Кодекс порядочных людей, или О способах не попасться на удочку мошенникам
Шрифт:
Что делать отцам и матерям, как уберечься от подобного вероломства? Защиты от него не придумано. Подобные происшествия случаются редко, но если уж гром грянул, несдобровать никому.
Если вы представляете к оплате торговый вексель, ни в коем случае не выпускайте его из рук; это правило не знает исключений.
В 18… году один негоциант взял вексель, обернулся к кассе, проглотил ценную бумагу и сказал, что видеть ее не видел.
Дело происходило в Англии. Сумма, обозначенная в векселе, был немаленькая. Негоциант возглавлял банкирский дом Сент-Хьюберта и Уилла. Юноша,
Дело было немедленно рассмотрено в суде.
Суд постановил незамедлительно пригласить аптекаря, привести его к присяге, а затем поручить ему направить струю воды к предполагаемому местонахождению векселя.
Обвиняемый принес протест на постановление суда, ссылаясь на то, что суд не обосновал свое решение никакой статьей закона; что насильственное введение какого бы то ни было предмета внутрь человека равносильно пытке; что он, Сент-Хьюберт, берется доказать, что в Англии никого отродясь не сажали на кол, и, наконец, что он страдает геморроидальной болезнью, а следственно, предусмотренная мера грозит ему смертельной болезнью и фистульными неприятностями, не говоря уже о том, что подобное обхождение с подданными его величества британского короля незаконно.
Дело срочно передали в другой суд, который счел жалобы подсудимого обоснованными и приказал аптекаря отстранить, а Сент-Хьюберта взять под стражу и кормить вплоть до появления векселя естественным путем.
Банкирский дом Мак-Фина тотчас представил заключение врачей, из которого следовало, что бумага не переваривается и, подобно некоторым другим субстанциям, может долгое время оставаться в теле человека неповрежденной.
Обвиняемый со своей стороны принес протест, ссылаясь на то, что никаких оснований для его заключения под стражу не имеется, а между тем его отсутствие может нанести вред коммерции; что вдобавок он страдает запорами, так что доказательство его невиновности может быть получено не раньше чем через месяц. В том случае, если его все-таки возьмут под арест, он требовал возмещения убытков.
Суд оставил свое решение в силе.
Банкирский дом Сент-Хьюберта и Уилла возражений не принес и попросил определить срок заключения.
Банкирский дом Мак-Фина попросил суд указать в постановлении, что подсудимый обязан троекратно представить суду свой стул.
Суд постановил ограничиться двукратным представлением стула.
Относительно экспертов суд не пришел к единому мнению; было вынесено два постановления: согласно первому, требовалось призвать двух химиков для анализа конечного продукта и двух врачей для оценки состояния, в каком находится кишечный тракт подсудимого; согласно второму, требовались два опытных писца для проверки подписей.
Обвиняемый попросил о свидании с женой.
Леди Сент-Хьюберт тем временем составила прошение, в котором умоляла не лишать ее общества супруга.
Сторона истца этому воспротивилась. Суд удовлетворил требование истца.
Леди Сент-Хьюберт подала жалобу в верховный суд, ссылаясь на то, что никакой закон не освобождал ее мужа от исполнения супружеских обязанностей. Верховный суд удовлетворил жалобу, но лишь в той части, которая касалась совместного проживания обвиняемого и его жены.
Судебные издержки каждой из сторон составили к этому моменту по триста фунтов стерлингов.
Сторона истца потребовала дать обвиняемому рвотное.
Обвиняемый возразил, ссылаясь на опасности, какими эта мера грозит его здоровью, и на бесполезность рвотного ввиду того, что процесс пищеварения давно закончился.
В конце концов сэр Сент-Хьюберт подал апелляцию на все судебные решения по его поводу, и верховный суд, ввиду имевших место нарушений законности, удовлетворил требования обвиняемого; решено было приставить к нему на месяц двух стражей, которые бы не сводили с него глаз и надзирали за состоянием его здоровья.
Постановление верховного суда предусматривало все мыслимые и немыслимые осложнения; оно занимало тридцать восемь страниц. Весь Лондон только о нем и говорил.
Банкирский дом Мак-Фина мечтал о поносе; однако господин Сент-Хьюберт оставался тверд.
Спустя семнадцать дней он наконец осчастливил заинтересованных лиц обильным стулом. Плоды его трудов были подвергнуты анализу; векселя там не обнаружилось.
Лондон ждал второго стула: билета не оказалось и там.
Банкирский дом Мак-Фина потребовал предъявления счетных книг ответчика и предъявил свои собственные. В них значилось, когда был выписан спорный вексель и когда истекает срок его действия. Господин Сент-Хьюберт со своей стороны предъявил книги, где значилось, что по векселю уплачено.
Тогда от него потребовали предъявить сам оплаченный вексель; он возразил, что в его банкирском доме принято сжигать оплаченные векселя.
Это дело занимало Лондон целых два месяца; тамошние доморощенные политики утверждали даже, что это происки господина Питта, который таким образом отводит внимание общества от одной рискованной банковской операции, принесшей ему десять миллионов прибыли. Банкирский дом Мак-Фина потерял на всем этом тридцать две тысячи фунтов стерлингов: две тысячи стоил вексель, а тридцати тысячам равнялись судебные издержки.
Представители банкирского дома Мак-Фина утверждали, что леди Сент-Хьюберт, движимая супружеской любовью, утаила от стражей первый плод мужнего пищеварения; две недели кряду лондонская публика забавлялась обсуждением тех способов, к каким прибегла она в этом случае.
Сколько же раз был обманут истец — один или два?
Жертвой очень забавной проделки стала милейшая певичка мадемуазель А… Однажды утром она просыпается в обществе юного повесы, каких много: за большие деньги он получил право ее убаюкать. Сей блудный сын встает с постели и оставляет на ложе любви два банковских билета.
Он уходит; ей его недостает; она переводит глаза на билеты и боится, что обошлась ему слишком дорого. Когда она заметила свою ошибку, юный незнакомец был уже далеко.
Он расплатился векселями дантиста Дезирабода.
Воздаяние, пожалуй, справедливое.
Вы выдаете дочь за порядочного человека.
Он вам поклялся, что вовсе не имеет долгов.
Через две недели после свадьбы от приданого нет уже и следа.
Отсюда мораль: матери, не торопитесь выдавать дочерей замуж. Дождитесь того дня, когда мы расскажем, как наводить справки о женихах.