Кофе на утреннем небе
Шрифт:
– Нужна помощь? – взмахнула воинственно в воздухе мухобойкой Катя.
– Катя, вы слишком добры, вы даже мухи убить не можете.
– Гости не мухи.
Иногда поезд замедлял ход до полной остановки, и тогда казалось, что останавливалось само время. Наступал странный вакуум чувств, люди сидели молча и смотрели друг на друга. Будто все одним махом попали впросак, в промежность, в паузу, в пробку из сплошных вагонов. Состав стоял не шелохнувшись, он ждал. Никто не знал чего. Но кого мог ждать молодой красивый локомотив – конечно, электрички, которая промчалась перед окнами состава. Тот проводил
Поезд ещё раз качнуло, позвонки его вытянулись и он быстро начал набирать ход. Внутри поезда снова забурлила жизнь, словно кто-то снял с паузы кино, которое шло: одни начали по инерции доставать еду, другие продолжили играть в карты, третьи пить пиво, Марина и Тома сидели в своём купе и занимались любовью. Это был не секс, а скорее ликбез.
– До понедельника ещё целый день, а я уже волнуюсь.
– А что такое?
– Ведь я его не люблю, а он будет меня встречать, с цветами. Я, как обычно, воткну их в хрусталь на подоконнике, пусть там служат. Не надо соревноваться с теми, кого вы не любите. Они уже проиграли.
– Это вы о чём, Тома?
– А ты любимой быть не пробовала?
– Пробовала.
– И что? Не понравилось?
– Поначалу.
– Потом любовь, как аромат из вина, улетучилась. Все это проходили. Что делать, даже хорошее вино осаждается. Вот я и говорю, на кой теперь мне этот осадок. Сегодня проснулась лежу, и думаю, что за ночь! Ни одного звонка, только одна смс-ка от турфирмы о горящих путёвках. Уехать бы. А куда? – «Куда-нибудь», ответила она сама себе мысленно, лёжа в постели. – И что там? Найти кого-нибудь. Зачем? Сделать что-нибудь. И снова «уехать бы»? Так я там была уже несколько раз.
– Тома, честно говоря я уже запуталась, один тебя встречает, а любимый-то у тебя есть?
– Есть, но он сейчас далеко отсюда.
– Где?
– Очень далеко… Точнее сказать, я с ним ещё не знакома.
– Ну да, ну да.
– Какую музыку ты любишь? – начала что-то напевать под свой уникальный нос Тома.
– Я не знаю, – ответила скучно Марина, ей всё время приходилось отвлекаться от своего чтива. Поезд качнуло, позвонки его вытянулись и он медленно начал набирать скорость.
– Под которую можно поговорить с собой и помолчать с другими, – ответила сама себе Тома. – А мне сначала показалось, что ты такая же болтунья, как и я. Извини, я молчать тоже умею.
– Говори, я слушаю, – отложила планшет Марина и посмотрела прямо в губы Томы, которые были ярко накрашены.
– Опять зацепка, сейчас стрелка пойдёт. Хотя на чулках это не так страшно, – потёрла она свою ногу и опустила, оставив её в покое, как оставляют человека, от которого нет пользы. – Вот на душе… Зацепилась за одного, теперь стрелы из сердца, как занозы, выдираю.
– Ты же говорила, что ещё с ним незнакома? – пыталась найти логическую нить рассуждений Томы Марина.
Проснувшись от ненавистной мелодии холодного утреннего звонка, девушка машинально посмотрела на телефон и одним сенсорным движением добавила себе ещё пятнадцать минут сна. Она была достаточно взрослой, чтобы надеяться на то, что этот сон будет лучшим в её жизни, да ей и не нужен был лучший. Нужен был глубокий, надёжный, близкий, с которым можно было бы не только переспать, но и выспаться.
Будильник позвонил вновь ровно через пятнадцать минут. Она взяла трубку. Спорить с будильником бесполезно. Хорошо, что ему можно не отвечать, просто оставить ему отпечаток пальца и он доволен, он затих, он погас. Не вылезая из постели, она вытянула руку и нащупала на столике зеркало. Что могло сказать лицо в девять часов утра? Что ему, как минимум, не хватило двух часов сна, чтобы улыбнуться искренне.
Скоро она уже сидела на кухне. Кофе был крепкий и горячий. Алиса сознательно обжигала им губы, чтобы забыть вкус вчерашних поцелуев. Как часто за отличную ночь приходится расплачиваться утром. Жутко хотелось спать, несмотря на то, что погода была отличная. Наступившее утро не было исключением, оно тоже косило под доброе. И чем чаще она слышала об этом, тем меньше в это верила. Эта пятница могла бы быть лучше всякой субботы, если бы не один недостаток – недостаток свидания. Вчерашнего свидания. Алиса не знала ещё, сколько ему потребуется времени, чтобы позвонить ещё, если он вообще позвонит. Понятие скорости у мужчин и у женщин всегда были разные: то, что последние на первом свидании называли ездить по ушам, первые окрестили как ходить по бабам. Для одинокой девушки нет приятнее сюрприза, чем встретить одинокого мужчину. Считать себя всё ещё одинокой, свободной, или уже нет?
Иногда и она, не зная чем себя ещё развлечь, звонила ему, рассказывала о последних новостях её внутреннего мира, о том, что тот захвачен скукой и нуждается в герое-освободителе. Кто может устоять перед такой миссией? Никто. И когда он уже был готов рвануть к ней, сбивая цветы с прилавков магазинов, она вдруг говорила, «подожди, очень важный звонок на второй линии», и оставляла его в недоумении. Не было никакого звонка, но и скуки уже тоже не было, была обычная проверка чувств, пусть даже ревностью, главное, был человек, готовый ради неё на всё. Ради их благословлённых осенью душ. Душ, вот что могло её сейчас спасти. Алиса взяла кофе и пошла в ванную. Она не собиралась его там пить, ей нужен был аромат.
Марину разбудило радио, в котором суетилась болтовня дикторов поезда ФМ. Они сидели в своей студии на волне, точнее сказать пытаясь её поднять при полном штиле остроумия, чтобы подсадить на неё других, и беспрестанно поглядывали на часы, мечтая о конце этого эфира, потому что по их нервному смеху и натужному юмору, чувствовалось, что утро это далось им тяжело. Возможно, вечер был насыщен или даже перенасыщен, а ночь бессонна. В этот момент все становились из творцов ремесленниками:
– Иногда женщина должна быть сильной.
– Зачем?
– Чтобы приводить в порядок свои слабости.
– Сама она не справится. Для этого ей понадобится опытный менеджер. Заявляю тебе как женщина.
– Мне кажется, в тебе заговорила корысть.
– Не то что бы я очень корыстна, но мне нужен такой человек, посмотрев на которого, я сразу бы поняла: это мой мужчина, с ним я смогу не только ложиться, но и не вставать… в такую рань.
Хаос всё ещё царствовал в голове Марины. Как бы она ни была хороша, она знала, что рано или поздно это пройдёт. Мысль навязчивая, казалось бы далёкая и чужая пугала и поедала мозг, до тех пор пока вчера не появился тот самый попутчик, занявший полку напротив, который, едва только бросил сумку под полку, сказал: