Кофе, можжевельник, апельсин
Шрифт:
На секунду мне померещилось, что Эллис снова собирается увильнуть от ответов, однако я ошиблась.
– И даже раньше, – пообещал он серьёзно. – Так или иначе. Хотелось бы, конечно, обойтись без жертв, но…
В глазах у меня потемнело.
– Жертв?!
– Я не сестёр Лоринг имею в виду, – поспешил он успокоить меня, виноватое выражение его глаз наводило на дурные мысли. – Ступайте домой. Кое в чём Клэр прав, погода скверная, на улице вам делать нечего. И Мадлен тоже – не надо быть детективом, чтобы понять – ещё четверть часа на холоде, и простуды она не избежит.
Эллис
Мне вспомнился жуткий сон о руках убийцы. И подумалось внезапно, что все мы здесь, в деревне, отделённой от большого города парой часов пути и заслоном из непогоды, были и пленниками, и жертвами, словно те самые человечки на дне великанской алхимической ступки.
Во сне их было четверо. Третий из них, Огастин Меррит, только что встретил свою смерть.
Успеет ли Эллис спасти четвёртого? Или прежде мне привидится новый кошмар, и на сей раз чудовищная ступка окажется наполненной до краёв?
– Домой?
Голос Мадлен прозвучал тихо, едва различимо за воем вьюги. Я обернулась и вздрогнула; времени, похоже, минуло больше, чем мне думалось, и Эллис успел скрыться из виду.
– Да, конечно. Ты замёрзла?
Она покачала головой, а затем указала в ту сторону, куда ушёл детектив, и хрипло произнесла:
– Эллис никогда не говорит, что… замёрз. Устал. – Мадлен тяжело сглотнула и бессознательно прижала руку к горлу. – Не отдыхает.
В её словах было нечто, отчего у меня к щекам прилила кровь. Точно я застала сцену, для моих глаз не предназначавшуюся. И, к своему удивлению, ощутила не только смущение, но и толику зависти.
– Эллис знает свои пределы, – улыбнулась я ободряюще, стараясь не выдать своих чувств. – И, полагаю, он наслаждается собственной занятостью.
– А я? – спросила она вдруг зло и резко – и сама испугалась. Закашлялась, прикрывая лицо шарфом, надвинула шляпку на лоб и, утопая в снегу, поспешила к дому Аклтонов.
Я последовала за ней, ошарашенная, но и обрадованная тоже. Мэдди задумалась о себе? Точнее, о себе и Эллисе – и признала это вслух?
Чудеса, право.
Догнать её мне удалось лишь на крыльце. На стук откликнулась миссис Аклтон. Но, когда я уже собиралась пройти внутрь, то заметила за углом дома, около сарая, очертания знакомой фигуры.
– …ужин подать через полчаса, – по инерции закончила фразу я и продолжила с деланой непринуждённостью: – Мэдди, ступай, приготовь домашнее платье. Я пока ещё немного подышу свежим воздухом и полюбуюсь на разгул стихии. У нас, в Бромли, таких метелей не бывает, увы… Нет-нет, дверь не запирайте, миссис Аклтон.
Если хозяйку дома и удивили мои указания, виду она не подала.
«Святые Небеса, что же я делаю!»
Наверное, это проявление чувств Мэдди так повлияло на меня – или тягостные раздумья о провидческих кошмарах, или тревога за Рэйчел… Одно было ясно: сейчас я готова была совершить поступок, о котором бы наверняка пожалела уже через минуту. Но непослушные ноги уже несли меня прочь от порога.
– Да постойте же!
Всё-таки мне удалось догнать его и ухватить за полу пальто; впрочем, он и не пытался скрыться всерьёз.
– Нас могут увидеть, – произнёс Лайзо, оборачиваясь. Он улыбался, как обычно, и это вызывало в равной степени и досаду, и странное чувство сопричастности.
– Во-первых, некому смотреть, – возразила я, поспешно отдёргивая руку. – Во-вторых, в такую метель даже невольный зритель не сразу поймёт, что он видит. В-третьих, я не считаю разговор с собственным водителем чем-то предосудительным.
Последние слова должны были прозвучать шутливо, но вышло надменно.
– Верно, – склонил голову Лайзо. Глаза у него были странными, тёмными. Он избегал смотреть на меня прямо, и я также почувствовала себя неловко.
Действительно, зачем бежать, догонять, окликать…
– Вы следили за нами?
– Присматривал. Теперь ухожу. Не беспокойтесь, Джул справится с охраной не хуже. Кто бы ни сунулся к вам, Дарлинг или местный убийца, он пожалеет.
– Хорошо, – кивнула я. Неловкость всё нарастала; оставалось только благодарить судьбу за время, проведённое в кофейне – теперь мне было не так уж и сложно поддерживать иллюзию непринуждённой беседы в любых обстоятельствах. Вот и сейчас подходящая тема пришла на ум почти сразу. – Мне хотелось бы поговорить с вами о снах. О моих снах… Вы что-нибудь знаете о дубопоклонниках? Что они могли считать сокровищем?
– Дубопоклонники, – эхом откликнулся он и поднял на меня взгляд, такой же пугающий и тёмный, как и прежде. – А что вы о них знаете, Виржиния?
«Одна из них положила начало роду Валтеров», – могла бы сказать я, но пока не решилась и вместо этого покачала головой:
– Немного. Они почитали природу, жили в лесах.
– Почти так, – усмехнулся Лайзо. – На самом деле, известно о них не так уж много. Знания они передавали друг другу изустно, поэтому каких-либо достоверных записей нет. Сейчас обычно представляют дубопоклонника эдаким старцем с бородой до пояса и с узловатым посохом. Но тайными знаниями владели и женщины, и некоторых из них уважали даже больше, чем тех самых старцев.
– Вы так говорите, словно видели это своими глазами, – не удержалась я от улыбки, но он только плечами пожал:
– Мне как-то случилось поговорить с одной старой женщиной с северного побережья, из городка Уайтхилл. Она не верила ни в магию, ни в мудрость былых поколений, но зато хорошо разбиралась в истории. По её словам, дубопоклонники владели тремя умениями: исцеление, понимание речи деревьев и прорицание.
Мне с трудом удалось cдержать досадливый вздох. Прорицание – всё же не то же самое, что и сновидение, пусть в чём-то эти мистические способности пересекаются. А ведь как бы хорошо, как логично звучало бы объяснение: дар Валтерам достался от древней жрицы дубопоклонников!