Кодекс морских убийц
Шрифт:
Край вершины вулкана находим довольно быстро. В центре носовой части прочного корпуса установлен цветной монитор, на котором высвечивается картинка от сканирующего гидролокатора. Благодаря этому устройству все объекты, находящиеся в радиусе двухсот метров, перед нами как на ладони. Плюс хорошая информативность: дистанция, пеленг, геометрические размеры объектов… В общем, полный аналог нашей «палочки-выручалочки» – подводной навигационно-поисковой панели. Только немного мощнее.
Дастин прекрасно управляет чудом подводной техники – видно, «проехал» в нем под водой не один десяток миль. Установив визуальный контакт с вершиной, он включает внешнее освещение, разворачивается на курс и скользит вниз вдоль склона. С каждой минутой снаружи становится темнее, а поверхность вулкана теряет краски и буйство жизни…
Температура в тесном обитаемом отсеке постепенно падает – для экономии энергии аккумуляторов система обогрева и вентиляции настроена на поддержание плюс пятнадцати градусов. По той же причине аппарат двигается с крейсерской скоростью в два узла, что позволяет пройти под водой максимальную дистанцию.
Сорок минут добираемся до глубины шестьсот метров – предела погружения стандартных субмарин. Все это время мы напряжены и почти не спускаем глаз с тонкого луча, кружащего по синему экрану гидролокатора. Ни у меня, ни у Дастина нет желания повстречать здесь стальную махину, дважды таранившую глубоководные аппараты.
Наконец стрелка на шкале прибора минует заветную отметку, и мы слегка расслабляемся, если это понятие применимо для экскурсии в бездну. Дастин откидывается на спинку кресла, выуживает из кармана плоскую фляжку из нержавейки, отвинчивает пробку и предлагает сделать глоток. Во фляжке оказывается приятный крепкий алкоголь, разгоняющий по телу теплую истому.
Подходим к тысячеметровой отметке. Склон под нами светлый, илистый и довольно рельефный, однако без резких перепадов.
Динамик над головами изредка оживает голосом китайца Джинхэя. Дастин бодро докладывает глубину, скорость и наше местоположение. Аппарат уверенно движется в точку, координаты которой известны лишь нашим новым друзьям…
После полутора тысяч метров силовые элементы конструкции словно оживают, издавая странные звуки: протяжные скрипы, резкие одиночные щелчки.
Дастин глядит в мою сторону и подбадривает:
– Не переживай. Это нормально.
– Знаю. Мне доводилось ходить на подлодках – и курсантом, и офицером. Обычная реакция конструкции на изменение внешнего давления.
– Все верно. Меня поначалу эта реакция здорово пугала, а потом привык…
Глубина две тысячи пятьсот метров. Мы почти достигли обширной горизонтальной террасы, образовавшейся благодаря вытекавшей из вулкана лаве – выступающие элементы этой гигантской складки уже проявляются светлыми пятнами на темно-синем экране. Где-то здесь и нашла последнее пристанище советская подводная лодка.
Дастин регулирует подсветку искусственного горизонта, уменьшает вертикальную скорость и, подсказав, как управлять внешним освещением, просит усилить визуальное наблюдение за подстилающей поверхностью.
Я подстраиваю направление нижних лучей и вглядываюсь туда, куда упрямо двигается аппарат. Пока ничего не вижу, кроме летящего навстречу «планктонового дождя» – мелких частиц взвеси биологического происхождения, обретающих в мощном свете прожекторов ярко-белый цвет. Иногда действительно кажется, что мы катим на машине по ночной дороге, а навстречу вылетают капли дождя вперемешку с крупными снежинками. Наконец из черноты с таинственной неторопливостью проступают неровности террасы.
– Дастин, вижу горизонтальную площадку, – докладываю, не отрываясь от наблюдения.
– Понял. Мы на «высоте» тридцати метров. Снижаемся до пятнадцати и идем к подлодке.
– Сколько до нее?
– Метров пятьсот, – сверяясь с навигационным прибором, сообщает он. – Приготовься к съемке…
Крестообразное оперение лодки я замечаю через восемь минут – ровно столько понадобилось нашему аппарату, чтобы преодолеть последние пятьсот метров. Но сначала о большом препятствии, расположенном прямо по курсу, сигнализирует экран гидролокатора – тонкий луч, проходя по переднему сектору окружности, оставляет отчетливое яркое пятно продолговатой формы.
Дастин докладывает на поверхность о прибытии к цели и уменьшает горизонтальную скорость. Я же включаю камеру и с этого момента фиксирую каждую деталь…
Аппарат приближается к оперению на уровне торчащего вверх кормового горизонтального руля. Отчетливо видны два малошумных пятилопастных гребных винта диаметром более четырех метров. Лопасти уцелели и сохранили форму. Значит, при падении корпуса на грунт электродвигатели главных валов уже не работали. Впрочем, неудивительно: давление на такой глубине ломает любые водонепроницаемые отсеки стандартных субмарин.
После осмотра винтов с рулями сомнений не остается: на склоне стратовулкана действительно лежат останки подводной лодки проекта 667БДР «Кальмар». Совпадений или ошибки быть не может.
Аппарат медленно движется вдоль поверженного корабля. За сравнительно узкой кормовой частью замечаю «горб» – плавное утолщение, представляющее собой ограждение пусковых шахт, увеличенное из-за геометрических размеров ракет. «Картинка» за иллюминатором здорово напоминает кадры видеозаписи, которую демонстрировал Горчаков в своем московском кабинете. Вероятно, Дастин в точности повторяет сценарий погружения, когда производилась первая съемка.
Достигаем разлома. Лучи прожекторов вырывают из темной мути искореженные элементы силового набора и рваные края стальной обшивки. Отталкивающее зрелище. Мне никогда не нравилось смотреть на смертельные раны судов. Что может быть отвратительнее вида пробоин или подробного «поперечного плана» корпуса на месте его разлома?
Дастин задерживает аппарат у торца кормовой части, дабы я запечатлел зияющую дыру шестого отсека вспомогательных механизмов. Затем отваливает подальше и делает большой круг, предоставив мне возможность снять мелкие обломки, коими усеяно дно.
– Закончил, – сообщаю я, прерывая съемку. – Можем «ехать» дальше.
Аппарат разворачивается и, набирая скорость, перемещается северным курсом. Под нами монотонно мельтешат неровности светлого грунта. Преодолев метров триста, «подлетаем» к средней части корпуса, также лежащей на левом боку. Дастин продолжает осмотр с «горба». Разлом кормовой и средней частей произошел в районе последней пары ракетных шахт.
– Дастин, ты ведь здесь не первый раз, верно? – я навожу объектив камеры на пустые шахты.