Князь Рысев 5
Шрифт:
Дым и ветер войны вмиг унесли маску прочь, оставив ее один на один со страхами.
Я схватил ее за руку, рывком поставил на ноги – ну уж нет, дорогуша, в этом Аду ты не одна, мы с тобой в одной упряжке.
Она скользнула по мне взглядом и кивнула. Первый страх, отчаянно скакавший по нашим душам, сгинул прочь, умчался искать добычу посговорчивей.
Где-то вдалеке, сквозь марево дыма, виднелись башни и бойницы Армарской крепости. Казалось, отсюда можно рассмотреть даже точеные стволы пушек, жадно поглядывающие в нашу сторону.
– Ваше благородье! – Боец нарисовался
– Ваше благородье! – повторил он и клацнул сапогами по земле.
– Вольно, – отозвался я. Он шлепнул ладонью, отдавая честь, и спешно потянулся к походной сумке. Я едва справился с обуявшим меня любопытством – так и тянуло заглянуть внутрь.
Он тотчас же вручил мне истерзанный временем лист карты.
– Крепко нас сегодня басурман-то прижал, ваше благородье! Говорят, у них там башня посередь поля крепостная возведена – наши пушки-то до нее не достреливают, а они по нам с нее лупят так, что чертям завидно. Башню командующий велел вам доверить, значится. Исчо там мажья рожа в ближайшем лесочке всякую мандятину на нас наколдовывает, задом его к переду. Наши солдатушки вам и спасибо скажут, и в ножки, стало быть, поклонятся, коли вражину-то одолеете.
Лог, словно старательная девочка-секретарь, наяривал все в себя, дабы мне не держать в голове. И буквами золотистыми про основное задание упомянул, и условия через черточку перечислил.
– А что же, братец, с войсками? – не преминул поинтересоваться я. А то чудилось мне, насыплют сейчас со всех щелей как в шутере, и драконов ножами сбивать заставят. На кой ляд тогда будут нужны все остальные…
– Так что ж армия-то, ваше благородье? Мало нас осталось – вот-вот, говорят, отступление трубить начнут. Вы всяко наша надежа последняя, а мы уж стоять будем, пока порох в пороховницах сыплется, вот.
Приплыли, подумалось. Николаевич ведь неспроста распинался про условия поражения и позор, что тенью ляжет на обоих. Какие он последствия за собой тащит, я не знал, но выражение лица Орлова, сменившееся на мрачное еще до начала, явно говорило, что хорошего ждать не стоит.
По правую от меня сторону затрубил рог. Солдат задумчиво почесал затылок.
– Эка! Ваш товарищ-то, гляжу, времени зря не теряет – в атаку скомандовал идтить. Вам бы тоже того самого – не медлить.
Моих глаз тут же коснулась цифра, висящая едва ли не над полем боя – уж не знаю, проказы ли это ясночтения, или мой соперник видел ее тоже, но она указывала на количество оставшихся в нашем распоряжении солдат.
Внушительная цифра спешно таяла после очередного залпа картечи – чужая, фантомная смерть улыбалась нам будущим позором.
Руку обожгло – на коже тотчас же проявилась царапина, заалела кровь, полоска здоровья отреагировала.
– Врача вам надыть, ваше благородье. Да чего его искать? Вот же и он!
Медик был безлик, как и все остальные. Сумка, невзрачный вид, угловатые черты лица. В оружие он выбрал себе легкий карабин.
У меня самого при себе был лишь офицерский кортик – точно такой же, каким орудовал Кондратьич. Словно прочитав класс девчонки, Лиллит снарядили перевязью соломенных, будто еще вчера их клепали девочки-селянки, кукол.
Страшно даже стало представить, чего там выдали костолому Орлова. Молот поперек себя шире?
Магия исцеления коснулась меня мягко, словно полуденная роса, и свежая рана тотчас же затянулась. Медик – как будто прощальный подарок Николаевича нам обоим.
– Он и подлечит вас в случае чего, и спину прикроет: надежный парень, как ни глянь. Токмо берегите его – медики-то у нас тут на вес золота, ага. Он ведь не только лечить – он еще всяки каверзы помечать может. Вот увидите вы капкан какой вражеский, скажете ему – он его и пометит для остальных. Солдатушки-то вам за такое и спасибо, и в ножки покланяются…
Словно в доказательство его слов, со стороны Орлова рванул магический вихрь – устремившийся раньше остальных в атаку, он пренебрег подлостью врага.
Зря.
– Ваше благородье, стоять-то потом будем. Братца нашего басурман жмет – вы б с суседа-то вашего пример брали. Рог-то вон трубите, пока совсем не поздно стало.
Все его реплики заведомо прописаны, понял я. Представить, что рядовой указывает, что делать офицеру, было почти что невозможно.
Словно только сейчас вспомнив, солдат вдруг протянул мне перевязанную котомку, сказал, что на дорожку.
Лишних объяснений не требовалось – все было едва ли не как в лучших домах Лондона! Пятерка поджигательных гранат блестела чугуном корпуса, храня в себе немалый пороховой заряд. Червяки бикфордовых шнуров только и ждали, когда им подарят возможность блеснуть во всей красе. Хрусталь отваги обещал вырвать из поля боя двадцатку солдат, готовых выполнить любой самоубийственный приказ.
Кивнул ему в ответ вместо благодарности. Сам-то я бы не отказался от какой-нибудь игрушки вроде хорошего револьвера, но уж что есть, то есть. Орлов там, авось, тоже не с миниганом скачет.
Мой рог издал утробный, оглушающий рев – будто ото сна пробудился недоспавший дракон. Злым эхом рев прокатился по стройным рядам солдат. Лавиной они хлынули в атаку, нагоняя своих собратьев по правому флангу. Хлопнули ружья, злые бесы пуль скашивали остатки нашей армии беспощадно.
Башня была обозначена на карте точкой. Ясночтение заспешило забить ее в подкорку мозга, чтобы всякий раз не лезть в походную сумку.
Мне оставалось только икнуть от удивления, как только мы выкатились на поле боя. И почему только Рысев-старший выбрал стезю шпиона-дипломата, а обошел стороной военную карьеру?
Мой дар теперь решил проявить себя во всей красе.
Словно провидец из греческих мифов, он спешил указать, куда летит картечный снаряд, где вот-вот ухнет пушечное ядро, а где затаилась колдовская ловушка.
Медик тут же исполнил отданный мной приказ: магическая ловушка была помечена. Несущийся прямо в нее отряд тотчас же изменил направление.
Турки были неподалеку. Стоя напротив нас, потомки янычар потрясали винтовками. Первый залп ударил по ушам, съев три десятка солдат. Спешащие на смену отстрелявшимся бойцы немедля грянули вторым залпом.