Кофе с молоком

bastet

Я открыла дверь и замерла на пороге. Я ошибалась. Не плевать. Это действительно был он. Парень хмуро оглядел меня, отмечая мой болезненный вид и сделал шаг мне навстречу, заставив меня пропустить его в дом.

— Почему ты мне на отвечаешь? — грубо бросил он, снимая обувь — Я звонил, писал, ты еще и телефон выключила.

— Я плохо себя чувствую — прошелестела я непослушными губами. Рядом с ним со мной всегда творилось что-то непонятное.

Дан еще раз пристально прошелся по мне взглядом и хмыкнул.

—

Надо поговорить.

— Мы разве вчера не всё обсудили — я сложила руки на груди и сузила глаза — Я услышала достаточно, чтобы понять твое отношение ко мне…

— Забудь то, что я сказал — похоже, он даже не собирался извиняться — Скоро, всё изменится. Твои родители знают о ребенке?

— Нет.

— Чего же ты ждешь? Скажи им, обрадуй.

— Зачем? Не ты ли вчера расстался со мной? Что происходит?

— Николь — прорычал Дан мое имя, и схватил меня за плечи — Радуйся, я стану твоим мужем…

— Не нужно одолжений — я попыталась стряхнуть его руки с себя.

— Это не одолжение. Я должен на тебе жениться, потому что семья Рицци не

должна быть опозорена.

— Чьи это слова? — не поняла я — Что с тобой, Дан? Ты ведешь себя как псих!

Он опасно улыбнулся, и в его обманчиво нежных глазах появились бесенята. В следующую секунду он просто перекинул меня через плечо и понес наверх так, словно я ничего не весила.

— Пусти, немедленно! — кричала я и била его по спине кулачками, но парень не обращал на это внимание. Он занес меня в мою комнату и небрежно бросил на кровать.

Я тут же встала, замечая, как он быстро начал раздеваться.

— Что ты делаешь? — я в шоке смотрела как он снимает футболку и расстегивает джинсы.

— А ты не догадываешься? — не ответил Дан и поймал меня в кольцо своих рук, когда я попыталась сбежать.

— Никки — прохрипел он и слегка прикусил мочку моего уха — Ты моя…

Я оказалась прижата к его сильному телу. И против воли почувствовала, как меня пробила яркая вспышка предвкушения. Он развернул меня к себе лицом и поцеловал, терзая мои губы так, что я застонала.

— Теперь можно не думать о резинках — усмехнулся Дан, видя что я таю от одного его взгляда.

Он толкнул меня на кровать и навис сверху, сказав какую-то фразу на русском, нежно погладил меня по лицу, словно извиняясь за то, что будет дальше. Демон, что пришел забрать мою душу. Я злилась на него. Очень. Но его поцелуи стирали весь негатив, даря ощущение счастья.

Я наркоманка. Я не хочу, чтобы он останавливался. Мне нужно еще, еще один поцелуй, еще один толчок, чтобы испытать дикий кайф, пронизывающий острым наслаждением каждую мою клетку…

Он во мне. Его движения медленные и глубокие сводят меня с ума. Дан не спешит, растягивает эту сладкую пытку, терзает мои бедные губы, что уже опухли от множества поцелуев…

Что

он делает со мной? Как я могу плавиться от рук того, кто относится ко мне как к подстилке? Эта мысль лишь на долю секунды вспыхивает в моем сознании, но тут же исчезает под нарастающим напряжением внизу живота. Дьявол. Мне охота ругаться самыми грязными словами на себя, на свое слабое тело, что в его руках горит и плавится. Он огонь, а я мотылек, что летит на пламя свечи, пораженная его красотой и жаром…

Но участь этого мотылька известна: огонь поглотит его, превратит в пепел, заставит исчезнуть навсегда… Еще немного и я действительно исчезну, Дан стирает меня как личность, как девушку, я становлюсь его игрушкой, и ничего не могу с этим поделать. Он моя зависимость, с которой я не могу бороться…

Особенно, когда мы с ним одновременно уступаем друг другу, взрываемся наслаждением, и на пике я наконец слышу не русские слова, а свое имя, что с рычанием доносится до меня сквозь ужасно громкий стук моего сердца…

— Никки, Никки… — повторяет он, и почти падает на меня сверху совсем без сил. Тяжело дышит, и его сердце тоже выпрыгивает из груди. Я чувствую его ускоренный ритм, оно пытается догнать мое сердце, соревнуется с ним.

Дан перекатывается на спину и проводит рукой по своим мокрым от пота волосам. Пытается выравнить дыхание, делая глубокие вдохи и выдохи. Я смотрю на него с улыбкой. Любуюсь. Даже радуюсь тому, что мы вместе. Уже простила. Иначе никак.

Он встает и идет в душ. Я борюсь с желанием присоединиться к нему, но одергиваю себя. Я всё ещё неважно себя чувствую, и стоит мне встать, как у меня начинает кружится голова.

Я присаживаюсь на край кровати. Не хочу, чтобы Дан видел меня такой и испытывал ко мне жалость. Поэтому натягиваю счастливую улыбку и настраиваю себя на то, что я здорова.

Он выходит из душа в одном полотенце на бедрах. По его коже стекают капельки воды, что сразу приковывают мой взгляд. Похоже, он даже не вытерся, просто обернул полотенце и вышел ко мне.

Казалось, Дан меня совершенно не замечает. Подошел к окну, расстрепав мокрые волосы. Красивый, как Бог… Я как полная дура пялилась на его спину, потом вздохнула и пошла в душ.

Там мне резко стало плохо. От горячего воздуха закружилась голова, комната качнулась и я упала, на какое время потеряв сознание.

Очнулась я от того, что кто-то меня ощупывал. Грубые шершавые пальцы не могли принадлежать Дану. Я открыла глаза и дернулась. Меня осматривал врач. Неподалеку стоял Дан. Он был уже одет и хмуро следил за действиями врача. Увидев, что я очнулась, он не улыбнулся, оставаясь таким же холодным и отстраненным. Его глаза на секунду задержались на моем лице, а потом он отвернулся и вышел из комнаты.