Когда Бог был женщиной
Шрифт:
— Только потому, что она не носит трусов!
Они скандалили красиво и самозабвенно. Наконец Алиса вымоталась и стала заламывать руки, моргать, вышибая слезу, и пару раз простонала:
— Я больше ничего не хочу… Уйди, а?
Но они ушли вместе — дворами прокрались к Фае и бросились друг на дружку, не дойдя до спальни. Точнее — до Алисиной спальни. И на то была причина — спальня Фаи была намного удобнее. Для секса, во всяком случае.
Фая вернулась под утро, устроила сцену, но из комнаты их не выгнала — она бы все равно не смогла сейчас
Алиса вспомнила, как бойфренд ее подруги начал с того, что напился до розовых слонов, полез на подругу с кулаками, бросил в унитаз ее кольцо с аквамарином (и спустил), и все, конечно, говорили, что нужно немедленно его бросить, что он пьяница, сволочь и комнатный Наполеончик. Но подруга всех послала к чертовой матери, вышла за него замуж и зажила так счастливо, что на нее с мужем молиться ходили, как на икону. Кстати, муж бросил пить и стал совершенно другим человеком.
Так что нравится Марик девицам или не нравится — это их личное дело, а она будет делать то, что подсказывает ей сердце.
Глава 20
Сердце подсказывало: если она сейчас пошевелится — оно остановится. Не надо, не надо вставать и идти в ванную — в конце концов, тут есть ваза, а попить можно снег с подоконника…
Но все-таки Алиса медленно, без резких движений, поднялась с кровати и доползла до ванной. Там ее с полчаса тошнило — тихо так, женственно, после чего Алисе почудилось, что жить стало легче, и она прокралась на кухню, где вполне бодро заварила чаю, отпила глоток — и все началось по-новой. Минут через сорок в ванной показался Марк — зеленый и мятый, так как вчера после вечеринки у соседа он допил остатки кашасы, а это — штука коварная. Поначалу кажется, что ты счастлив, бодр и весел, а когда кашаса заканчивается, на тебя снисходит откровение — ты пьян в лоскуты, и ничто тебе не поможет до тех пор, пока последняя капля напитка не выйдет с липким, холодным похмельным потом.
Некоторое время они с Марком ковырялись в ванной — мылись, в надежде, что вода смоет весь этот ужас, время от времени бросались к унитазу, перевернули все вверх дном в поисках анальгина, а когда рухнули в гостиной на диван, пришли к выводу, что без пива им грозит долгая и мучительная смерть.
— Это ведь не значит, что мы — алкоголики? — простонала Алиса.
Марик задумался.
— Смотря с какой стороны… — пробормотал он.
Но тут в гостиной появилась Фая — и она была страшна, как угроза глобального потепления. В руке Фая держала бутылку «Миллера».
Марик и Алиса переглянулись и бросились к холодильнику. Пить хотелось невыносимо, Алиса выдула бутылку и скоро ощутила, что угроза неминуемой смерти отступает. Конечно, она снова была практически пьяна, зато чувствовала себя как человек — ничего не тряслось, и желудок успокоился.
— Ну, как Оксана? — поинтересовалась Фая.
— Знаешь, в постели она не очень! — с раздражением ответил Марк, который одолел только полбутылки, и благодать на него пока не снизошла.
Фая скорчила рожу.
Алиса
— Ладно… — Марик тяжело поднялся с дивана. — Я поеду.
— Куда ты поедешь? — всполошилась Алиса. — Ты же пьян!
— Я поеду домой, — пояснил он.
Пошатываясь, Марк вышел из дома, завел машину и, по мнению Алисы, слишком резво газанул.
— Фая! — развопилась Алиса еще со двора. — Если он попадет в аварию или у него отнимут права, я нашлю на твою шуструю задницу такие фурункулы, что о сексе тебе придется забыть на долгие годы!
— Это ты мне говоришь?! — закричала Фая. — Своей подруге? Ты!.. Ты ведь говоришь не как человек, а как ведьма! И если на моей заднице вскочит хоть пятнышко, я тебе устрою инквизицию!
— Я уже и так погорела… — ответила Алиса и почувствовала, как жалость к себе нарастает — и не помещается внутри… Слеза капнула, а через секунду Алиса уже ревела взахлеб.
— Ну… — расстроилась Фая, присела рядом с ней и попыталась ее обнять, но Алиса принялась отбиваться.
— Что ты мне всю жизнь портишь? — кричала она.
— Почему это всю? Мы с тобой только пять лет знакомы! Что я такого сделала?!
— Зачем ты, жаба, Марика выгнала?!
— Ну если ты не видишь, что он просто какой-то жиголо на фиг, что мне теперь делать — попу ему подтирать?!
— Блин, я вас сейчас обеих прибью… — послышался голос Марьяны. — Зачем вы так кричите? Голова раскалывается… — Марьяна побрела по гостиной и рухнула в кресло подальше от подруг.
Фая метнулась на кухню, бросила в один стакан аспирин, алказельцер, две таблетки растворимого витамина С, вытащила из холодильника пиво и плюхнула все это перед Марьяной. Та залпом выпила коктейль, открыла пиво, отпила и выдала чудовищную отрыжку. Фая с Алисой, хоть и находились в центре боевых действий, расхохотались.
— Фая, отвяжись от Марика… — проблеяла Марьяна.
— Вот! — восторжествовала Алиса.
— Ничего не знаю… — Фая с головой спряталась в холодильник и вынырнула с тарелкой жареной рыбы.
— Знаете, я поеду, — объявила Алиса, которой после пива море было по колено. — Вы меня все раздражаете.
И она действительно поехала. Пришлось, правда, вызывать такси и ждать, не обращая внимания на враждебную Фаю, но это было ничего, потому что сорок минут, пока до них добиралось такси, они ели. Ели все, что было у Фаины в холодильнике.
В такси Алиса прикорнула и к Марику приехала почти отдохнувшая. Его, правда, не было дома.
— Не-ет… — застонала Алиса.
Она вышла на улицу, прошлась по Астраханскому, около метро купила еще пива и первый раз с пониманием взглянула на бомжей, пасшихся возле автобусной остановки. Пиво она отдала бездомным, а сама направилась в любимый бар Марика. Он был там. Пьяный. С синяками под глазами. В мятом свитере.
Алиса встала рядом и сделала жалостливое лицо.
— Я не готов стоять между тобой и твоими подругами.