Кодекс Охотника. Книга XXV
Шрифт:
Дальше стало понятно. Огненная кровь Годуновых. С её помощью он мог играть со своей внешностью, как хотел. Ведь по официальным данным ему должно быть сейчас сколько… Сто сорок четыре года? Выглядел же он лет на пятьдесят. Плюс/минус лет двадцать, в зависимости от чистоты его волос и одежды. М-да… Обвел всех вокруг пальца. Как, впрочем, и всегда.
Она невольно прикоснулась к амулету, что висел у нее на груди. Амулет, который оставил ей он, её отец. И с помощью которого она могла призвать его в случае необходимости, но так и не сделала
И сколько раз рука «разжималась» из-за молодого барона… Который всё исправлял. Снова и снова. Как заботливый… Кто?!
Императрица снова взмахнула красной гривой волос и взяла серебряный колокольчик, что заботливо был оставлен на ее прикроватной тумбочке.
Тут же появилась необычная горничная. Да, у Галактионовых всё было необычное, даже горничные, которые являлись сильнейшими магами-анималистами, в простонародье — оборотнями. Обычно, рано или поздно, животное начало берет вверх, и оборотней загоняют и убивают, как диких животных. Именно из-за этого, как было известно Елизавете, не получалось сделать из них воинов или слуг. А тут, гляди-ка, у Галактионовых получилось!
Девушка помогла Елизавете одеться и почтительно сопроводила её вниз. Императрица задумчиво спускалась по ступеням, подготавливая нужные слова, среди которых подавляющим большинством были слова обиды и возмущения. Их, конечно же, в присутствии других людей, Елизавета высказать отцу не могла. Поэтому она судорожно подбирала более приличные слова, дабы получить ответ на любимый вопрос Галактионова, который звучал — «Какого хрена?»
Вот только внизу был накрыт стол, улыбающиеся жены Александра, но не было ни самого Галактионова, ни ее отца.
— Доброе утро, Ваше Императорское Величество! — соблюдая манеры, Анна привстала и изобразила книксен.
— Как спалось? — заботливо уточнила Екатерина, также, но чуть более неуклюже из-за живота, поприветствовала Императрицу.
— И вам доброе! — улыбнулась Елизавета. — А где мой отец и Александр?
— А, они там кого-то нагибать на берег Байкала полетели, — Катя, придерживая одной рукой живот, снова уселась в кресло. — Сказали, что к обеду управятся.
— Да, вам не о чем волноваться, — поддержала подругу Анна. — Хотите блинов? Вам с чем?
Елизавета Петровна немного ошеломленно посмотрела на полностью спокойных девушек. На дымящиеся блины. На гору закусок…
— Ну нет! Он снова не сбежит!
Елизавета стремительно развернулась и направилась к выходу.
— А блины? — крикнула ей вдогонку Анна.
— К обеду вернусь, попробую! — со смехом сказала Елизавета, выходя наружу и садясь в припаркованный «Буревестник».
— К Галактионову! — повелительно махнула она рукой.
— Но, Ваше Императорское Величество, — повернулся к ней её начальник охраны. — Там сейчас небезопасно…
— Да ну? — саркастически улыбнулась Елизавета,
Вот кто был рад видеть старого друга, так это старина Бурбулис. Шнырька мне показывал, что он мялся за дверью, и так кряхтел, что слышно было и без Шнырьки.
Поэтому, когда разговор сместился на неудобную для меня тему, я позвал Бурба. Да, было что спросить у Бухича еще, к примеру, про Атлантов. Вот только, это его настойчивое желание выдать за меня Елизавету немного напрягало. В первую очередь, что это не молодая дурочка, а, мать её, Императрица Российская!
Бурбулис оказался тут как тут, обнялся с корефаном, и тут же на столе оказалась пятилитровая бутылочка «розовенькой».
— Что?! — оглядел нас с Бухичем Бурбулис, когда мы замолкли после его эффектного фокуса по материализации сосуда из воздуха. — Еще не время?
— А! — махнул рукой я. — Наливай уже! Чего сиськи мять?
— И это правильно! — закивал Бурб, и тут же на столе появились сначала рюмки, потом закуска, причем видно было, что закуска подбиралась «с душой». Хлебушек черный, сальце белое, огурчики соленые… одна за другой на возникшую из ниоткуда плюхнулись на газету истекающие жирком копченые рыбины, сверху все это привалило гроздьями зеленого лука и чеснока.
— Красивое, — одобрительно озвучил я, а Бухич даже пару раз похлопал.
Бурб же был недоволен.
— Поможешь? — повернулся он к своему товарищу.
— Без проблем, — улыбнулся Бухич. Секунда, и изо рта у него вырывается морозное облако, и бутылка начинает стремительно покрываться инеем.
— Э-э-э! — опасливо подал голос Бурб. — Ты это!
— Не учи отца еб… А-а-апчхи!!! — выдал Бухич и вытер нос, виновато посмотрев на меня. — Извини, побочный эффект, — он посмотрел на Бурба, добавив. — И предохранитель!
— Между первой и второй…. — начал Бурбулис, когда мы выпили первую рюмку.
— … наливай еще одну! — ткнул его в бок смеющийся Бухич.
— Как же я по тебе скучал, дружище! — расплылся в улыбке Бурб, разливая настойку в рюмки.
— И я! — качнул лохматой головой Бухич.
Я же, улыбаясь, покачал головой. Вот так посмотрит кто-то левый с стороны. Два бомжеватых пенсионера оттопыриваются! Добрые и миролюбивые…
— Саша! — раздался у меня в ухе голос Волка. — У нас гости! Зашли с юга, движутся по берегу Байкала.
Я еще не успел отправить Шнырьку, как Бухич внезапно замер.
— Вот же ублюдки! — покачал он головой. — Пришли таки!
— Кто? — удивился Бурбулис.
— Атланты! — Бухич лихо замахнул рюмку, и на секунду задумался, а затем кивнул Бурбулису. — Давай еще одну, на ход ноги! И погнали!
Бурб, без слов, начал наливать, но поинтересовался.
— А куда?
— С Атлантами знакомить вас буду! — зловеще улыбнулся Бухич.
Ну, на ход ноги, так на ход ноги! Кто ж против будет…