Кофе для невлюбленных
Шрифт:
В итоге через час в нашем подвале орудовали трое рабочих в закрывающих рот и нос платках, инженер и почему-то доктор из Управления Спокойствия. А заправлял всем тот самый предприимчивый констебль Джонс, то и дело нервно подкручивающий усики.
Когда наш верный «Норд» вернули к жизни, мне уже не хотелось ничего, а головная боль стала воистину невыносимой. Доктор из Управления предположил, что я надышалась отравляющими парами, прописал угольный порошок и еще две какие-то микстуры. Миссис Хат и Георг на два голоса уговаривали меня поспать немного… Наверное, уговорили. По крайней мере, когда Мэдди поднялась в верхние комнаты,
— Неважно выглядите, Виржиния, — жизнерадостно сообщил детектив, едва завидев меня на лестнице. — Тяжелый день?
— Весьма, — сухо ответила я и поддернула шаль на плечах — после сна мне всегда было зябко.
— О, леди Виржиния сегодня сердита, — засмеялся Эллис и обернулся назад. — Давай, проходи, не трусь: даже сердитая, она тебя не съест, — и с этими словами детектив бесцеремонно вытолкнул под яркий свет лампы своего спутника.
А я так и замерла на верхней ступени, одновременно пытаясь поправить прическу и одернуть платье, потому что для любой женщины, независимо от состояния ее здоровья, от времени суток или от положения звезд на небе, стремление выглядеть хорошо перед красивым мужчиной — это непреодолимый инстинкт.
Спутник Эллиса был просто ошеломляюще прекрасен.
Таких, как он, не могут испортить ни мешковатые вытертые брюки, ни штопанная-перештопанная моряцкая блуза, ни глупая яркая повязка на голове, удерживающая волосы — смоляно-черные, жесткие, прямые. Когда человек похож на звенящую, до предела натянутую струну, когда взгляд у него такой дерзкий и гордый — социальные условности совершенно теряют свое значение. Если бы я была художницей, то непременно попыталась бы заполучить его в натурщики, если бы умела сочинять музыку — посвятила бы ему симфонию…
Но, к счастью, я ничего этого не умела, поэтому быстро взяла себя в руки, улыбнулась и предложила:
— Может, для начала выпьем по чашечке кофе?
— Вот видишь? — Эллис хлопнул его по плечу. — Все обязательно получится. А ты переживал!
У меня закрались справедливые сомнения в том, что этот потрясающий человек может быть хоть в чем-то неуверен. Однако я не стала ничего говорить — жестом пригласила гостей в общий зал, за столик. Мэдди — вот умница — без лишних напоминаний юркнула на кухню, за кофе. Возникшую паузу я использовала для того, чтобы рассмотреть будущего водителя… возможно, будущего водителя повнимательней.
Валтеровская фамильная циничность уже успела расправиться с романтическим флером, в первый момент вскружившим мне голову. У божественного существа, снизошедшего до моей кофейни, обнаружились недостатки. Во-первых, молодой человек был бос. Это свидетельствовало или о пренебрежении общественными нормами, или о крайней бедности. И то, и другое — скверно; прислуга не должна быть эксцентричной, да и к нищим доверия никакого, потому что люди в отчаянии способны на весьма неприятные поступки. Во-вторых, с момента своего появления, он не произнес ни слова. Или немой, или робкий, или невоспитанный — снова ничего хорошего.
С другой стороны, за него поручился Эллис…
— Прошу, леди.
Так. Немоту, робость или невоспитанность можно было вычеркнуть из списка недостатков. Молодой человек опередил детектива — выдвинул для меня стул по всем правилам этикета, дождался, пока я сяду, и только потом занял место напротив. Эллис, устроившийся за столиком раньше всех, поглядывал на нас снисходительно и добродушно, как деятельная тетушка-опекунша — на подросших племянников, впервые посетивших высшее общество.
— Итак, знакомьтесь, — объявил детектив, когда мы заняли места. — Эта прекрасная леди — Виржиния-Энн, графиня Эверсанская и Валтерская, скорее всего, твоя будущая нанимательница, — обратился он к молодому человеку. Сейчас, когда мы сидели близко, я разглядела, что глаза у него были зеленые, как малахит. Редкий цвет, колдовской. — Виржиния, рад представить вам моего воспитанника. Лайзо Маноле, очень смышленый юноша. Надеюсь, ваш будущий водитель… и телохранитель.
Память услужливо раскинула передо мной колоду разрозненных воспоминаний, как гадалка-гипси. Воспитанник Эллиса, зеленоглазый, смышленый, бедный…
«Лайзо — младшенький мой, — как наяву, зазвучал в моей голове голос Зельды. — Весь в отца пошел — красавец, не человек — огонь. Как до сих пор не оженился — не знаю».
Лайзо. Младший сын гипси и аксонца. Бывший вор, бывший воспитанник Эллиса — и чрезвычайно талантливый авантюрист и мошенник.
— Значит, Лайзо Маноле? — я еще размышляла, но с губ сами собой слетали слова, а голос заледенел. — Нет, благодарю покорно, такого водителя мне не нужно. Я, кажется, упоминала хорошие рекомендации, Эллис. Мне нужен надежный человек. А этого… «смышленого юношу» вам следует увести. Впрочем, не торопитесь. Кофе я вас угощу, как и обещала.
— Ну-ну, Виржиния, не стоит рубить сплеча, — подкупающе улыбнулся Эллис, подаваясь вперед. — Неужели вам мало моего слова? Неужели даже теперь, когда нас с вами связывает столько секретов, вы все еще считаете, что мне нельзя доверять? Когда мы с вами столько пережили вместе!
Лайзо слушал внимательно — пожалуй, даже слишком. Мне стало не по себе. Сам Эллис называл его мошенником высшего класса… Не выйдет ли мне боком потом глупая манера детектива иронизировать по любому поводу и обращаться несколько фамильярно? Мы ведь не зря договаривались, что при посторонних — никаких «Виржиний». Мало ли, что, мало ли, кто…
— Прошу вас выражаться яснее, мистер Норманн, — холодно ответила я. — Я бесконечно благодарна вам за спасение моей жизни и жизни моей подруги, однако это не дает вам права переходить определенные границы.
Глаза у Эллиса неуловимо потемнели — словно небо затянулось облаками.
— Хорошо. Для вас я буду говорить исключительно простыми и ясными словами. Так что насчет доверия, леди Виржиния?
— Вы очень помогли мне — таким образом, вам выдан некий кредит доверия, мистер Норманн. Но где и когда вы слышали о пожизненных кредитах?
— Ах, так? Интересно… — протянул он и сощурился. Я почувствовала себя неуютно. Но сейчас пойти на попятный означало бы показать, что Эллис имеет надо мной определенную власть, причем не только этому Лайзо… но и самому Эллису. — И когда же истек срок моего, гм, займа?
— Он пока не истек, раз уж вы здесь, мистер Норманн, но авансы вашим друзьям я раздавать не намерена, — мягко, но непреклонно ответила я. — Доверие — слишком ценная валюта.
— А я и не прошу выдавать Лайзо аванс, леди Виржиния. Выдайте ему кредит под залог моего доброго слова.