Кодекс «Альтмана»
Шрифт:
Его не остановили, и Смита на мгновение охватило изумление, сменившееся радостью. Он шагал прочь от здания, пересекая улицу, и день казался ему особенно солнечным и приятным. Он укрылся в тени и замер в ожидании.
Глава 22
Когда Ральф МакДермид выходил из здания через боковую дверь, уже почти стемнело. Фэн Дунь и его подручные ушли несколько часов назад; они расходились по одному и в разные стороны, словно отправляясь выполнять поручения. Вечером улицы Гонконга наполняются потоками людей, спешащих по домам, поэтому следить за МакДермидом было нетрудно. Во второй половине дня влажность воздуха уменьшилась, и протискиваться сквозь толпу стало
Раздосадованный и встревоженный, Смит торопливо шагал за президентом «Альтмана», стараясь не потерять его из виду. МакДермид дошел пешком только до Центральной станции подземки. Джон выждал двадцать секунд, купил билет и двинулся следом. Людей на платформе было немного, и он остановился, проверяя, не следит ли за МакДермидом кто-нибудь еще — тайный соглядатай либо телохранитель.
Появился поезд, и МакДермид вошел внутрь. Джон проскользнул в тот же вагон через соседнюю дверь. МакДермид двинулся вперед по ходу поезда и наконец отыскал свободное место на скамье из нержавеющей стали. Он уселся и вперил взгляд в пространство, стараясь не встречаться глазами с усталыми соседями по вагону и не обращая внимания на красочные рекламные плакаты. Все они были написаны китайскими иероглифами и ничем не напоминали те времена, когда Гонконг не зависел от материкового Китая и все объявления здесь дублировались по-английски.
Джон прошел в противоположный конец вагона и ухватился за вертикальную стойку, полуобернувшись, чтобы видеть отражение МакДермида в стекле. Его удивило, что такой богатый и влиятельный человек ездит в метро. Может быть, ему недалеко ехать? Не хочет пользоваться служебным или частным транспортом, находясь в чужих владениях? Ему надоели пробки на улицах? Он экономит? Или попросту не хочет, чтобы кто-нибудь, даже шофер или таксист, знал, куда он направляется?
Поезд ехал довольно плавно и тихо. МакДермид не оглядывался по сторонам; казалось, он не боится слежки. Он вышел из вагона через две остановки, на станции «Ваньчай». Смит дождался, пока президент «Альтмана» не удалился примерно на десять метров, в самый последний момент протиснулся сквозь закрывающиеся двери и вышел на Хеннесси-роуд. МакДермид спокойной, неторопливой походкой миновал Ваньчай, бывший «квартал красных фонарей» Гонконга. Когда-то он процветал за счет секса и наркотиков, но потом для него настали трудные времена, и наконец Ваньчай превратился в бурлящий деловой район. Теперь здесь теснились новые небоскребы, а самые лучшие и современные отели запрашивали за номер более трех тысяч долларов в сутки, но нехватки постояльцев не ощущалось.
Сунув руки в карманы, МакДермид шагал по ярко освещенной Локхарт-роуд, последнему прибежищу проституции. Эта улица хранила былую репутацию и мишурный блеск прежнего Ваньчая. Девицы маячили в дверях баров и хорошо отрепетированным «пс-сст» зазывали каждого мужчину, который, по их мнению, мог расплатиться за услуги. Здесь были грохочущие музыкой танцевальные клубы с платными партнершами, бары с обнаженными до пояса официантками, дискотеки и шумные английские и ирландские пабы. Неоновые вывески по-прежнему были яркими, крики зазывал — громкими; они сулили всевозможные радости тем, кто изголодался по плотским наслаждениям и томится одиночеством.
Ни Смит, ни МакДермид не удостоили взглядом сверкающий рынок удовольствий. Джон гадал, куда направляется президент «Альтмана» и с какой целью.
