Код Омега
Шрифт:
Она успокоилась и легла спать. Отдохнуть нормально действительно хотелось. Ночлег где придется, преимущественно в лесу, надоел до изжоги. Сон урывками уже сказывается на психике.
Стася надеялась, что на шикарном ложе с атласными простынями и кучей подушечек заснуть не представляет проблем, но не тут-то было. Она закрыла глаза и словно рассыпалась на части. И каждая пошла по своим делам. Одна бродила по комнатам, слушала разговор Кира и Теодора в гостиной, смотрела на мерцание свечей на гранях фамильных
Что это было? Сон, явь?
Стася села, распахнув глаза, уставилась на массивные часы с ангелочками на столике камина: одиннадцать сорок. Она легла в одиннадцать тридцать. Значит пригрезилось?
Русанова вновь легла, закрыла глаза, но ей показалось, что она осталась сидеть и пялиться на циферблат. Стрелки медленно и одновременно быстро двигались по кругу, обходя деления, и ничего не менялось.
Бом-м, — ударило где-то внизу. Напольные часы пробили полночь и стало опять тихо. Стрелки поползли дальше и внизу опять ударило. Час ночи. Два, три.
Она как привязанная смотрела на часы и не понимала, во сне или на яву навязчиво маячит перед ней циферблат, позолоченная окантовка с ангелами и гроздьями винограда.
Четыре утра.
Герцог захрапел, свесив голову. Кир прищурился сквозь фужер с вином на затухающие языки пламени в камине.
Пять.
Рука Кира выронила фужер, глаза остекленели.
Герцог открыл глаза, потер губы, задумчиво разглядывая робота, и встал. Прошел к входной двери, открыл щеколду…
Стася не поняла, лежала или сидела, как уже вскочила. Влетела в брюки и куртку и промчалась вниз, перепрыгивая ступени. Дверь налево — гостиная.
— Вставай! — тряхнула Кира. Робот завалился набок как мертвый.
— Вставай!! — затрясла. Он рухнул на пол безвольной куклой. Глаза безжизненные в потолок, губы приоткрыты и изъедены.
Мертв? Робот?
Губы…
Стася уставилась на осколки его фужера и похолодела — пол проеден, в мелких дырках. Кислота.
Она метнулась к портьере за мечами — их нет. Огляделась и, приметив окно, рванула на себя створки. Прощальный взгляд на верного друга и прыжок в темноту и прохладу ночи.
Женщина приземлилась на ноги, но сделала лишь шаг — ей сделали подсечку и уже в падении получила удар по шее, настолько сильный, что ей показалось, отрубили голову. Потом звон и тишина.
Глава 8
— Доброе утро, племянница, — с желчной улыбкой сказал Теофил.
Стася не сразу поняла кто перед ней, не то что что он сказал. Мужчина держался на коне точь в точь как граф Локлей, имел ту же манеру смотреть, вздергивать подбородок, придерживать поводья. Он был одет как граф, он имел тот же голос, то же лицо.
Но он не был Локлей.
Рядом с ним ехали люди в черных плащах со знакомым выражением лиц — отрешенным. Они сказали ей больше, чем она хотела знать.
Стася дернулась и поняла, что связана, да настолько крепко, что пальцем не пошевелить. Покосилась по сторонам — лес, а она, судя по бортам из грубых жердей, в телеге.
— От ненависти до любви один шаг — сделай его.
Кто это сказал?
Стася уставилась на «графа». Он смотрел на нее пытливо и будто ждал чего-то.
Не дождался, вздернул подбородок и с постной физиономией уставился далеко перед собой:
— Ты не изменилась. Н-да-а.
Звучало это как приговор.
— Что вам надо? — прохрипела.
— Чтобы ты сделала шаг. Я повторял тебе это тысячу раз, но теперь вижу — бесполезно. Больше не стану утруждать себя.
— Вы приняли меня за другую!
— Очередная уловка? На этот раз оригинальная, — засмеялся мужчина. — Дорогая моя, ваша изобретательность достойна восхищения. Сначала вы больны, потом обвенчаны, затем не в себе, потом убили себя, теперь "не та"! Вы превзошли сами себя!…
— Я не принцесса!!
— Вы разозлились? Сверкают глазки, лицо позеленело от ярости. Нормальное состояние для вас, племянница, — заулыбался. А Стася нахмурилась: племянница? Так перед ней опекун, дядя принцессы?
Кто же Зверь?
— Вы дядя?…
— О, потеря памяти? И это проходили.
— Да поймите вы!… Как мертвый может вновь родиться?! Ваша племянница убила себя, тому наверняка свидетелей немало!
— Да. Я один из них, — ответил мужчина с милейшей улыбочкой.
Ненормальный!
— Так если умерла, как я могу быть живая?!
— Вы, милая моя, слишком ненавидите весь мир, чтоб его оставить.
— Бред!
— Стесси, Стесси, кому ты говоришь? Свидетелю твоих отвратных игр и колдовских экспериментов?…
Она еще и ведьма?
— … Ты, помнится, уж умирала, выпив яд… но что тебя отравит если ты сама кураре? — засмеялся.
Фантасмагория. Мир — Хаос, а принцесса чистейшее его отображение.
— Фрактал линейный, — прошептала.
— Заклятье шепчешь? Бесполезно. На этот раз тебя ничто уж не спасет. Хайм! — позвал. Мужчина справа от телеги меч вытащил и взмахом одним порезал путы, поранив тело. Склонился с лошади, за шиворот поднял Стасю и поставил на землю.
— Вперед, — с улыбочкой взмахнул рукой в перчатке «дядя». — Пора пройтись тебе по нашей земле грешной.
Всадник позади направил на нее лошадь, и та толкнула в спину, подгоняя.
Стася захромала, поглядывая на конвоиров снизу вверх. Плотное кольцо, круп к крупу лошади идут — не вырваться. Сейчас. А что там дальше будет?
Темп увеличили и вскоре женщине пришлось бежать.
Было душно, пыль, поднятая копытами, забивала нос, сбивала дыхание. Если бы не здоровая злость, упрямство да надежда если не сбежать, то хоть понять, к чему устраивать подобные испытания, Стася бы не продержалась.