Кодекс Крови. Книга VIII
Шрифт:
Тэймэй вернулась от матери, которая ей все уши протрещала, как рада, что удалось вновь возродить Иллюзион.
— Ты не понимаешь! Иллюзион — это лучшее напоминание империи, что род Инари возродился из пепла, словно птица феникс. И пусть сейчас его возглавляют женщины, но очень скоро всё изменится! — Исико выставляла на стол шкатулки с комплектами родовых украшений, доступ к которым они, наконец, смогли получить после стольких лет прозябания практически в нищете.
— Женщина, — с нажимом произнесла Тэймэй, —
— Но скоро у меня появится внук, — продолжала гнуть свою линию Исико, самовольно убирая некоторые шкатулки, слишком скромные на её взгляд. — И всё изменится! С его мощью мы снова сможем претендовать на то, что принадлежит нам по праву.
Тэймэй смотрела на мать и не могла понять, как же так вышло, что они оказались по разные стороны баррикад. Та, кто должна была стать её самой главной соратницей, оказалась чуть ли не самой коварной соперницей.
«Вкус власти развращает неподготовленные души», — любил повторять отец. Знал бы он, как оказался прав в отношении собственной супруги.
Не слушая дальше болтовню матери, примеряющую украшения перед зеркалом, Тэймэй выбрала комплект с кроваво-красными рубинами и чёрными бриллиантами под цвет родовых цветов Инари и Комариных.
Тихо притворив за собой дверь, она отправилась к себе. Кровники молча проводили её от двери к двери, заглянули внутрь, удостоверившись в безопасности, и лишь после этого пропустили Тэймэй. Она оглянулась в поисках подготовленного по случаю выхода кимоно, но вместо него обнаружила сюрприз. На столике стояла коробка с запиской, поверх которой лежала ветка цветущей орхидеи:
«Будущей жене и моей императрице!»
Тэймэй счастливо улыбнулась и принялась распаковывать подарок. Внутри оказалось кимоно, краше которых она не видела в своей жизни. Казалось, что мастера смогли перенести на ткань солнце в прибрежных водах Кутиноэрабу, белые снега с вершины Фудзи и вишни на ветвях родового поместья Инари.
Приложив к себе обновку, девушка счастливо покружилась по покоям и принялась наряжаться. Спустя полчаса в покои впустили служанок, которые принялись колдовать над её макияжем и причёской. Ещё спустя час в дверь покоев постучали, и Тэймэй встала напротив, готовясь предстать во всей красе.
Однако же когда дверь отворилась и в покои вошёл наследный принц Есихито, Тэймэй едва удалось скрыть разочарование. Она так хотела порадовать Михаила. А порадовала принца. Тот застыл как вкопанный, медленно разглядывая её с головы до пят.
— Вы сейчас выглядите настоящей императрицей! — принц склонил голову. Обозначая уважительный поклон. — Сегодня будет ваш и только ваш праздник! Праздник возрождения рода Инари!
— Благодарю, Есихито-сан! Но мой род всегда почитал за честь служить трону и не никогда не помышлял занять его! — ответный поклон Тэймэй был глубже, выказывая должное почтение и уважение наследнику престола.
— Сейчас мне жаль, что ваш отец так рано ушёл в Реку Времени и лишил меня возможности завоевать ваше сердце и взойти на престол рука об руку. Так окажите же мне честь и составьте компанию в императорской ложе Иллюзинариума.
«Твою мать! Что ж ты творишь! Ты мне сейчас ещё напрямую в любви признайся и замуж позови. На моей же собственной свадьбе, — мелькали калейдоскопом мысли у Тэймэй, а ещё подумалось, что сцена, здесь разыгравшаяся, может оказаться несколько компрометирующей накануне свадьбы. — Хотя куда уж более компрометирующей после выходки матери!»
«Миш, а ты где?» — на всякий случай решила уточнить у жениха Тэймэй по кровной связи. Тот ответил не сразу:
«Дорогая, готовлю сюрприз! Встретимся на месте!»
«Меня здесь принц предлагает сопроводить на Иллюзион, не знаю: соглашаться или нет. Что скажешь?» — честно спросила Тэймэй.
«Соглашайся! Но напомни, что де-юре и де-факто ты уже — моя супруга, чтоб слюни сильно не пускал на бывшую невесту, — пошутил жених. — А если серьёзно, то тройная защита лучше двойной, поэтому не сомневайся. Постараюсь прибыть на место раньше и встретить вас».
В Иллюзинариум они добирались в императорском паланкине. Располагалось это сооружение на берегу реки Окавы прямо напротив императорского замка. Когда Тэймэй была маленькой, она не задумывалась, почему отец любил любоваться видами из северных окон замка, а император, напротив, обходил их стороной.
Только сейчас она стала понимать. Иллюзинариум был образцом красоты и совершенства, в отличие от уродства императорского замка, перестраиваемого по желанию каждого нового правителя.
Иллюзинариум же был возведён по желанию и проекту одного из самых первых князей Инари. Огромная сфера высотой чуть больше ста метров и диаметром в сто пятьдесят метров представляла собой амфитеатр на почти пятнадцать тысяч человек, где в древности могли спрятаться все мирные жители Осаки и переждать нападения и природные катаклизмы.
Сила князя была такова, что его овеществлённая иллюзия стала символом стабильности, не исчезнув даже с его смертью. Более того, сколько потом императорский род Тенбю не пытался «случайно» разрушить памятник величия рода Инари, Иллюзинариум не поддавался никаким воздействиям, оставаясь таким же как при жизни своего создателя.
Немного позже род Инари основал фестиваль лучших иллюзионистов, где соревновались самые искусные маги иллюзий. Год от года зрелище было всё масштабней и красочней, вызывая у подданных неподдельный восторг и веру в чудо.
После смерти последнего князя Инари фестиваль перестали проводить, и вот сегодня, наконец, спустя двадцать лет, Иллюзинариум снова ожил. Фонтаны, окружающие сферу, в летнее время били разноцветными струями, зимой же в небо взметались языками пламени. Сфера сверкала всеми цветами радуги, периодически сменяясь на вишнёвые с золотом штандарты рода Инари и чёрные с алым штандарты Комариных.