Кодекс Крови. Книга IV
Шрифт:
— Нажрался и спит, хертуг Михельс, — коротко ответила старуха, а затем прикрыла глаза и добавила, — ворочается.
— Он не хочет подсказать, куда ему нужно?
— Пока нет, но я постараюсь поискать в местных архивах похожую местность, — отозвалась старая хранительница, — а ты, пожалуй, готовься к поездке в столицу. Мы не сможем не засвидетельствовать своё почтение Кречетам, находясь в их стране.
— Кому там что свидетельствовать? Они ниже меня рангом! — сквозь зубы прошипел датский медведь. — И я перед ним должен склонить
— Они правят огромной страной, а ты — мелким островом, ещё и под вассальной клятвой, — слова Ингрид разъедали ядом его гордость, — так что умерь свою гордыню и готовься отвлекать на себя внимание, пока я буду искать колыбель.
Воды Невы несли их в сердце города. Горожане с интересом смотрели на корабли под конвоем со стягами Полярного медведя, некоторые даже махали руками иноземцам.
— А если он проснётся? — тихо спросил сам у себя князь Рюгена. — Что мы будем тогда делать?
— Напоим его кровью, а если он не уснёт, то это уже не наша проблема, — с хищной улыбкой ответила Ингрид. — Под воду уйдет не Рюген, а Санкт-Петербург.
Алтарь вернул меня не на плац, а в хозяйские покои.
«Ты смотри какой заботливый», — мысленно хмыкнул я, заваливаясь на постель, словно во мне не было ни единой косточки. Приходилось заново привыкать к их наличию в теле. Стоило немного прийти в себя, как на меня обрушился шквал запросов по кровной связи. Кого там только не было: Паук, Тильда, Агафья, Борзый, Кирана, Арсений, Имал… Все реагировали по-разному: ругались, шипели, возмущались, кричали, сопели, сквернословили, но абсолютно во всех голосах была тревога, даже в голосе Кираны.
Оглушённый, я не мог понять, почему они все так всполошились.
— Потому то ты пропал на неделю, — отозвался Комаро, сидя в кресле в человеческой личине и рассеянно покачивая тростью. — Ничего не хочешь мне рассказать?
Взгляд у бога был весьма многообещающий. Будто в случае отказа, с меня живьем сняли бы кожу и препарировали, как лягушку.
— Что ты хочешь от меня услышать? — ответил я вопросом на вопрос, обдумывая, что и в каких объемах можно поведать местному божеству, дабы не лишиться его поддержки.
— Например, куда ты пропал на эту неделю, что я не смог тебя отыскать, а Агафья даже божилась, что твоего тела не существует, — пристальный взгляд из-под черных стёкол очков заглядывал в душу и пытался пробраться в мозг, но что-то ему в этом мешало. Подозреваю, что минус два узла в сдерживающей печати. — Ты стал сильнее, — констатировало божество.
И что я должен ответить на это? Говорят: «Наглость — второе счастье», а ещё «Лучшая защита — это нападение», я решил объединить оба подхода:
— Я нашёл средство для частичного снятия сдерживающей печати. Потребовалось провести очень сложный ритуал, во время которого я практически перестал существовать. Мне повезло, что вернулся хотя бы через неделю.
Я пожал плечами, как будто ничего особенного не произошло, и, кажется, этим вывел из себя божественного покровителя.
— Ты в край обнаглел? — шипел на высокой ноте Комаро. — А если бы ты окончательно умер? Я потратил столько сил, прикрывая тебя на той долбанной изнанке, а ты решил сдохнуть у меня под носом, так и не выполнив взятые на себя обязательства? Винограду наследницу нашёл, а меня кинуть решил?
— Это кто ещё не выполняет взятых на себя обязательств? Я? — вот теперь, кажется, и меня слегка понесло. — Клан есть, врагов нет, — загибал я пальцы на руке, — невеста есть, дети будут, да в крайнем случае Кирана есть, у неё состав крови тот же, а магический потенциал на зависть многим, поделились бы с Виноградом наследниками, кому кто ближе. Вам не впервые работать сообща, — едко заметил я, — а когда дело коснётся выполнения данных мне обещаний? Ты три месяца назад говорил: «Живи, плодись и размножайся, а печать я тебе сниму, как восстановлюсь». И где? У комарихи на крыле? Даже после выпитой подчистую твари в Дербенте ты мне дал комарих вне сезона… А печать?! Нет! Если ты не можешь или не хочешь её снять, то я сам ищу варианты! И не тебе меня винить за это! Мне нужна сила защищать род! Да у меня сестра сильнее меня!
— Да я же не знал, что у тебя печать поставлена на душу дюжиной богов! — рявкнул, теряя терпение, Комаро. — Я тебе такой подряд для снятия при всём желании не организую! Четверо нас всего: я, Виноград, Инари да Фенрир! А ты вообще кто, мать твою, такой? И что надо было такого натворить, чтобы на тебя открыла охоту дюжина богов?!
— Какая разница, кем я был? Раньше разбираться надо было! — не остался я в долгу. — И не боги они вовсе, а жрецы, разожравшиеся на силе алтарей древних богов, покинувших мой прошлый мир. Паразиты, высасывающие из мира жизнь!
— И много там таких алтарей? — заинтересованно уточнил Комаро, разом успокоившись. В глазах его отразился алчный блеск.
«А хрен тебе, а не дармовая сила! — подумал я, разглядывая божество. — Даже ради снятия печати не проведу в свой мир!»
— Дюжина и была, — слукавил я, не упомянув Великую Мать Кровь, которой не нужно было алтарей для поклонения и жрецов для служения. У неё были мы, те, кто несли её волю, кто жили по её законам, кто чувствовал всю боль мира через кровь его жителей.
— Жаль, — цокнул языком Комаро, — очень жаль! Под эгидой посещения вашего мира, думаю, я смог бы собрать дюжину наших богов для снятия с тебя печати и уничтожения ваших паразитов. Негоже, чтобы божественными алтарями владели люди.
А вот теперь он перешёл к стандартной схеме завлечения, используя моё зависимое положение. Вот только хер там я поведусь! Не для того я жажду снять печати, чтобы одних паразитирующих на моём мире тварей поменять на других.
— А где же ваши алтари? — невольно спросил я.