Княжна
Шрифт:
Игорь внимательно осмотрел дамбу, чуть прищурив глаз стену из бревен венчавшую ее, и вернулся к воротам Подола, сопровождавшие всадники придержали коней, укротив особо резвых. Ехать предстояло по улицам, полным ремесленного и торгового люда. Улицы Подола утопали в зелени густых садов подле хат и хором. Пахло свежей древесиной и яблоками. Над низиной плыл их волшебный аромат, забивая дым кузниц, печей и кожевин. Дальше дорога вела на торговую площадь, а потом все время вверх, по крутому подъему к воротам Верхнего города, но княжич махнул рукой, отправляя отряд, а сам поскакал к знакомому дому за невысоким тыном
Казалось, его ждали – калитка была приоткрыта, хозяйка – стройная, статная, в белоснежной рубахе, возилась у корзин с яблоками. Услышав стук копыт, и увидев всадника, что въехал во двор, она подняла темноволосую голову и поднялась, оттирая руки вышитым рушником.
– Здрава будь, красавица! У тебя самые вкусные яблоки, люди говорят: они чистым медом по устам текут? – поприветствовал ее Игорь, осаживая и успокаивая коня.
– Здрав будь и ты, княжич! Давно тебя не видно было, но яблок приберегла! – женщина вошла в глубь хаты и вынесла небольшую корзинку, доверху заполненную яблоками с золотистой кожицей, изредка украшенной красным мазком, – Такие, как ты любишь, княжич, – тихо проронила женщина, опуская и тут же поднимая на гостя игривый взгляд карих глаз, под красивыми дугами темных бровей.
Княжич принял корзинку, выбрал яблоко и смачно надкусил. Медовая мякоть с легкой кислинкой, с хрустом освежила и утолила жажду.
– Правы люди! Лучшие яблоки у тебя, Звенислава! – Игорь с удовольствием доел яблоко и наклонился к женщине, чтобы дать ей монетку.
– Приходи, княжич, как стемнеет, я еще тебя угощу, – тихо прошептала женщина, принимая оплату и ласково одаривая доброй улыбкой на полных и таких сочных губах, что у княжича едва хватило сил удержался и не остаться.
– Жди, – коротко бросил он и выехал со двора, бережно удерживая корзинку. К воротам Верхнего города он пустил коня шагом, с удовольствием жуя яблоки и внимательно оглядывая валы и стены, подмечая, где следует заменить бревна. Княжич совершенно не спешил: к обеду успевал, а строгая отчитка Ольха перед ним не добавит аппетита, да и хорош был день, вид на Славутич, на шумный Подол и маленькую хатку, где ближе к ночи его будет ждать Звенислава.
В княжьем тереме начало обеда – это сплошная беготня – из кухни туда-сюда носятся с большими блюдами и глиняными горшками. Запах еды ползет вверх, в комнаты и, проникая по коридорам в терема, сразу будит аппетит. И нет мочи терпеть и ждать пока вся семья соберется к столу. Сегодня все были вовремя, и княжич тоже не стал проходить в свои покои, а направился в общий зал. Корзинку с яблоками он решил взять с собою, чтобы угостить собравшихся.
Ольх сидел во главе стола, Игорь сел на свое место и с удовольствием принялся поглощать кашу, отломив себе кусок свежеиспеченного хлеба. Мог бы отрезать, но так ему нравилось больше, а может нож, выровняв кромку, закрывал поры в мякише, и пьянящий запах приглушался, а хотелось вкушать с удовольствием.
За столом Ольх не любил вести разговоры, если только это не пир, где уже закрытыми рты не удержать. А речи льются мощным потоком, что Славутич могут обогнать. Так было и в этот раз. Он терпеливо дождался, пока Игорь насытится и тут же встал, направился к себе. Под дверью топтался Хвост. Ольх был рад его видеть, махнул, приглашающее рукою. Тот быстро засеменил, ломая шапку
– Что вызнал, Глаза и Уши? – устроился удобно Ольх, не став дожидаться Игоря.
– Идут. Как раз до весны с обозами и доползут до Славутича, – доложил, не забыв поклониться Хвост.
– Откуда у них обозы? Там же всех вырезали. Никого не осталось, – Ольх смотрел сурово, Хвосту было неуютно под его тяжелым взглядом. Выходило, что прежде все его донесения о расправе с семьями мадьяр, ушедших в поход – ложь. Но Хвост честно служил киевским князьям. Из любви, да редкостной удачи, он занимался этим опасным делом. Натура у него была такой – честно служить, там, где умел, где не всякий бы смог. Да еще, чтобы не пришли внезапно незваные гости и не сожгли его небольшую хату на Подоле, не погубили сыновей и жену. Она у Хвоста была боевой – за вилы схватится…
– Так другие роды остались, собрались и отказались хазарам служить. За Арпадом двинулись, как есть. Пыль стоит – края неба не видать.
– Весной, значит ждать?
– Если Арпад чего не придумает, только я буду следить, княже, – Хвост придал голосу уверенность, он уже понял – зиму проведет в степи, где ветер лют и мороз не щадит, не найди вовремя укрытия.
Дверь открылась, и вошел Игорь.
– Хвост говорит: Арпад двинулся со всеми родами. С кедуном Курсаном воссоединиться хочет.
– Весной значит будут. Через плавни Славутича или перекаты сложно будет переправу делать. Через печенегов или нашими землями пойдут? – спросил Игорь, – Ведомо?
– Грозился Арпад пойти на Киев… За белокожими женщинами, печенежских не хочет брать, – вздохнул Хвост, – Грозился вырезать от мала до велика. Никого в живых не оставлять.
– На Киев? – усмехнулся Игорь, – Ну-ну, хвалится герой. Хотя, могут обоз оставить и подойти.
– Нет. Скорее всего, к нам гонцов отправят, испросят разрешение по нашей земле пройти и уйдут.
– А если нет? Надо к обороне готовиться, может встретить их в степи, чай наших степняков хватит, чтобы остановить их.
– Не стоит, ну подойдут к оврагам, там валы насыпаны, башни стоят. И не рать в кольчугах идет. Да еще оглядываться надо, чтобы печенеги не напали на них или на обоз, а то, глядишь, и опять вырежут. Или наши степняки подумают-подумают, этих ничем не остановишь, да нападут с тыла. Они ж на равных. Можно проще сделать: ханов предупредить.
– Печенеги на нашу землю не ступят. Мадьяры по ее краю будут идти, – да нападать, вот тут-то силушку и растеряют, – добавил Игорь.
– Думаешь, Арпада это остановит? Да что ты! Он помешался на кровной мести. А красота белокожих киевлянок ему глаза застит. Поносится вихрем по степи, да потом кулак и направит к Киеву. И опять же – на конях они смогут только Подол потоптать, если спешаться, да через валы удасться перебраться. Да и какой из мадьяра воин в пешем строю? Они ж всадники – только из лука стрелять. Нет. Осады не будет. Постоят пару дней. Поорут. На том и закончится желание Киев взять. Ну, сожгут Подол, так люди в Верхнем городе укроются. Эка невидаль – хаты, да лавки потом отстроить, леса – море-океан, – махнул рукой Ольх, но тут его внимание привлек побледневший Хвост, который уже обрисовал себе картину, когда жаждущие крови мадьяры налетят на Подол.