Кодекс чести
Шрифт:
На этот раз Туманов не стал ей напоминать свою фамилию. Вежливо попросив ее предъявить им паспорт, перелистал его внимательно, потом вернул, и виновато улыбнувшись, произнес:
– Извините нас за то, что отняли у вас время.
Красавица вела себя довольно сдержано, хотя Туманов с Ваняшиным чувствовали, за этой сдержанностью огромную неприязнь.
– Не стоит извиняться, – сказала она и напомнила: – Помните, как в анекдоте, хороший мент способен доклепаться даже до столба. А что уж говорить о живом человеке, – она с легким прищуром
Прозвучало довольно оскорбительно. Ваняшин поглядел на майора, ожидая, какая от того последует реакция, и пожалел, что сейчас с ними нету Грека. А майор…
Майор спокойно выдержал сказанное, приняв как оплеуху. Сказал только:
– Да. Вы правы. Мы хорошие менты. Всего вам доброго.
Ваняшину сделалось обидно. Не желая больше с ними разговаривать, красотка захлопнула дверь перед носом оперов.
– Вот гадюка! – обласкал красавицу лейтенант Ваняшин, когда они с майором направились к кабине лифта. Не поздно было еще вернуться, позвонить, войти и осмотреть квартиру. И видя, что майору самому такое оскорбительное отношение не по душе, лейтенант предложил:
– Может, вернемся. Осмотрим ее хату на предмет нахождения там подозреваемого в убийствах лица? – Ваняшин вопросительно уставился на майора, не разделяя его нерешительности.
– Лейтенант, я уверен на сто процентов, что Рязанцева у нее нет. Потому и держится она так спокойно. А потом, тебе что нравится давать в прокуратуру отписки. Только с тем парнем, которого ты уложил, затихло, новых неприятностей хочешь. Лично я, не хочу, – решительно сказал Федор, когда они уже вошли в лифт, и кабина тронулась вниз.
– Да я тоже не хочу. Федор Николаич, но ты же видел, она откровенно издевается над нами. А мы не можем ничего сделать, – этот укор больше относился к Туманову, потому что для себя Ваняшин определил, просто так он бы этого не оставил.
– Не можем, потому что в сказанном ею не усматривается административного правонарушения. Но мне вот какая пришла в голову мысль…
Грек сидел, развалившись на заднем сиденье, и покуривал сигарету, стряхивая пепелок в окно. Увидев Туманова с Ваняшиным, по их лицам понял, что даже малая удача отвернулась от них. И рассудил мудро.
– Надо было мне с вами пойти. К бабам подход нужен. А к красивым, особый, – сказал он, улыбаясь. Чувствовалось, он был не очень расстроен тем, что остался в машине. Рядом на сиденье лежала литровая бутылка пива, которую Грек уже почти всю высосал.
– Да, вижу, ты не терял время зря, – сказал Федор, намекнув на бутылку.
– А как же, – охотно согласился Грек. – Моему организму нужен постоянный допинг. Это только стрессы вредны. А допинг полезен, – заключил он.
Федор посмотрел на Ваняшина, подмигнул, потом сказал Греку:
– Кстати, молодец, что напомнил про стресс.
– Есть идея, – улыбаясь, проговорил Ваняшин.
Грек заерзал на сиденье, подозрительно обвел глазами коллег оперативников.
– Какая еще идея? Вы чего задумали?
– Сейчас узнаешь, – сказал Федор и стал рассказывать свою задумку. Грек сидел, терпеливо слушая майора и только изредка переводя свои черные глаза на Ваняшина. Неужели, этому придурку тоже могло придти в голову такое, или это задумка одного Туманова. Похоже, было на то. Но лейтенант был солидарен с ненормальным майором.
Стоило Туманову замолчать, как Грек съежился и, сверкнув своими глазами на майора, сказал:
– Ни за что. Да чтоб я по доброй воли отправился на верную смерть?..
Ваняшин улыбнулся, показав на выпитую бутылку пива.
– А чего? Допинг ты уже принял. Теперь и умирать будет не страшно.
– Дурак ты, Лешка. Лучшего друга толкаешь под колеса к этой лярве. У меня сейчас уже и реакция не та. А вдруг она не успеет нажать на тормоз? Что тогда? – Грек поочередно обвел приятелей своим ненавистным взглядом. Не ожидал от них такой подлянки. И этот Ваняшин тоже хорош. Молодой, а сам не лезет. Грека решил подставить.
– Тогда мы тебе будем приносить на могилку по бутылке пива, – смеясь, ответил Ваняшин. Грек скрутил кукиш, показал сначала приятелю Лехе, чтоб тому не скучно было, потом майору Туманову.
– Вот вам, обоим, – сказала он запальчиво, потом увидев, как сразу помрачнел майор, решил выкрутиться, предложив: – Пусть лучше Леха. Он помоложе, пошустрей. Если что, и отскочить, глядишь, сумеет.
Федор посмотрел в черные глаза капитана.
– Да пойми ты, Сан Саныч, нельзя Ваняшину. Она только что видела его. Сразу заподозрит подлог. А тут надо, чтоб все выглядело натурально.
Грек кивнул.
– Распластанное по асфальту тело в луже крови и раздробленные кости черепа, – сказал Грек. Ваняшин засмеялся на это. Но Туманов сердито погрозил ему пальцем, после чего сказал Греку:
– Конечно, риск есть…
– И немалый, – добавил Грек, возмутившись, каким тоном говорил об этом майор Туманов, хотя речь шла не о его жизни, а о драгоценной жизни Сан Саныча Грека. И догадавшись, о чем подумал Грек, майор сказал:
– Но я все продумал. Вот рядом перекресток, – повернулся Федор назад, на ту часть улицы, где был перекресток со светофором. – Она еще скорость набрать не успеет… Понимаешь?
Но капитан Грек был иного мнения.
– А если она плюнет на светофор? Ты же видел, как она подрезала нас. Эти бабы гоняют, как сумасшедшие. Ноги мне враз переломает. Мне что из-за твоей идеи потом всю жизнь на костылях ходить? Знаешь, майор, давай лучше так: твоя идея, вот ты и давай. А мы с Ваняшиным, если что тебя по быстрому в больницу отвезем. Это я тебе обещаю, – пообещал Грек.
– Саня, о чем базар? За заботу спасибо. Но ты пойми, она ведь меня видела вместе с Ваняшиным, – попытался Федор хоть сколько-нибудь вразумить Грека, но тот проявлял упорство. А приказать Федор ему не мог.