Князь Василий Михайлович Долгоруков-Крымский

Андреев Александр

А князь Иван Долгорукий с изветчиком Осипом Тишиным в очной ставке говорил те же речи, что и сперва в распросе у дыбы показал, и в том утверждался. И того жь числа выше писанный князь Иван Долгорукой подыман на дыбу и из подлинной правды пытан. А в распросе с подъему их пытки оной князь Иван Долгорукой говорил то жь, что и сперва в распросе, стоя у дыбы, и с изветчиком Осипом Тишиным в очной ставке, и в прочих своих распросех и очных ставках показал, и в том утверждался.

Он же князь Долгорукой с розыска жь в пополнение показал: тому лет с пять в Великий пост, как он князь Иван был в Березове, постился, и исповедовал де его города Березова церкви Рождества Пресвятыя Богородицы поп Федор Петров сын Кузнецов, и он де князь Иван тому попу и на исповеди между прочим сказывал, что он князь Иван тому пред богом согрешил – подписался под руку блаженныя и Вечно достойныя памяти Его Императорскаго Величества Петра Втораго к духовной для сестры своей княжны Катерины, и поп де молвил: «Бог де тебя простит», а к какой духовной, и в какой силе та духовная была сочинена, и что в не и было написано, о том он князь Иван не сказывал, да и оный поп его не спрашивал; а потом, что он на духовенстве о подписке объявил, чтоб оной поп о том молчал и нигде б не доносил, и никому не объявлял, тому попу запрещения никакого он князь Иван не говаривал; а поп де о том где доносил ли, или не доносил, того он не знает. А сперва де о вышеписанном в распросах и в очных ставках он князь Иван не объявлял забвением.

Под всеми пунктами подписано: «Князь Иван Долгорукой руку приложил».

