Кодекс Агента. Том 1

Снегов Андрей

Приютские молча стоят в нескольких метрах от меня. Цаца тяжело дышит, ее левый рукав промок от крови, а на бледном лице застыло выражение ненависти. Карась опустил голову и смотрит на меня исподлобья, как уставший боксер. Его кулаки крепко сжаты, а ноги напряжены — парень явно выбирает схему атаки.

— Представление пошло не по плану? — развязно интересуюсь я и улыбаюсь. — Может, разойдемся восвояси — и дело с концом?

— Дело закончится, когда ты сдохнешь! — цедит сквозь зубы Карась и сплевывает на пол кровь. — И давно ты на аристо работаешь?

—

Я на них не работаю. А вы уже трупы! Вас убью либо я, либо Приют, либо аристо — иного не дано!

— Не зарекайся, Симпа! — звонко произносит Цаца. — Здесь не тренировочный зал!

Вдруг я понимаю, что мои бывшие друзья тянут время. Они дают возможность стрелку добраться в Аурум. Как раз сейчас, когда вокруг царит паника, пронести оружие внутрь Торгового Центра не составляет особого труда.

Накатывает гнев. Я не могу растоптать многолетнюю дружбу, а Карась с Цацей готовы убить меня ради призрачных идеалов и потому, что им отдали такой приказ.

Мир стремительно обесцвечивается, а Осколок на груди нагревается. Сердце бьется все быстрее и быстрее, а звуки, наоборот, замедляются. Я будто погружаюсь в прозрачный кисель: воздух становится плотным и тягучим, а на грудь давит непомерная тяжесть. Тело окутывает неяркое мерцание, и я узнаю этот набор ощущений. Все как тогда, на крыше, во время первого покушения на Шувалова.

Карась с Цацей бросаются на меня, но их прыжки похожи на замедленное воспроизведение записей имперских чемпионатов по легкой атлетике. Две фигуры зависают в воздухе, будто подвешенные на ниточках, и медленно плывут ко мне. Движения рук и ног подобны плавным жестам пловцов под водой, а выражения лиц похожи на череду меняющихся голограмм.

Уклониться я даже не пытаюсь. Цацу встречаю мощным ударом ноги, и она, неестественно изогнувшись, летит назад. Хватаю стоящую рядом тумбу и запускаю его в Карася. Она сносит его словно кеглю, и парень скользит по плиткам фудкорта и оставляет за собой пустой проход, сбивая столы и стулья.

Я выпустил пар и постепенно успокаиваюсь, глядя на медленно поднимающихся с пола друзей. Бывших друзей. В нынешнем своем состоянии я могу убить их двумя точными ударами, мое тело подобно идеально работающему механизму, а кровь кипит от наполняющей ее Силы.

Неужели именно так ощущаются первые проявления Дара? На что же тогда способны инициированные аристо, умеющие управлять Силой и поглощать ее из Кристаллов, амулетов и окружающего пространства? Должно быть, они чувствуют себя всемогущими!

Карась и Цаца уже на ногах. Их лица искажены от ненависти и боли, они медленно приближаются ко мне, сохраняя активные боевые стойки.

Закусываю губу и делаю шаг назад. Я не готов убить бывших друзей, хотя могу превратить их в месиво из мяса и костей несколькими ударами рук. Наверняка они не видят, окутавшее мою фигуру защитное силовое поле. Мои глаза не светятся, и я для них хорошо знакомый агент Симпа, которого можно победить — это получалось у них на тренировках примерно один раз из пяти.

Еще шаг назад. Я упираюсь спиной в колонну и отчетливо понимаю, что отступать

некуда. В прямом и переносном смысле. Игры закончились, и бой идет не на жизнь, а на смерть.

Трое охранников Аурума появляются неожиданно. Они целятся в нас из пистолетов и что-то истошно вопят. Я не могу разобрать слов, голоса звучат подобно звериному реву, а плавные замедленные жесты напоминают движения подводных пловцов.

Мои бывшие друзья медленно оборачиваются, а затем вместо того, чтобы сдаться, бросаются на охранников. Бросаются в их потоке времени, для меня окружающая реальность похожа на кадры замедленной съемки из блокбастеров студии Эйзенштейна.

Выстрелы пистолетов звучат как оглушающие протяжные разрывы. Я отчетливо вижу пули, вылетающие из нарезных стволов, и ухожу с линии огня.

Голова Карася взрывается как спелый арбуз, и он медленно валится под ноги охраннику бездыханным трупом. Цаца останавливается, как будто ударившись о невидимую стену, и с удивлением опускает голову, глядя себе на грудь. Она падает ничком, и ткань платья на ее спине окрашивается кровью.

Взгляды охранников останавливаются на мне. Они отчетливо видят меня, лишь когда я стою без движения, но в белесого призрака тоже можно стрелять. Парни кричат что-то, наполняя пространство тяжелым гулом, и нацеливают на меня пистолеты.

Диспозицию меняет Мина. Она появляется за спинами бойцов и хладнокровно расстреливает их. В руках девушки многозарядный пистолет-автомат. Гильзы вылетают в сторону и, кружась в воздухе, медленно падают на гранитный пол.

Тела в черной форме дергаются, будто от ударов электрическим током, взмахивают руками и плавно оседают на пол.

Мина переводит взгляд на меня. Холодный и чужой взгляд. Перезаряжает оружие и идет навстречу. Мне хочется тряхнуть головой, зажмуриться, выпасть из похожего на комикс сна и проснуться в своей постели. Проснуться рядом с ней.

Мина медленно приближается. Я отчаянно хочу поговорить с девчонкой, но с учетом разной скорости течения времени, это невозможно. Снова делаю шаг назад. Затем еще один. И останавливаюсь. За спиной провал разбитого окна, а перед глазами провал пистолетного дула.

Мина застыла в паре шагов от меня с пистолетом в вытянутых руках. Я могу убить ее за считаные секунды. Убить голыми руками. Изуродовать несколькими ударами и выбросить в окно словно изломанную куклу. Но я не двигаюсь и смотрю в зеленые глаза не моргая.

Она не нажмет на курок. Не должна. Не сможет.

Первый выстрел оглушает, словно удар раскатистого грома. Пуля врезается в грудь и отбрасывает меня назад. Второй и последующие сливаются в низкий утробный рев, и ребра взрываются болью. Мина яростно ревет, а я выпадаю в разбитое окно спиной вперед.

Словно за страховку, цепляюсь за ее взгляд. Взгляд любимой. Взгляд врага. Беспощадный и ненавидящий.

Я не могу разложить на буквы рвущийся из ее груди рев, но этого и не требуется. Я умею читать по медленно движущимся губам. И единственное артикулируемое ими слово мне хорошо знакомо: «Предатель»!