Княжья Печать
Шрифт:
Приятный кисловатый брусничный морс придал немного сил и взбодрил меня, прибавилось немного сил, будто и не ночевал я эту ночь в еловых лапах под открытым небом неподалеку от ворот крепости.
– Оленину придется подождать!– с приветливой улыбкой сообщила мне девушка, призывно виляя довольно соблазнительными бедрами при подходе к столику, за которым я сидел. Мне пришлось согласиться, тем более после такой улыбки отказать было довольно сложно. Служанка отправилась к стойке, а я проводил ее задумчивым, полным тоски взглядом. Некстати вспомнилось правило варягов, постоянно повторяемое Дедом на каждом занятии:
– Любовь и плотские утехи недоступны для варягов! Любовь затмевает разум, секс отбирает так необходимую нам внутреннюю энергию и жизненную силу, потому судьба варяга схожа с судьбой жрецов Светлейшего. Никакого вина! Никаких женщин! Никакой любви!
Эх, жаль…Мелькнула в голове мысль.
– А ну-ка стоять!– взревели за столом у гридней. В сторону полетела табуретка, загремела на поцарапанной столешнице посуда. Горшок с медовухой полетел на пол, разлетевшись с сухим треском на десяток черепков. Из-под стола, мимо ног дружинников стрелой вылетел чумазый малец лет двенадцати, одетый в какие-то обноски, явно с чужого плеча. Он вильнул в сторону, избегая расставленных рук, зацепился за неудачно выставленную ногу одного из купцов, и растянулся во всю длину на заплеванном полу трактира. Гул множества голосов стих. Они, как и я глазели на невразумительную сцену.
– Стоять, гаденыш!– заорал один из гридней, все еще с идиотским видом хлопая себя по поясу, где виднелась отрезанная веревка, на которой висел кошель, теперь зажатый в маленькой грязной ладошке паренька. Двое из компании обворованного дружинника ловко завернули за спину худенькие руки мальчонки, далеко вывернув их назад, подтянули его беспрерывно хлюпающего сопливым носом поближе к столу. Один из парней с силой выдернул зажатый между тонких пальцев с обгрызенными ногтями кошель.
Конец ознакомительного фрагмента.