1738 года сентября в 11-й день, по указу Ея Императорскаго Величества, лейб-гвардии Преображенскаго полку капитан-поручик Ушаков, поручик Василий Суворов, по слушанию дела приказали князь Ивана Долгорукова по повинке его в непристойных злых и вредительных словах и в прочем, приведчи в застенок, распросить с пристрастием накрепко и в споре с изветчиком Осипом Тишиным дать очную ставку, и онаго жь князь Ивана Долгорукова из подлинной правды розыскивать и спрашивать на крепко жь в том: 1) К поношению чести Ея Императорскаго Величества злыя и вредительные слова для чего он подлинно говорил, и с какого вымыслу и злости, и давно ль их в мысли своей содержал, и не говорил ли других каких слов к поношению чести Ея Императорскаго Величества, и от других от кого таких же или других каких непристойных слов не слыхал ли, и кто, ведая о том, не молчал ль? 2) Почему он Долгорукой, что якобы Ея Императорское Величество послушала государыни цесаревны Елисавет Петровны и сослала его в ссылку, и что фамилия и род их весь пропал, ведает, и от кого о том он сведал, и давно ль, или собою о том вымысля, говорил. 3) Ея Высочество благоверную государыню цесаревну Елисавет Петровну якобы за непот… или злобу в монастырь сослать он хотел ли, и в который монастырь именно, и с кем о том сообщение и согласие имел, и кто, ведая о том, молчали? 4) После говорения непристойных слов на слова изветчика Тишина он Долгорукой тому Тишину «где де тебе доносить, ты де уже стал Сибиряк, а хотя де и доносить станешь, то де тебе жь голову с секут», для чего подлинно говорил также и о том: «а майор Петров уже наш и задарен», говорил ли? 5) При кончине блаженныя и вечно достойныя памяти Его Императорскаго Величества Петра Втораго, отец его князь Иванов князь Алексей Долгорукой с дядьями его, князь Васильем Володимировым сыном и с князь Васильем Лукиным сыном Долгорукими, о духовной у отца его в спальне подлинно ль советовали, и слова такия, чтоб написать в духовной, якобы Его Императорское Величество сестру его князь Иванову княжну Катерину учиняет по кончине своей наследницею, говорили ль, и как дядя его князь Василий Володимиров сын от отца его поехал; и дядя жь его князь Василий Лукин сын, седчи у комля на стуле и взяв лист бумаги и чернильницу, оную духовную писал ли? И в той духовной, что Его Императорское Величество при кончине учинил Наследницею российскаго престола обрученую свою невесту княжну Катерину, подлинно ль было написано? И не написана ли она была супругою, и другое что в той духовной было написано жь, и тое духовную он князь Иван читал ли, и что еще было написано? И отец его князь Алексей для подписания Его Императорскому Величеству духовную ему князь Ивану отдавал ли, и слова такия: чтоб он князь Иван тое духовуню, получа у Его Императорскаго Величества время, как он болезни будет свободен и прийдет в память, показать тое духовную, чтоб Его Императорское Величество подписал – говори ли, и при сочинении той духовной дядья же его родные и другие родственники, также и посторонние кто именно были и о том ведали, И тое духовную подлинно ли писал дядя его князь Василий Лукин сын, и не переписывана ль кем другим, и та духовная Его Императорскаго Величества рукою чрез тебя Долгорукова или других кого нибудь писана ль была, или подлинно не подписана, и отец твой князь Иванов о том, что тое духовную сжег в комле, подлинно ль тебе князь Ивану сказывал? И подлинно ли сожжена, и для чего сперва о том в распросе он не показал, и такой духовной не имеется ль у него князь Ивана ныне где в сохранении, или у кого других в сохранении жь? 6) Книга Киевской печати, якобы о венчании брака Его Императорскаго Величества с сестрою его князь Ивановою княжною Катериною, у тебя князь Ивана имелась ли, и буде имелась, где ныне та книга в сохранении у тебя имеется, и об той книге и о патенте, что у него Долгорукова имеются, майору Семену Петрову при канцеляристе Тишине он Долгорукой сказывал ли, а брат его князь Николай такую книгу оным Петрову и Тишину показывал ли? 7) Книга полууставная, что в ней в лицах нарисовано, о которой он князь Иван распросом показал, подлинно ль написана о коронации в похвалу Его Императорскому Величеству, и та книга не о браке ль сестры его, и подлинно ль написана уставом, а не Киевской печати, и для чего об ней сперва в роспросе не объявил, и та книга подлинно ль осталась у брата его князь Николая и не схоронена ли где им Долгоруким, или не сожжена ль и не отдана ль кому на сохранение, и жене своей и братьям и сестрам и людем своим не отдал ли той книги на сохранение и не приказывал ли той книги сжечь? 8) Два патента на ранги его Долгорукова подлинно ли имеются у жены его князь Ивановой, и как он послан в ссылку, будучи в пути, при обыску подпоручику Любовникову, также и в Березове сержанту Рогозину и капитан-поручику Ушакову тех патентов для чего не объявил и при себе в сохранении держал, и чему из того быть себе не надеялся ль, и не схоронены ль им Долгоруким где, и об оных патентах братья его и сестры ведали ль, или не ведали, и кто из них ведал, и братьям его и сестрам и людем своим не отдал ли тех патентов на сохранение и сжечь не приказывал ли? 9) В бытность у него Долгорукову Березовские, о которых в роспросе он показал, в гостях бывали ль и временно обедывали ли, и он Долгорукой с женою своею и с братьями и сестрами в гости хаживал ли и согласия какого с ними не имел ли? 10) В бытность у него Долгорукова на карауле онаго жь капитана Михалевскаго, поручик Дмитрий Овцын у него Долгорукова многажды бывал и обедывал ли, и в бане парился ль, и о том майору Петрову, при изветчике Тишине он Долгорукой сказывал ли, и с оным Овцыным как в церкви стаивал вместе совета о какой важности или подозрительных каких делах не имел ЛИ, и того Овцына чем не дарил ли и дружелюбия какого с ним Овцыным не имел ли? 11) Да в бытность майора Семена Петрова у него жь Долгорукова на карауле, с оным Овцыным в церкви вместе он Долгорукой стаивал ли, и разговоры имел ли, он Долгорукой с женою своею и с братьями и с сестрами своими бывал ли, и чем не даривал ли? Означенному майору Петрову при изветчике Тишине, он Долгорукой, с братом князь Николаем, что де «мы воеводе Бобровскому и жене его подарили за кумовство не парчу, но гризель насыпной с искрами», после допросов и следствия об оной парче майором Петровым сказывал ли, что об оной парче было не явно, но чтоб было закрыто, с оным майором Петровым согласие какое имел ли? 13) Вышеписанному жь Бобровскому он князь Иван сукно, а жена его того Бобровскаго жене гарнитур насыпной с искрами для чего подарили, и за то себе от НИХ чего желали, и более того оному Бобровскому и жене его чего еще не дарили ль, и сперва в роспросе и при следствии майором Петровы об оной парче для чего он не объявил? 14) Оному жь майору Петрову он Долгорукой табакирку серебреную вызолоченную даривал ли, и с братом своим князь Николаем что червонных да ль, и за что, и у того Петрова от Долгорукой С женою своею и с братьями и с сестрами в гостях Оынпли ль, и того Петрова и жену его, кроме объявленнаго в роспросах его, еще чем дарил ли, и чем именно, и за те подарки оный Петров, послабления какого им Долгоруким не чинил ли, и согласия какого с ним и с женою его не имел ли? 15) В бытность онаго жь майоры Петрова у него Долгорукова на карауле, к Березовским жителям или к другим кому он Долгорукой с женою своею и с братьями и с сестрами в гости хаживал ли, и Березовские жители или другие кто к ним Долгоруким допусканы были ль? 16) Будучи в Березове под караулом, он Долгорукой о каковой важности совета и чрез письма согласия какого с кем не имел ли, и кого с ним в том и другом каком противном подозрительном деле сообщников согласников не было ль, и каких противных замыслов не имел ли, и какой на кого в том и в другом в чем надежды не полагал ли, и кто, ведая о том, не молчал ли, и сам не писывал ли, и бумаги и чернил у него Долгорукова когда не имелось ли, и кто к нему не приносил ли? И что о том о всем оный князь Иван Долгорукой в роспросе и розыску покажет, о том из роспросов того Долгорукова, также и из повинки и из роспросу майора Семена Петрова и из очных с изветчиком Осипом Тишиным ставок учинить обстоятельный экстракт, росписав о всем порознь» послать при доношении в С. – Петербург, в тайную канцелярию чрез почту нарочно лейб-гвардии с солдатом, и о даче тому солдату до С. – Петербурга почтовых двух подвод и на них прогонных денег в один путь до С. – Петербурга послать в Тобольскую инструкцию по указу.

