Кобра
Шрифт:
– Хочешь аспирина?
В его взгляде все еще прочитывалось желание защищаться.
– Серьезно, хочешь?
– Я предпочитаю парацетамол. У меня больной желудок.
– Есть только аспирин, - сказала Мартина, выдвигая ящик стола и беря коробочку с лекарством.
Она протянула Феликсу две таблетки, достала из мусорной корзины пластиковую кружку и налила в нее воды из бутылки Алекса, стоявшей на полу. Потом спросила
Сначала они ели, сидя в молчании по обе стороны письменного стола, потом она поднялась и доела свой бутерброд у окна.
Серебристые волны. Все бегут и бегут. Но скоро река станет спокойнее. Через несколько недель Сена расправит свою длинную ленту, в которой будет отражаться серое небо. Зимой волн почти нет. Баржи выглядят совсем темными, и короткими зимними днями за ними долго не понаблюдаешь. А потом будет ранняя весна. Снова появятся волны, желтые, и побегут все быстрей. Река заволнуется, станет выходить из берегов. И нестись, нестись. О, это симметрия Парижа! Эта четкая граница, прочерченная рекой. А она и ее коллеги - в центре всего этого, держат руку на пульсе города. Париж, Париж. Я работаю в криминальной полиции. Набережная Орфевр, тридцать шесть. Капитан Мартина Левин. Вот она я, здесь. И я здесь останусь, черт возьми! Останусь.
Все это время мобильник Поля Дарка, что лежал теперь на потрепанной папке Алекса, жил безмолвной жизнью большинства вещей. И вдруг он зазвонил. Мартина и Феликс переглянулись. Прежде чем нажать на зеленую кнопку, Мартина запомнила номер телефона, обозначившийся на маленьком сером экране.
– Алло, Поль?
– Кто его спрашивает?
– чарующим голосом поинтересовалась Мартина.
– А где Поль?
– В данный момент он занят. Я сейчас схожу за ним. Кто говорит?
Чарующий голос не помог, незнакомка повесила трубку, но Мартина все равно узнает, кто звонил. Имея номер, она обратится во Франс-Телеком, и ей дадут адрес. Она прекратила допрос Феликса. Прежде чем отправиться в Финансовую к Жиберу, она поручила Дарка-младшего лейтенанту Седрику Дангле, молодому офицеру, которого, по общему мнению, ждала блестящая карьера. У него есть то преимущество, что он не спал с Алексом, подумала Мартина. Приказ, точно удар хлыста, отдавался у нее в голове: «Срочно обратись к Жиберу от моего имени». Надо поторопиться.
«Езжай, моя крошка, удачи тебе…»
«Спасибо, шеф. Еду».
7
Алекс Брюс рассказал о смерти Поля Дарка. Отравлен стрихнином. Страшные мучения. Есть подпись. О кобре Брюс умолчал. Марко Ферензи и Жюстен Лепек избегали смотреть друг на друга. Лепек то и дело запускал руку с растопыренными пальцами себе в волосы, словно расчесывая их. Этот повторяющийся жест убаюкивал, наводил оцепенение. Но Алекс чувствовал себя по-боевому. В глубине души он любил ситуации, требовавшие от него выдержки: они укрепляли его дух.
– Так, а что за подпись?
– поинтересовался Лепек.
– Название змеи.
– Какой? Змей-то много.
Брюс медлил с ответом. Лепек шумно вздохнул. Вмешался Ферензи, желая помешать своему компаньону брякнуть что-нибудь невпопад:
– Уверяю вас, Поль не имел к змеям никакого касательства.
Как он странно сказал: «не имел к змеям никакого касательства», подумал Брюс. Ему вдруг представился человек, вокруг которого кишат змеи, а он их словно и не замечает.
– Кобра, - проговорил Брюс и положил записную книжку себе на колени.
На лице Лепека выразились недоумение и усталость. Ферензи никак не отреагировал; он сидел, скрестив красивые руки с тонкими пальцами, на одном из которых поблескивало золотое обручальное кольцо. Часов видно не было - возможно, он их и не носил. И если Лепек был явно недоволен тем, что его в обеденное время подвергают настоящему допросу, то Ферензи, напротив, никуда не спешил. Брюс дорого бы заплатил, чтоб узнать, какие мысли вертятся в этой голове с чуть тронутыми сединой висками. Именно Ферензи подхватил нить разговора:
– Лично мне на ум приходит, что «Кобра» - это название художественного направления, больше ничего.
– Признаться, Марко, не вижу никакой связи, - возразил Лепек.
– Знаешь, кого мне это напоминает?
– Кого?
– Девицу из «Мулен Руж».
– Кого-кого?
– Вспомни, мы водили туда клиентов. Гвоздь программы: голая танцовщица ныряет в гигантский аквариум со змеями. Тогда это нас здорово зацепило.
– А теперь, Жюстен, уже я не понимаю, при чем тут девица. Ты меня прости.
– Клиенты - это моя навязчивая идея, ты знаешь.
– У Дарка были враги?
– обратился Брюс к обоим.
– Нет, - ответил Ферензи.
– Дарк был сама любезность.
– Славный малый, - согласился Лепек.
– Я могу только подтвердить, что такого человека не встретишь на каждом углу и его смерть для «Корониды» - большая утрата. Что вы еще хотите от меня услышать?
– Он ни с кем не соперничал в профессиональном отношении?
– Нет, - со скучающим видом ответил Лепек.
– Он был весьма уважаемым человеком в своей области, - добавил Ферензи.
– А может, женщины?
– Что касается разных там похождений, то тут Поль был немногословен, - заметил Лепек.
– А вы, месье Ферензи, что об этом думаете?
– Это правда, Поль был человеком сдержанным.