Кодекс Дракона
Шрифт:
Я горько усмехнулся, уже чувствуя неспешное приближение смерти. Действительно, с чего вдруг Лантию меня спасать? Я видел его в столь жалком положении, недостойном главы гильдии, что, напротив, он должен всеми способами стараться убрать невольного свидетеля своего страха и позора. Особенно если учесть, что я вхожу в теневой совет и могу претендовать на его место.
– Шени не выполнил свою клятву верности, – негромко произнес Рикки. – Точнее, выполнил, но не до конца. Колдунья, которая наслала на тебя проклятье, еще жива. И смертельная татуировка
– Ты сказал, что утром убьешь заклинателей. – В голосе Лантия впервые послышались нотки сомнения. – Колдунья – одна из них. Не понимаю, что тебе не нравится.
– Не понимаешь?
Пол заскрипел под тяжелыми шагами Рикки, когда он подошел ко мне. Вот только поднять голову и взглянуть на него у меня не оставалось сил. Все, что я видел, – удивительно чистые сапоги, словно храмовник не бежал только что по лужам.
– Я не убью колдунью, – твердо произнес он, – если ты не прикажешь Райше спасти Шени. Более того, я помогу ей выбраться из города и спрячу, чтобы ты не нашел ее. Понятно?
В комнате повисла напряженная тишина. Я чуть слышно застонал, ощущая сладковатый аромат погребальных благовоний. Совсем скоро мне больше не будет больно.
– Быстрее! – подстегнул Рикки окриком Лантия. – Я жду твоего ответа! Если Шени сейчас умрет, то тебе предстоят долгие мучительные годы ожидания палача. Готов пройти этот путь заново?
Еще несколько секунд томительного молчания. И тихий мелодичный звон серебряного колокольчика. Почти сразу после этого – скрип двери позади меня.
– Райша, – измененным до неузнаваемости голосом проговорил Лантий, – ты знаешь, что делать.
По телу поползла дрожь невольного омерзения, когда я почувствовал легкое прикосновение рук служанки к своему обнаженному телу. Неужели вампир будет вылизывать мои раны? Хотя… Какая разница? По официальному мнению я теперь тоже нечисть.
– Переверните его на спину, – попросила Райша. – Самая серьезная рана на горле. Остальное может подождать.
Я закусил губу, пытаясь сдержать крик, когда кто-то осторожно взял меня за изорванные драконьими клыками плечи. Но обмяк, наткнувшись на взгляд Райши. Женщина смотрела на меня с таким состраданием, что на какое-то мгновение боль отступила.
– Потерпи немного, – чуть слышно прошептала она. – И не дергайся.
Я закрыл глаза, когда она нагнулась к моему горлу. Послышались уже знакомые мне чавкающие звуки, и по телу пробежала горячая дрожь расслабления.
Мне было приятно… Нет, неправильно. Так хорошо мне не было еще никогда! Даже когда я расправил крылья дракона и понял, что могу лететь. Казалось, будто душа отрывается от тела и взмывает над грешной землей. Казалось, будто я в состоянии поспорить с богами и свергнуть их с небесного престола. Казалось…
Все закончилось неожиданно быстро. Райша отстранилась от меня, и боль в искалеченном плече моментально прогнала наслаждение.
– Еще! – попросил я, облизывая пересохшие губы. – Плечо. И бок.
– Нет. – Женщина сочувственно покачала головой. – Эти раны не смертельны. И их слишком много для одного раза. Не раньше, чем через сутки. Иначе ты привыкнешь, как привыкают к «белому дурману».
– Еще! – уже более грозно потребовал я. – Мне надо!
– Прости. – Райша поднялась на ноги, тщательно вытирая губы от своеобразной трапезы. – Действительно нельзя.
Я едва не закричал в полный голос от разочарования и обиды. Как нельзя? У меня ведь все плечо разорвано! И бок саднит неимоверно. Да я от потери крови даже голову поднять не могу. А мне еще с Рикки сражаться.
– Принесите, пожалуйста, бинты, – распорядился храмовник, присаживаясь рядом на корточки. – Если нельзя вылечить все сразу, то придется подождать. Но раны в таком виде все равно оставлять нельзя.
– Нет! – Я рванулся за Райшей, видя, что та собралась уходить. – Пусть вернется!
– Спокойнее!
Рикки в последний момент неосторожно перехватил меня за раненое плечо, удерживая на полу, и я взвыл от боли, после чего вновь отключился.
Когда я пришел в себя, то обнаружил, что кто-то перенес меня из кабинета Лантия в какую-то комнату на кровать. Левое плечо и бок оказались аккуратно перевязаны, а за окном уже плескался серый предутренний сумрак.
«У тебя осталось не больше часа, – сухо уведомил меня внутренний голос. – Если солнце взойдет над Лутионом, а Рикки будет еще жив, то я признаю тебя предавшим клятву».
– Иди ты к орочьей праматери, – вяло огрызнулся я. Сдерживая стон, приподнялся и сел на краешек кровати. Надо же, а метаморфы действительно восстанавливаются быстрее, чем люди. С такой кровопотерей раньше я бы не меньше недели провалялся в постели, не в силах и пальцем пошевелить. А сейчас вполне сносно двигаюсь. Ну, почти…
От неосторожного движения головой комната поплыла перед моими глазами. Я сжал кулаки, пережидая приступ слабости. Затем удивленно прищурился, призывая ночное зрение и вглядываясь в смутно знакомую обстановку. По всему выходило, что я оказался в доме Рикки. Именно в той комнате, где не так давно очнулся после обморока в нижнем городе. Что же, тем лучше. Не надо будет далеко идти за противником.
– Ты уже встал?
Дверь, скрипнув, открылась, пропуская Рикки. Как говорится, на храмовника и нечисть бежит. Правда, в этот раз оказалось наоборот.
– Встал, – хмуро уведомил я и потянулся за чистой рубашкой, лежащей рядом с кроватью на стуле. Попытался просунуть перебинтованную левую руку через рукав, но задохнулся от всплеска резкой боли. Невероятным усилием воли мне удалось сдержать стон. Стараясь беречь раненое плечо, я медленно закончил одеваться. Туго затянул шнуровку и лишь после этого с вызовом посмотрел на Рикки, ожидая увидеть в его глазах насмешку. Однако храмовник как-то смущенно отвел взгляд.