Подписали: Федор Ушаков, Василий Суворов.

IV. Допрос князю С. Г. Долгорукову 1739 года Вопросные пункты князь Сергею Григорьевичу Долгорукову. Октября 10-го дня сего 1739 года, содержащийся в Шлютельбурхской крепости князь Сергей Григорьев сын Долгорукой в присутствии его превосходительства генерала и кавалера Андрея Ивановича Ушакова понижеизъявленным вопросным пунктам допрашивай, а в допросе сказал:

1. По написании тобою противной духовной набело князь Алексей и князь Иван Григорьевы дети, тако жь и ты, при князь Василье Лукине сыне и при князь Иване Алексееве сыне, о том, что оной духовной за тяжкою болезнию Его Величеству подписать не можно, говорили, и князь Иван Алексеев сын, вынув из кармана черный лист бумаги, слова такия «вот де посмотрите, письмо государевой и моей руки, что письмо де руки моей слово в слово как государево письмо», вам говорил ли, и что письмо руки князь Ивановой с письмом Его Величества сходственно или не сходственно, как вы тогда присмотрели, и что дь о том говорено и разсуждаемо вами было, и в каком намерении вы остались, и на оном черном листу рукою Его Императорскаго Величества и князь Иваном корда и где именно писано было, ты, князь Сергей, почему о том ведаешь, и где ныне оный лист имеется?

На 1-й. О том де, как во оном первом пункте показано, говорено ль было, тако жь и о прочем объявленном в оном же пункте, сказать ныне ни о чем он князь Сергей не упомнит.

