Кодекс Крови. Книга I

Борзых М.

— Так вот ты какая, Тэймэй из рода Вишнёвых Кицунэ, — улыбнулся я магическому отражению своей пациентки, почесав лисичку за ушком. Та расплылась в блаженной улыбке и даже чуть заурчала.

— Так вот ты какой, пришелец из другого мира! — прошелестело у меня в мыслях. — Ты как ко мне пробился? Никто же не мог последние пять лет. Даже Мать-Богиня, и та меня не слышит.

Печальный голос никак не вязался с игривым зверьком, шныряющим туда-сюда по поляне.

— В этом мире сильно недооценивают магию крови, — пожал я плечами.

—

Как и магию иллюзий, — хмыкнула Тэймэй в ответ. — Но, если ты здесь, значит, тебе что-то нужно. Чего ты хочешь?

— Не буду врать, мне нужна твоя помощь. Именно поэтому я сейчас пытаюсь тебя вылечить. Способ тебе не понравится, — я замолчал, пытаясь подобрать верные слова, но в итоге плюнул на это. Как ты рабство не назови, оно всё равно будет рабством.

— Думаешь, мне нравилось оживлять фантазии извращенцев в борделе? — лисичка уселась напротив меня и склонила голову набок. — Да по сравнению с тем, что я показывала последние пять лет, твои фантазии — образец добродетели.

Я даже бровью не повёл на это замечание. Была у меня мысль о навеянном сне, и Тэймэй сейчас просто подтвердила мои подозрения

— Так что там со способом? — вернула меня к началу разговора лисичка.

— В рабство я тебя взял, — не стал я больше отпираться, — твой организм, средоточия магии и энергетические каналы восстанавливаются сейчас через дублирующий управляющий контур моей волей и кровью. Если получится, то за тобой долг жизни.

— А получится? — с сомнением уточнила Тэймэй, — там же восстанавливать нечего. Я и так не должна была столько прожить на этой дряни.

— А Комаро его знает, — честно признался я, — это же не просто наркотики. Это какая-то дикая смесь проклятия, паразита и алхимии. Я пытался сначала восстановить тебе жизненно важные органы и системы, но добился только того, что эта дрянь перекинулась на остатки твоих энергоканалов и магических средоточий. Вот пришлось себя кровью накачивать, чтоб хоть как-то нивелировать и не сдохнуть от незабываемых впечатлений при твоём лечении. Но боюсь, что и этого не хватит.

— Не хватит. Но что если мы поможем друг другу? Есть у меня идея…

* * *

Идея у неё есть. Как же… Меня одновременно обуревали дикий смех и азарт. Если афера Тэймэй сработает, то я сегодня увижу просто незабываемое зрелище. Главное, случайно не стать его участником.

Время уже было далеко за полночь, когда мы на карете подъезжали к особняку графа Выдрина. Он, кстати, значился в моём маршруте как одно из мест, где влиться в высшее общество было проще простого. Больше трети скандальных заметок начинались или заканчивались отсылками именно сюда. Но даже мне никогда не пришло бы в голову сотворить то, что предложила Тэймэй.

Карета остановилась у парадного входа. Веселье было в самом разгаре. Музыка, взрывы хохота и полуголые балерины, убегающие в сад от разгорячённых аристократов, явно подтверждали, что мы приехали по нужному адресу. Кучер открыл дверцу, позволяя

мне выйти с девушкой на руках. Чёрное шелковое кимоно, по случаю где-то раздобытое Арсением, выгодно подчёркивало аристократическую бледность Тэймэй и её хрупкую фигуру. Я сделал вид, что иду нетвёрдой походкой от обилия выпитого, взгляд с поволокой дополнил картину изрядно захмелевшего дворянина.

На входе в особняк дорогу нам преградил сухонький старичок с въедливым взглядом.

— Сударь, позвольте полюбопытствовать, вы к кому и по какому вопросу?

— Мы? — недоумённо растягивая Ы, переспросил у дворецкого и тут же, не дожидаясь ответа, пролепетал заплетающимся языком, — а мы с подарком! Граф заказал, чтоб поэкзотичней! Вот! — я сунул азиатку под нос дворецкому, отчего того аж перекосило.

— Проходите, сударь! — проскрипел он, провожая нас взглядом, но тут же переключился на какую-то визжащую парочку балерин, до этого момента задорно танцевавших канкан на бортике фонтана и, наконец, в него рухнувших. Да, здесь и без нас нескучно было, а уж с нами что будет…

Я решительно пробирался сквозь толпу хорошо перебравших со спиртным дворян. Нас провожали свистом, возгласами и откровенными пожеланиями, кто-то даже очередь пытался занять. Более того, часть гостей, завидев столь экзотический «подарок» пристраивалась в хвост нашей странной процессии, ожидая распаковки «подарка». Мне же нужен был виновник торжества.

Граф Пётр Семёнович Выдрин уже месяц горевал о сорвавшейся помолвке с дочерью его бизнес партнёра князя Касаткина. Сама молодая княжна габаритами не сильно отличалась от своей богини-покровительницы, а потому Выдрин уже месяц заливал «личное горе» в компании друзей и дам полусвета.

Вряд ли в Санкт-Петербурге можно было найти более счастливого брошенного жениха, чем Пётр Семёнович. Видел я портрет княжны Касаткиной вчера в газете, если бы мне перепало такое «счастье», я бы тоже «горевал» месяц, а то и больше. С такой супругой даже многожёнство было бы не в радость, ведь закон гласит, что супруг должен одинаково уважать и как следствие ублажать своих супруг. В общем и целом, графа я понимал, и потому сегодняшняя ночь может действительно стать «подарком» для него. Уж Тэймэй обещала расстараться.

Добравшись, наконец, до бального зала, я нашёл Петра Семёновича в компании двух полуголых девиц, одна из которых открыто ему сочувствовала прям под столом, а вторая предоставила собственную грудь никак не меньше третьего размера в качестве жилетки для слёз.

Граф отреагировал на приближение нашей процессии, повернув разгоряченное лицо и залпом махнув рюмку водки с локтя. За неимением закуски, Пётр Семёнович удовлетворился бюстом своей пассии. То, что нужно!

Я остановился перед Выдриным, одной рукой эффектно сдёрнув скатерть со всем её содержимым со стола. Отполированная дубовая столешница приняла на себя Тэймэй. Бедный граф даже слегка протрезвел от такого «подарка».