тебя как будто не живу», сказанную им когда-то Милене. Кроме них двоих, никто о ней знать не мог. Рох искал варианты вывести жену с ними, однако, как назло, за пару дней до побега Зубр улетел со станции, и Милену стерегли почище, чем княжескую казну.
Подготовленный Анарионом план был единственным шансом вырваться со станции. И он сработал. Рох мог остаться, но тогда бы его ждала неминуемая смерть, и жене бы он ничем не помог. У Таурохтара не оставалось других вариантов, чтобы не подвести вообще всех. Только он все равно чувствовал себя подлецом. А от мысли, что яхта из-за нехватки топлива будет вынуждена через пару дней сесть на безлюдной планете и неизвестно сколько ждать там помощи, и без того больное нутро князя стягивало спазмом. Ведь все эти дни Милена будет по-прежнему в рабстве и даже без шансов узнать, получилось ли у беглецов уйти.
Еще хуже стало на планете, где им удалось укрыться от возможного преследования. На целенаправленный сигнал о помощи, который благодаря умению сообщников Анариона они транслировали на закрытой частоте, никто не откликался, а дни сменяли один другой. Да, вопрос о голодной смерти не шел, зато страх остаться в этом затерянном и крайнее мрачном мире навсегда с каждым днем поднимал голову все выше. Королем же в данной ситуации Таурохтар мог только восхищаться несмотря на многолетнюю неприязнь, которую князь питал к Анариону. Его величество все время пребывал в тонусе и всем находил занятия. Казалось, его верой в собственные силы и в будущее спасение — можно пробивать стены. Сейчас, когда после боя в «Колизее» эльфы все прояснили, доверия, взаимопонимания и уважения между ними стало намного больше, однако дружеская симпатия так и не зародилась. Видимо, груз антипатии прошлого не спешил развеиваться.