Княжна
Шрифт:
— Хорошо покатались! — улыбалась Злата, стягивая сапоги.
— Завтра можем повторить, — сняла с неё пальто и повесила на вешалку.
— Знаешь, я уже чувствую себя тут, как дома, — вдруг заявила Злата, намыливая руки в ванной. Щеки красные, волосы взъерошены.
— Это и есть наш дом, — улыбнулась сестре.
За ужином она уже болтала без умолку, уплетая за обе щеки рыбу с овощами. А я не знала как спросить об инциденте, случившемся в саду. Телефон на столе завибрировал — пришла смс от Лены «абонент снова в сети». Посмотрела на часы — девять вечера. Вот так помогай людям.
— Воспитательница сказала тебе о моем поступке? — вдруг начала Злата, откладывая вилку в сторону. Уголки моих губ невольно поползли вверх — точно так же делал отец.
— Да, — как можно спокойнее произнесла я, наливая в кружку со слониками тёплое молоко.
— Она назвала меня сиротой, — помедлив, буркнула Злата.
Внутри все оборвалось. Я так этого боялась. Повернула к себе сестру, присела на корточки, заглядывая в снова потухшие глаза.
— Ну какая же ты сирота? У тебя есть я, — улыбнулась малышке, заправляя волосы за ушко. — Сироты — это такие люди, у которых никого-никого больше нет. А мы есть друг у друга. Так ведь?
— Так, — воодушевленно согласилась Злата. — Получается, что Кристина просто не знает значение этого слова?
— Получается, что так, — закивала я.
Ребёнок некоторое время размышлял.
— Раз я не сирота, значит она меня и не обозвала вовсе, — задумчиво постучала пальцем по столу, глотнула молока. — Надо извиниться, я погорячилась.
Ее взрослые размышления меня веселили, но я сдерживала улыбку, серьёзно кивая. Перед сном сестренка попросилась ко мне на диван, отбрасывая мои доводы о том, что он скрипучий и жутко неудобный, а ее кровать с хорошим матрасом. Довольно быстро малышка уснула, убаюкивания меня мерным сопением.
***
Впервые за долгое время я спала спокойно. Наверное, тепло Златы так подействовало на меня. Даже, ставшие привычными кошмары, отступили. Я встала первой. Малышка сладко досыпала. На завтрак приготовила овсянку, добавила фруктов и несколько ложек мёда. Нужно срочно что-то делать с этой электрической печкой. Она греется сто лет и ещё двести остывает. Да и вообще, запекать еду полезнее.
Сегодня у меня смена в магазине, поэтому нерасторопную Злату, я то и дело подгоняю. Ночью метель не прекращалась и улицу украсили снежные барханы. Зима не собиралась отступать.
— Как здорово! — обрадовалась сестренка по-истине зимнему пейзажу.
— Чур, сегодня катаемся на санках, — предложила я и малышка запрыгала, хлопая в ладоши. — Только если я не опоздаю на работу.
Девчушка сделала серьёзный вид и засеменила за мной. В саду переговорила с воспитателем, заверив, что Злата все осознала и больше так не будет.
Мороз крепчал, пощипывал щечки, заставляя кутаться в шарф, чуть ли не по самые глаза. На работу я поспела вовремя. С прекрасным настроением впорхнула в магазин, предвкушая удачный день.
Возможно, он у кого-то и был удачным, но точно не у меня. На «пороге» меня встретила разъяренная Карина.
— Удивительно, явилась, — развела руками и театрально шлепнула себя по бёдрам.
— И вам доброе утро, — пролепетала, разматывая километровый шарф, обвивающий мою шею.
— Ты посмотри на неё, сама невинность! — продолжала наседать администратор.
— Потрудитесь объяснить, — нахмурилась я, постепенно догадываясь, что мой вчерашний выход, встанет мне боком.
— Она ещё и огрызается, — брызнула слюной и я сделала шаг назад. Влаги и на улице достаточно. — Ну ничего, сейчас с тобой хозяин разберётся. А, вот и он. Очень кстати.
— За что разберётся? Вы о чем? — пыталась добиться внятного ответа, но получила лишь не отфильтрованный поток негатива.
— А это, значит, наша воришка. Мир тесен, — знакомо прозвучало за моей спиной.
Обернулась на ватных ногах.
— Алан Алимбекович? Что значит воришка? — заикаясь произнесла, чувствуя, как кровь отливает от лица.
— Поговорим в моем кабинете, прошу, — он жестом пригласил меня пройти с ним.
Как добралась до комнаты, расположившейся на втором этаже, не помню. В голове стучало «воришка». Кто, я?
— Говорил же, свидимся, — хищно улыбнулся Алан Алимбекович, по-хозяйски устраиваясь в кресле. — Присаживайся, в ногах правды нет.
Я безвольно плюхнулась на стул, оттягивав ворот свитера — душит.
— Рассказывай, как деньги украла, — степенно начал он, когда нависшая тишина грозила раздавить меня, превращая в лепёшку.
— Какие деньги? — шептала онемевшими губами.
— Деньги из кассы. Ты вчера Лену подменяла? Смену ты сдавала?
— Не я. Вернее, подменяла Лену я, но смену не сдавала.
— Это как так? — нетерпеливо постукивал пальцами по столу, а ощущение такое, будто по моим оголенным нервам колотил.
— Мне нужно было забрать сестру из сада и я ушла с работы без пятнадцати шесть. Мы с Леной договорились, что я подменяю ее только до шести. Она не пришла и мое место занял Андрей. Сказал он дождётся Лену…, - разум постепенно прояснялся. Я вдруг поняла, что на входе не увидела улыбчивого Андрея. Стырил деньги и исчез, значит. Ухажёр, блин.
— А вот Лена говорит, что просила подменить ее на полную смену. Понимаешь, что это значит? — я понимала. Но мне не совсем ясно, что за торжествующая улыбка пляшет на его лице.
— Да вы, верно, шутите? — рассмеялась я. Получилось немного истерично.
— Нет, никаких шуток, — сложил пальцы в замок, прожигая взглядом во мне дыры.
— Погодите, — попыталась собраться с мыслями, — ведь торговый зал весь напичкан камерами. И над головой у кассира тоже весит. Да, ведь точно! — обрадовалась, что мозг подключился-таки к розетке. — Давайте проверим видео с камер и найдём виновного.
— Очень жаль, но видео с камер не сохранилось, — наигранно пожал плечами.
— Вы издеваетесь? Давайте вызовем полицию, они разберутся. Я не взяла ни копейки!