2. О том, что ежели Его Величество скончается, чтоб означенную духовную объявить народу и сказать, что тое духовную якобы Его Императорское Величество подписал, – в каком намерении вы говорили, И таким случаем оную духовную чрез что в действо Произвести вы хотели?

На 2-й. О том, как в оном втором пункте показано, брат его князь Алексей и другие их родственники, тако жь и он князь Сергей говорили ль, того в память ему не придет, и совершенно вспомнить он о том за прошедшим многим временем не может.

3. После бывшая у вас о сочинении духовной совету на другой день, князь Василий Лукин сын, приехав в Головинский дом к князю Алексею, письмо на французском языке к нему князю Василью от бывшаго тогда в Москве датского посланника Вествальта тебе И прочим кому именно объявлял, и что в том письме было написано, и с какого подлинно случаю и когда и с кем именно оное письмо ко оному князю Всилью прислано?

На 3-й. После бывшаго о сочинении показанной духовной у них совету, а на другой ли день, того не упомнит, князь Василий Лукин сын, приехав в Головинский дом, письмо на французском языке, писанное к оному князю Василью от датскаго посланника Вест-вальта, брату его князь Алексею при нем князь Сергее объявлял, а другие де при том кто были ль, того не упомнит; а оное де письмо оный князь Василий читал брату его князь Алексею при нем князь Сергее, и при чтении де онаго письма прислышал он, как ныне помнит, токмо то, что ежели Его Величество скончается, дабы Голштинскаго принца на престол Российской империи не избирать, что то их Датскому двору будет предосудительно, а больше того из онаго письма ничего от князь Сергей не слыхал; а к оному князь Василью Лукину сыну оное письмо с какого случая, и когда, и с кем именно было прислано, и оное де письмо у князь Василья или у князь Алексея осталось, того де он князь Сергей не знает и не слыхал.

4. В означенном письме о том, что слух де носится, что Его Величество весьма болен, и ежели де наследство Российской империи будет Голштинскому принцу, то Датскому де королевскому двору с Россией) дружбы иметь не можно, а понеже де Его Величества обрученная невеста фамилии их, и можно де удержать ее так, как после кончины Его Императорскаго Величества Петра Великаго две знатныя персоны, а именно Маншиков и Толстой, государыню императрицу Екатерину Алексеевну удержали, что и вам де по вашей знатной фамилии учинить можно, что вы де больше силы и права имеете, – написано было ль?

На 4-й. Кроме де того, как выше сего на третий пункт он князь Сергей показал, в оном де письме другое что, тако жь и о том, как во оном четвертом пункте показано, написано было ль – того де он князь Сергей сказать ныне не упомнит, и об оном де о всем показывает он сущую правду без всякого закрытия, в чем за неправду, ежели от кого изобличен он будет, подвергает он себя тому, как о таковых указы Ея Императорскаго Величества повелевают. Под всеми ответами подписано: «К сему допросу князь Сергей Долгорукой руку приложил».

IV. Архивное известие о Долгоруких. Князь Василий и князь Михайло Володимировы дети Долгоруковы, которые наперед сего сосланы и содержаны были под караулом, князь Василий в Иван-городе, а князь Михайло в вотчине его в Галицком уезде, в селе Бояринове, а по каким именно делам, о том в тайной канцелярии известия, и дел тех не имеется. Но после того по следствию явилось, что князь Алексей князь Сергей и князь Иван Григорьевы дети, и князь Василий Лукин сын, и князь Иван Алексеев сын Долгорукие во время тяжкой болезни блаженныя и вечно достойные памяти государя императора Петра Втораго, со общаго своего согласия имели совет, чтобы по кончине Его Императорскаго Величества наследницею росейскаго престола быть Обрученной Его Величества невесте, а князь Алексеевной дочери, княжне Катерине, и для того придумали сочинить духовную, которая или Долгорукими и сочинена была, и начерно ту духовную написал князь Сергей, а потом с той духовной написал оный же князь Сергей две такие же духовные уборным письмом, из которых на одной князь Иван Алексеев сын, по приказу отца своего и вышеобъявленных дядьев своих, которые сами в том признались и винились, вместо Его Величества подписал таким почерком, как Его Величество имя свое подписывал, но потом означенным князь Алексеем оныя духовные сожжены; помятуй же князь Иван Алексеев сын произносил злодейский, непристойные слова<Против сей статьи написано: «В 739 году октября 31-го дня, по приговору генерального собрания и по именному блаженныя и вечно-достойныя памяти великой государыни императрицы Анны Иоанновны, за подписанием собственныя Ее Императорскаго Величества руки, указу, состоявшемуся того же ноября 1-го дня оные князь Сергей и князь Иван Григорьевы дети, тако же и князь Василий Лукин сын, и князь Иван Алексеев сын Долгорукие, за важныя их вины казнены смертию»>. И по оному же следствию помянутые князь Василий и князь Михайло Володимировы дети Долгорукие в чем приличились, о том сперва в ответах на учиненные вопросные пункты ни о чем не показали, а потом сами они показали, и по следствию явилось следующее:

