Код Шредингера
Шрифт:
– Интересы наших культур схожи, консул. Мы ищем баланс, и нам не по нутру монополии и диктат. Что скажете? Новые миры, влияние и, конечно же, транзитные сборы, которые окупят сторицей любые ваши хлопоты. Достойное предложение?
Консул не торопился с ответом. В его непропорционально большой голове боролись противоречивые чувства. Немногие в известной вселенной культуры оказались способны к экспансии за пределы естественного ареала. Согласись он с визави, и локальная до сих пор республика окажется в высшей лиге. Великое искушение. Посланник поистине имел потустороннюю природу.
– Посланник, боюсь разочаровать, но республика вряд ли сейчас готова принять столь щедрое предложение. Но мы согласны на консорциум, как только вы обретете полные права.
– Осторожничаете? – Консул скорее почувствовал, чем разглядел в ряби, прокатившей по субстанции посланника, усмешку. – Ставить на темную лошадку всегда рискованно. Кот в мешке иной раз почище кота Шредингера.
– Оставьте ваши идиомы, – сказал Ле Гле, сдерживая появившееся раздражение. – Я не договорил. Наше появление в этой истории примариат воспримет как прямой вызов, а у нас слишком разные весовые категории.
– Я услышал вас, консул, – взвесь вобрала в себя «лохмотья», превратившись в правильную сферу. – Что-то еще?
– Благодарю за понимание, посланник, – Ле Гле помедлил, размышляя, как подать гостю следующее условие, но потом решил, что лучшим вариантом будет сказать ему прямо, без обиняков. – С этого момента нам лучше прекратить контакты вплоть до момента, когда возникнут реальные предпосылки для создания консорциума.
– Принято, консул. Я так понимаю, что мне пора откланяться?
– Если не желаете разделить со мной и моей супругой трапезу, – Ле Гле поспешил сгладить углы любезностью.
– Надеюсь, нам представиться такая возможность, когда мы встретимся, чтобы объявить о консорциуме, – на этих словах посланник потерял правильную форму, вновь превратившись в чернильную взвесь. – До свидания, консул.
Сила, удерживавшая черные частицы вместе, ослабла и жутковатый гость на глазах Ле Гле растворился в жидкой среде корабля. На месте, где висел чужак, теперь плавал пустой сосуд, в котором немногим ранее испуганно метались эндемичные рыбки.
– Святая влага, – ожил канал связи с мостиком, где оставалась супруга Ле Гле. – Что он такое?
– Ты видела?
– Только то, как он эффектно исчез. До этого твой гость блокировал все каналы наблюдения.
Консул вытащил из-за бара пустой контейнер и ловко поймал им сосуд, опустошенный чужаком. Добыча отправилась в анализатор. Тот озадаченно загудел.
– Проверь на наличие следов.
– Хорошо, – ответила супруга. – Как прошло?
– Неординарный попутчик, – консул мысленно отмахнулся от всплывшего в памяти черного образа. – Но свое дело сделал. Мы подсадили тварей в самое сердце гипертрассы. Примариат теперь повертится угрем. Что нашел анализатор?
– Ничего, – потрясенно воскликнула супруга. – Попутчик не оставил ни молекулы.
– Он казался осязаемым, – озадаченно вымолвил консул.
– Не исключено, мы наблюдали некий энергетический кокон, который служит посланнику чем-то вроде скафандра, – предположила супруга. – Гипотетически это возможно.
– Но
05.
Конференц-зал был просторным и светлым, с голографическим видом на горный хребет, освещенный утренним солнцем, отчего, казалось, от панорамного псевдоокна веяло зябкой свежестью. Однако собравшимся было жарко, и причиной тому была жгучая брюнетка в деловом костюме, наблюдавшей с показной скукой за неспешным движением перьевых облаков, проплывающих выше снежной гряды. Лорд-председатель ложи, представив гурию собранию посвященных, с каменным лицом изучал платиновую запонку на манжете, под которой слегка жег кожу никотиновый пластырь. Нервные пальчики леди Елей отстукивали сложный ритм по столу из красного дерева.
Высший круг Великой ложи скорее напоминал совет директоров крупной корпорации, чем избранное и тайное общество. Бюрократия хищным грибком поражала любое перспективное начинание. Леди Елей мысленно покачивала головкой. Бюрократия и раболепие. Редкий раб не мечтает властвовать. Редкий властитель изживает из себя раба системы.
Докладчик, стараясь не поднимать на гостью бесцветных глаз, бубнил, апеллируя к цифрам и графикам, высвеченным на широком экране за его спиной, время от времени нырял с головой в ворох бумаг, что-то дополняя и сбиваясь с ритма. На его лысине нервно блестели капельки волнения. Пространный документ, выверенный загодя до последней буквы, уже не внушал доверия ни самому составителю, ни аудитории – цвету Великой ложи, собранного со всей планеты.
– Сударь, достаточно, – неожиданно прервала докладчика леди Елей.
– Ч-что? – переспросил докладчик. Лысина его зардела.
– Присядьте, лорд-корректор, – подал голос Форт, оторвавшись от запонки и с сочувствием вглядываясь в лица присутствующих. Лорд-председатель лично курировал коррекцию исторического развития, и не преминул чуть ранее блеснуть перед гостей успехами, надеясь усыпить ее внимание. Терра-2-0-16, бахвалился он, считала себя уникальной и не думала о счетах с примариатом. Внедренная несколько столетий назад стандартная версия общей истории успешно прижилась, настоящее прошлое за несколько поколений перешло в разряд мифов и фольклора. Место истины заняла ложь, которая не могла правдоподобно объяснить даже происхождение циклопических сооружений «древности». Но род человеческий во все времена обманываться рад. Любовь к сказкам люди впитывают с детства.
Леди Елей, к досаде Форта, не снизошла до похвалы, заставив теребить манжету. На провинциальном собрании фрейлина, искушенная в дворцовых интригах, чувствовала себя божеством, и была выше земных слабостей. Лорд-председатель начал подозревать, что визит специального посланника не был плановым вопреки сообщениям из примариата. Чувствовал это и следующий докладчик, который сейчас поспешно шмыгнул за стол. В воздухе повисла пауза, которую ни один из персонажей странного спектакля не назвал бы театральной.