Кодекс порядочных людей, или О способах не попасться на удочку мошенникам
Шрифт:
В Лондоне этот закон последний раз был применен в 1824 году.
Вот что думал о той краже со взломом, наказание за которую нынче требуют ужесточить [55] , прусский король Фридрих Великий.
Один солдат заметил, что образ Мадонны украшают превосходные брильянты, и взял их себе. Его поймали и приговорили к смертной казни. Он попросил позволения переговорить с королем; просьбу удовлетворили. «Ваше величество, — сказал солдат, — католики утверждают, будто Пресвятая Дева может творить чудеса, и это чистая правда: не успел я войти в церковь, как Мадонна сделала мне знак; я подошел, а она мне и говорит:
55
Намек на закон против святотатства; принят он был 10 апреля 1825 года, то есть уже после выхода бальзаковского «Кодекса», но широко обсуждался задолго до того.
Фридрих Второй собрал богословов, чтобы выяснить, может ли Пресвятая Дева творить чудеса. Богословы ответили утвердительно, и Фридрих помиловал солдата. Однако в тот же день он издал приказ по армии, под страхом смерти запрещающий солдатам принимать какие бы то ни было подарки от Пресвятой Девы и прочих святых.
Самую чудовищную кражу со взломом совершил герцог Анжуйский: после смерти своего брата Карла Пятого Мудрого он под пыткой вырвал у его фаворита Савуази сведения о семнадцати миллионах, замурованных в стенах Меленского замка, вскрыл сундуки и присвоил деньги короля. Сегодня эти семнадцать миллионов стоили бы в двадцать раз дороже.
Вот один из блистательнейших подвигов, совершенных взломщиками: совсем недавно они обчистили бельевую лавку на Монмартрском бульваре прямо под носом у жандармов, которые всегда несут караул перед входом в театр «Варьете», расположенный напротив.
Людям, путешествующим в дилижансе, грозит следующая опасность: случается, что ночью вор забирается на крышу и орудует среди багажа, вскрывая сундуки и свертки.
Отсюда выводы:
1) порядочный человек берет с собой в дорогу как можно меньше вещей;
2) смотрите параграф 15 первой главы первого раздела — о людях, спящих в дороге;
3) тяжелый багаж посылают заранее гужом, причем требуют ручательства за сохранность посланного.
Конечно, конторы дилижансов тоже ручаются за багаж: но как прийти к согласию по поводу его стоимости? Разве каждый пострадавший не будет завышать цену украденного? В теории контора дилижансов отвечает за все, что везет с собой путешественник, на практике — ни за что.
Домашние кражи почти всегда совершаются со взломом.
На сей счет перечтите еще раз параграфы 1, 4, 8, 9, 11, а главное, параграф 19 [56] второй главы первого раздела, касающиеся слуг.
Челядь запросто может оказаться в той или иной степени причастной к подобным кражам.
Многие достопочтенные особы закрывают дверь изнутри на большой железный засов. Метод хорош, но в таком случае будьте последовательны: закрывайте на такие же засовы ставни или обейте их жестью.
56
На самом деле имеется в виду параграф 18.
Один многоопытный скупец уверял нас, что нужно не жалеть денег на установку заслонки в дымоходе, потому что этот путь не может не приманивать воров и даже странно, что они так редко им пользуются.
Замечание в высшей степени справедливое, и мы надеемся, что почтенные особы, хранящие в доме деньги и драгоценности, примут его к сведению.
Заслонка хороша еще и тем, что предохраняет от пожара в дымоходе и от штрафа в пятьдесят франков, к которому приговаривают владельцев неисправных каминов.
Самое лучшее — чтобы в вашей квартире ночь напролет горел яркий свет.
Мы не в силах привести здесь афоризмы, случаи и анекдоты, касающиеся краж, которые совершают публичные девки.
Довольно будет сказать, что в Париже их трудится целых тридцать тысяч!.. Господи помилуй! Тридцать тысяч!..
Достопочтенные господа, которых нарисованные нами картины привели в ужас, восклицают, должно быть: «Силы небесные! Что же это за притон разбойников! Неужели правительство ничего не предпринимает против опасности столь грозной? Подумать только: двадцать тысяч мошенников, десять тысяч карманников, пять тысяч взломщиков и тридцать тысяч благовоспитанных девиц, живущих за счет ближнего, — итого семьдесят с лишним, а то и восемьдесят тысяч человек [57] , не спешащих подчиняться указаниям властей!.. Да на что же все они существуют? Куда деваются? Чем кончают?»
57
Образец торопливых бальзаковских подсчетов; на самом деле сложение названных чисел дает в сумме 65 тысяч.
Эти вопросы, продиктованные страхом, совершенно обоснованны и законны; а ведь те, кто их задают, прочли всего только первую книгу нашего труда, такого нравственного и такого поучительного, такого легкого по видимости и такого глубокого по сути! Вам, наш читатель, еще многое предстоит узнать, а когда вы дойдете до конца книги, вы согласитесь, что карманники, мошенники, взломщики и женщины из невысшегообщества — далеко не самое страшное, что может вам грозить; чем выше стоит вор на общественной лестнице, тем изощреннее его способы отъема собственности.
Что же касается ваших вопросов, то вместо ответа мы напоследок расскажем о судьбах кое-кого из тех мастеров воровского промысла, с которыми мы теперь собираемся распроститься.
Если население Парижа равняется восьмистам тысячам человек, а мелких воришек в нем трудится около восьмидесяти тысяч, значит, на десять порядочных людей приходится один жулик, на десять порядочных женщин — одна женщина сомнительной нравственности.
Никогда не забывайте об этом и будьте всегда начеку. Правда, следует иметь в виду и другое: смерть косит представителей этого безвестного класса особенно безжалостно; их нравы, привычки, болезни, которым они подвержены, отсутствие здоровой пищи и удобного жилья, злоупотребление спиртными напитками и многие другие обстоятельства постоянно истощают силы этих париев и сжигают их изнутри. Эти люди подобны иным содержанкам (недаром говорят, что крайности сходятся): они проживают год за день.
Порой их ждет иная судьба: парижская полиция испытывает постоянную потребность в тайных осведомителях, которые хорошо знают хитрости и уловки воров, могут усвоить себе их тон, повадки и язык; полиция нуждается в этих, можно сказать, прирожденных головорезах, способных примкнуть к разбойникам с большой дороги, с тем чтобы после выдать их властям, способных играть любые роли, находить общий язык с представителями любых сословий. Эта армия, возглавляемая господином Видоком, — своего рода инвалидная команда воровского сословия. Новоявленные Янусы — наполовину порядочные люди, наполовину плуты — чувствуют себя в этой сфере, как рыба в воде; порой они берутся за старое и начинают воровать, но теперь уже под покровительством закона.