В конце концов МакДермид свернул на боковую улицу к кирпичному деловому зданию, стоявшему в тени новенького уходящего ввысь вместилища контор и кабинетов, выстроенного из стекла и стали. Улица была узкая. Торговцы сворачивали свои лотки. Горели витрины нескольких заведений, предлагавших татуировки, пип-шоу, порнографию и куклы для взрослых. Из кирпичного дома непрерывным потоком выходили чиновники и руководители среднего звена,
Джон, все больше одолеваемый любопытством, под прикрытием потока уходящих людей проскользнул в здание. Ральф МакДермид остановился в мраморном вестибюле, рассматривая покрытые изящной филигранью дверцы лифтов. Как только из кабины выплеснулась небольшая река людей, он вошел внутрь. Он оказался единственным пассажиром, поскольку все остальные уходили. Джон вновь проследил за цифрами на табло. Лифт поднял МакДермида на десятый этаж и поехал вниз.
Смит вошел в другую кабину и нажал кнопку. На одиннадцатом этаже он выскочил в коридор и побежал вниз по пожарной лестнице, перепрыгивая через две ступеньки. Спустившись на десятый этаж, он выглянул в коридор с мраморными стенами и полом, как две капли воды похожим на тот, что он видел на одиннадцатом. Куда запропастился МакДермид?
Дверь одного из кабинетов распахнулась, оттуда вышли три женщины и направились к лифтам, болтая по-китайски. Джон отпрянул и прижался спиной к стене лестничной клетки, прислушиваясь и жалея о том, что не знает языка.
Прежде чем он успел выглянуть вновь, по мраморному полу прошагал еще один человек и остановился у лифтов рядом с женщинами, которые продолжали беседовать. Открылись и закрылись еще несколько дверей, потом в невидимом для Джона коридоре опять воцарилась тишина... если не считать шороха, раздававшегося у самой двери.
Джон чуть приоткрыл дверь, выглянул наружу и увидел женщину в черной одежде и конической соломенной шляпе, какие носят крестьяне. Она скрылась за дверью в дальнем конце коридора. Но где же МакДермид? Смит уже собирался отправиться на поиски, когда где-то справа за лифтами раздался голос, который, как ему казалось, принадлежал президенту «Альтмана». Он мрачно улыбнулся, вытащил «беретту» и вышел в коридор.
Он останавливался у каждой двери и прислушивался. Двери были одинаковые — дешевые, пустотелые, с щелями для корреспонденции и табличками с названиями всевозможных предприятий — бухгалтерских контор и начинающих Интернет-провайдеров, зубоврачебных кабинетов и машинописных бюро. Порой из-за дверей доносилась приглушенная речь, в одной из комнат играло радио. Смит уже начинал опасаться, что упустил МакДермида, когда вдруг снова услышал его голос.
Смит замедлил шаг. Приглушенные звуки доносились из-за двери, на которой по-китайски и по-английски было написано: «Джеймс Чу, акупунктура и шиацу». По всей видимости, МакДермид принимал сеанс иглоукалывания, либо массажа, либо и то и другое. Но почему он ехал сюда на метро, а затем так долго шел пешком? МакДермид был слабо развит физически. Но, может быть, он явился сюда с иной целью? Может быть, старомодный «массажный салон» был всего лишь ширмой?
Продолжая размышлять, Джон низко наклонился и заглянул в почтовую щель. Приемная была скудно меблирована дешевыми пластиковыми столами и креслами. Еще здесь был мягкий диван с бамбуковыми подлокотниками. На столах и диване лежали журналы на китайском и английском. В комнате не было ни души. Откуда же доносились голоса? Может быть, он ошибся?
Сжимая пистолет в руке, Смит повернул дверную ручку и крадучись вошел внутрь. Только теперь он увидел вторую дверь. Из комнаты за этой дверью донесся голос МакДермида.
Джон улыбнулся самому себе, и вдруг воцарилась полная тишина. Но там находились двое — МакДермид и врач-массажист, и они должны производить хотя бы какие-нибудь звуки...
Смиту пришел на ум еще один вариант, и он почувствовал, как сжимается его грудь. МакДермид мог поехать на метро и идти пешком, предвидя, что за ним будут следить. Он предугадал действия Смита. Неприятная истина состояла в том, что МакДермид заманил его в ловушку...