Кочевники неба
Шрифт:
Всё это произошло так внезапно, что Лилле даже не успел обидеться. Буквально через секунду Варэк обнимал его и просил прощения.
– Дружище, я просто не такой, как ты! В этом вся причина: я не такой, как ты! Я не могу больше здесь! Мне здесь плохо! От головы до хвоста крушта нет для меня места! Моё место – там. Там, где горы и степи, реки и леса. Лес! Птица Судьбы, как же я хочу оказаться в настоящем лесу, а не среди куцых рощиц Сонной Долины!
Лилле тоже любил лес. Если степь напоминала с высоты море, то лес – бугристую шкуру гигантского зелёного зверя.
Но,
Только Варэк, славный упрямый Варэк никогда не разочаровывает, хотя и не всегда нравится. Да ещё Сонная Долина, где ничего не меняется годами и хвала за это Птице Судьбы!
И, конечно же, крушт. Его крушт. Родной крушт.
Цель Миртару – дать мальчику на пороге юношества узнать нижний мир, познать другую жизнь, понять самого себя. Выбрать путь небесного кочевника самому, а не по долгу рождения в семье круштана.
Но зачем это испытание тому, кто и так знает про себя всё? Кому не нужен нижний мир. Кому и даром не сдалась другая жизнь. Кто предан душой и телом праведному пути.
Пустая трата времени. Год, прожитый впустую.
– Почему не я? – с тоской прошептал Лилле, поглядев на Варэка. – Почему не я родился на исходе весны? Я заслужил лишний год до Миртару больше, чем он.
– Никто так и не видел малыша Малле?! – громкий окрик отца потерявшегося ребёнка заставил и послушников, и того, кто следил за послушанием, повернуть к нему головы.
– А разве Сын Антилопы ещё не доставил его? – удивился Гларб. – По времени уж должен был явиться.
Отец пропавшего малыша молчал. Гларб постарался придать своему голосу участливость:
– Так иногда бывает. Крепись! Да, Сын Антилопы чаще возвращается с живым мальцом, но иногда только с его телом. Твоя жена ещё не так стара! Она родит тебе нового сына!
Гларб выдавал желаемое за действительное. Да, Рами была ещё молода, но за десять лет в браке это был её первый малыш, который не умер в младенчестве. Бывают такие женщины, которым Птица Судьбы просто не определила быть многодетными матерями.
Впрочем, кроме потери будущего общинника были ещё неприятные новости для общины в этот день.
– Сын Антилопы совсем не вернулся, – мрачно сказал несчастный отец. – Ни с малышом, ни без малыша.
Гларб вытер мгновенно проступивший пот с лица. Впервые в истории крушта Сын Антилопы не возвращался в срок.
А его собеседник обратился к послушникам:
– Мальчишки, вы не знаете, где он может быть? Что, если он… просто играет в прятки? Тем более, дежурный всё ещё клянётся, что не видел, как он упал. Где вы, детишки, любите прятаться?
Мужчина и сам понимал, что несёт чушь, но не мог не спросить. Он в панике искал хоть какой-то повод для надежды.
– Быть может, он ушёл в Круштару? – предположил Лилле, больше для того, чтобы поддержать безутешного отца.
Он прекрасно знал, что крушт не пускает в Круштару таких маленьких детей.
– Забери меня Чёрный Крушт! – пробормотал мужчина. – Как мне сообщить Рами эту страшную новость?
– Как, ты разве не сказал жене? – удивился кто-то.
– Нет, я надеялся, что всё обойдётся. Я просто заглянул в квартиру, чтобы проверить, с ней ли малыш, но она спала одна… я даже не осмелился разбудить её. Вы же знаете Рами! Каждый раз, когда крушт пролетает близь её родной страны, она полдня не встаёт с кровати. Ей и так плохо, а тут ещё я не смог уследить за нашим сыном… Клянусь Рогом Миртару, я отошёл буквально на минуту… И прикрепил малыша ремнями, как положено… но я вернулся… ремень пустой… малыша нет.
И словно мало было тревог отцу Малле, именно в этот момент панцирь под ногами затрясло.
Крушт поворачивал. Менял путь, отнимая окончательно надежду увидеть когда-нибудь маленького Малле и отправившегося за ним Сына Антилопы.
– Нет, нет! Не делай этого! – взмолился убитый горем мужчина, прижавшись щекой к панцирю.
Но равнодушный к его слезам крушт завершил манёвр.
Глава 3
А что я теряю?
Дурная весть очень быстро разлетелась от Гребня до Подковы, но лишь по застывшему в скорбной позе мужчине можно было понять, что случилось несчастье, да и то, пока его, обессиленного, дядя Гларб не отвёл к Мудрейшему, чтобы тот дал ему каких-то бодрящих трав. Остальные быстро вернулись к своим делам. В общине чуть больше ста двадцати человек не бывает чужих детей, но никто не лил слёзы по малышу Малле. Оставить его в нижнем мире решил крушт, а значит, решила судьба. Что случилось с Сыном Антилопы, беспокоило всех намного сильнее, но просто никто не знал, что говорить в таких случаях, – никогда Король Небес не дозволял потеряться своему любимцу ранее. Поэтому люди предпочитали до того, как выскажет своё мнение Мудрейший, делать вид, что ничего не произошло. За исключением двух подростков.
– Не будь дураком, Варэк! – последний раз пытался удержать Лилле друга от опасного геройства. – Если сам Сын Антилопы не смог, с чего решил ты, что у тебя получится?
– У меня самые быстрые и сильные ноги после него! – напомнил Варэк.
– Поздно, крушт повернул!
– Но ведь я, в отличие от Сына Антилопы, знаю куда!
– А если он повернёт ещё?
– Ты видел когда-нибудь раньше, чтобы крушт поворачивал чаще, чем два раза в день, если только не обходя какое-то препятствие? То-то же!
– Просто Птице Судьбе до этого так было угодно. А если именно сегодня Птица Судьбы решит иначе?
Варэк засмеялся и сказал такое кощунство, что у Лилле даже уши покраснели от стыда за друга. Хотя в предположении, что передвижения крушта вовсе не так случайны, как мнится большинству круштанов, имелось здравое зерно.
– Положим, крушт действительно движется к Блестящему Озеру: ты прав, он давно не пил. Но даже если ты пойдёшь под углом, а не прямо, ты не успеешь его догнать.
– Успею, если пойду не своими ногами, а воспользуюсь речным течением.
– То есть?
– Как все потоки севера несут свои воды в великую Орту, так и все здешние реки и ручьи впадают в Блестящее Озеро.
– Почему только севера? У Орты есть истоки и намного ниже, вплоть до…
– Лилле, чтоб тебя!.. Ты всерьёз считаешь, что сейчас самое время для экзамена по географии?
Разумеется, Лилле так не считал. Просто пытался перевести дискуссию в другое русло.
– И всё равно у тебя очень мало шансов, – сказал он после короткой паузы.
– А что я теряю, если ошибаюсь?