Код Рублева
Шрифт:
– Дуже дякую, пани. Правда, мне б чего погорячей…
– А я и самогонку принесла. Вот, Серко, возьми. – Она протянула казаку пузатую бутылку.
– Ось дякую, пани. Ись прийди Страшный суд, Богу за вас молыти буду.
– Ладно, я пойду. А ты, Серко, карауль.
– Добре, пани!
Женщина повернулась и вновь двинулась по направлению к хате. Казак проводил ее благодарным взглядом, потом вздохнул, вынул зубами пробку из бутылки и, собравшись с духом, отхлебнул пару глотков.
– Добре… – повторил он и ткнулся носом
Вскоре в ночи раздался его негромкий, сиплый храп.
И снова по белой стене хаты скользнула тень. Тонкие пальцы вынули из черного мундира часового ключ. Тихо брякнул тяжелый замок, дверь сарая приоткрылась.
– Эй! – тихо окликнула женщина. – Эй, вы!
– Что такое? – раздался из черноты сарая заспанный голос.
– Ради бога, тише. Выходите. Дверь открыта.
Послышался легкий шум. В дверном проеме показалась большая, взлохмаченная голова Пирогова. Он удивленно посмотрел на женщину, затем перевел взгляд на спящего казака и спросил:
– Что с ним?
– Он спит, – ответила женщина. – Я дала ему снотворного. Выходите.
Пленники вышли на улицу. Неуверенно огляделись.
– Забор слева, – сказала женщина. – За ним поле, а дальше лес. В лес они за вами не пойдут.
Артист шагнул к спящему казаку, быстро склонился и вынул у него из-за пояса револьвер.
– Могу я узнать, как зовут нашу спасительницу? – спросил Пирогов.
Немного поколебавшись, женщина тихо ответила:
– Галина Андреевна.
– Галина, – блаженным голосом повторил Пирогов. – Сударыня, если когда-нибудь судьба снова сведет нас с вами, клянусь честью, я…
Артист тронул его за плечо:
– Кончайте трепаться. Надо идти.
– Жаль, что мы не встретились при более благоприятных обстоятельствах, – прочувствованно сказал женщине Пирогов. – Позвольте хотя бы поцеловать вашу ручку. На прощание.
Пирогов по-медвежьи неуклюже склонился над женщиной, сгреб ее ладонь в свою пятерню и прижал к губам. Спящий казак заворочался во сне, и женщина пугливо отдернула руку.
– Идите, – сказала она. – До рассвета вас не хватятся. И умоляю вас, не попадайтесь больше Нестору. Второй раз он вас не упустит, уж будьте уверены. Да, и вот еще – возьмите.
Женщина ткнула в руки Пирогову узелок.
– Здесь немного еды. Картошка, сало, хлеб – все, что смогла собрать.
– О, мадам, если б вы знали, как я…
– Пора! – нетерпеливо прервал его излияния артист.
Казак снова тревожно застонал во сне.
– Идите с богом! – Женщина коротко перекрестила беглецов, повернулась и быстро зашагала к хате. Пирогов проводил ее печальным взглядом. Потом вздохнул и заспешил за товарищами. Несколько секунд спустя три тени перелезли через плетень и растворились во тьме.
Полуденное солнце светило и грело еще вполне по-летнему. В пожухлой траве стрекотали кузнечики.
Алеша Берсенев открыл глаза, зевнул и приподнялся на локте.
– Пирогов! – окликнул его Алеша. – Вы что же это, совсем не спали?
Широкая спина слегка шевельнулась. Потом раздался вздох и печальный голос произнес:
– Какая женщина…
– Вы это о нашей спасительнице? – уточнил Алеша.
– О ней. Встретил бы такую в былое время – повел бы к венцу не раздумывая.
– А если бы она с вами не пошла?
Пирогов слегка повернул голову, покосился на Алешу и недоуменно спросил:
– Как это?
Алеша махнул рукой. Затем протянул руку к платку и развязал узелок.
– Держите. – Он бросил вареную картофелину Пирогову.
– Благодарю.
Как только запахло копченым салом, артист вдруг слегка пошевелился и втянул ноздрями воздух. Потом поднял руку и приподнял шляпу.
– А вот и наш молчаливый итальянец проснулся, – с усмешкой приветствовал его пробуждение Пирогов. – Присоединяйтесь к нам, господин Браккато. Говядину по-флорентийски вам предложить не могу, но украинское сало ничем не хуже. Особенно если учитывать обстановку.
Артист сел, потянулся, затем взял из узелка картофелину и принялся неторопливо ее очищать.
Некоторое время они ели молча.
– Вы куда собираетесь идти, господин Берсенев? – поинтересовался Пирогов, жуя горбушку черного хлеба.
– В Москву.
– В Москву-у? Должен вам сказать, Алеша, что это весьма опасная затея.
– Да, я знаю. Но идальго вызвался меня сопровождать. – Алеша вытер рот рукавом. – А вы? Куда пойдете вы?
– Понятия не имею, – пожал медвежьими плечами Пирогов. – Домой мне возвращаться нельзя – это точно.
– Что же вы намерены делать?
– А черт его знает. Может, с вами пойду. Если повезет и махновцы не перехватят, запишусь в армию генерала Деникина.
– Зачем?
– Я потомственный дворянин, – гордо произнес Пирогов. – А долг каждого дворянина – помочь генералу избавить Россию от красной плесени.
Алеша смерил здоровяка насмешливым взглядом.
– А вы когда-нибудь служили?
– В армии-то? – Пирогов покачал головой. – Нет. Мечтал в детстве попасть в кадетский корпус, да мамаша, царствие ей небесное, не пустила. А вы зачем в Москву?
– Так. Нужно по одному делу.
Пирогов внимательно посмотрел на Алешу и собрался было уточнить насчет этого загадочного «дела», но наверху оврага послышался какой-то шум, и несколько комочков сухой земли упали на узелок.