Князь Василий Володимиров сын сам показал: Во время де болезни Его Императорскаго Величества Петра Втораго был он князь Василий в деревне у княжны Вяземской, и в ту ж его бытность из Москвы от князь Алексея Григорьева сына или от князь Василья Лукина сына или от брата его роднаго князь Михайла Долгоруких, того не упомнит, прислан был к нему, а кто не упомнит же, который присланный от них объявил ему, что Его Величество весьма болен, и приказали де просить его, чтоб он был во дворец без замедления; и он де князь Василий из оной деревни приехал в Москву и по приезде на другой день с братом своим князь Михайлом приехал во дворец и за тяжкою де болезнию Его Величества видеть времени они не получили. Князь Михайло сказал: Во время де болезни Его Императорскаго Величества Петра Втораго, брат его князь Василий Володимиров сын в деревне у княжны Вяземской был ли, того де он князь Михайло не упомнит, токмо де в память ему проиходит, что в ту деревню к оному брату своему он князь Михайло со объявлением о вышепоказанном никогда никого не посылал, а их фамилии де их кто с тем объявлением к тому брату его посылали ль, того де он не ведает, только де до кончины Его Императорскаго | Величества, а за сколько дней не упомнит, он князь Михайло со оным братом своим во дворец ездили и за тяжкою де болезнию Его Величества видеть времени не получили. А князь Сергей при следствии сказал: Во время де болезни Его Величества, в бытность онаго князь Василья в деревне, а у княжны ль Вяземской, того он князь Сергей не знает, кто оному князь Василью с вышепоказанным объявлением посылал брат его князь Алексей, а кого де именно посылал, того де он не упомнит; а он де князь Сергей не посылывал. А князь Иван Григорьев сын об оной посылке показал то ж, токмо объявил, что со объявлениями, что Его Величество весьма болен, от брата его князь Алексея кто посылан был, не упомнит; а послать де по онаго князь Василья придумано было для того, что как не ко учинению княжне Катерине наследства с князь Василием Лукиным сыном они присоветовали, и при том де совет положили о том своем намерении сказать оному князь Василью и от него требовать на то совету.

А князь Василий Лукин сын показал: По князь Василья де Воломидимирова сына послал он князь Василий, а кого, и для чего, и когда именно, и во время ли болезни Его Величества, того не упомнит.

Князь Василий же Володимиров сын объявил: Потом де поехал он князь Василий с братом своим князь Михайлом в Головинский дом к князь Алексею, И по приходе де к нему в покои были тогда у него помянутые князь Василия Лукин сын, князь Сергей и князь Иван; и он де князь Василий спросил оного князь Алексея: «Каков Его Величество, и есть ли к выздоровлению надежда?'' И князь Алексей ему сказал, что Его Величество весьма болен, и потом де оный князь Алексей поехал к Его Величеству во дворец. А князь Михайло об означенном им с братом своим князь Васильем в Головинской дом приезде и о показанном от онаго его брата князь Василья помянутаго князь Алексея спрашиваньи показал то де, что и оный брат его князь Василий показал; а оный де князь б Алексей в означенное время во дворец поехал ли, тогo он князь Михайло не помнит.