Когда горит вода

Кулаков Сергей Федорович

– Ми-Ле будет волноваться, – с сомнением сказал Фыонг.

– Ну так позвони ей и скажи, что задерживаешься по службе. Ты все-таки действующий генерал, а не ветеран на пенсии.

Нгок ободряюще улыбнулся.

– Поспать нам просто необходимо. Операция может длиться весь день. Вряд ли мы ее выдержим, сидя в этом кабинете. А расставаться нам нежелательно, поскольку нужно принимать решения.

– Поехали, – кивнул Фыонг. – Иначе еще пара часов, и я свалюсь. А это у тебя найдется?

Он постучал пальцем по пустой бутылке.

– В любом количестве, –

заверил его Нгок.

19 июня, Южный Вьетнам, 7.15

– Как хотите, сэр, а я больше не могу его тащить, – сказал Том, тяжело дыша.

Он с отвращением покосился на Брэксмара, лежавшего под соседним деревом. Тот безучастно смотрел вверх, никак не реагируя на слова Тома.

Вот уже четыре часа группа шла через джунгли. Учитывая то, что вчера был сделан двадцатимильный марш-бросок, силы были на исходе. Да еще этот профессор навязался на их голову. Самое разумное, по общему мнению, было пустить ему пулю в голову, и вся недолга. Майор Олден с этим мнением был согласен, но приказ гласил – доставить профессора живым. Поэтому ничего не оставалось, как молча терпеть.

Брэксмар, когда пришел в себя после укола, пытался бежать, дрался и ни в какую не хотел идти добровольно. Пришлось снова вкалывать ему дозу успокоительного и нести на себе.

Силач Том, поначалу легко справлявшийся с этой задачей, постепенно начал выдыхаться. Не шутка, сто семьдесят фунтов на плече. И добро бы, по торной дороге. А то лесом, где и без груза того и гляди в яму свалишься или ногу на корне подвернешь.

Поэтому, когда Олден, жалея людей, устроил привал, Том взбунтовался. Он, конечно, здоровый, что твой буйвол, но и у него силы не бесконечные.

Услышав, что майор пообещал его заменить, Том успокоился и растянулся во весь рост, мерно подымая и опуская грудь.

– Вроде тихо, а, майор? – спросил Маркес, жадно и быстро куря сигарету.

Он имел в виду поставленную на поляне растяжку.

– Тихо, – отозвался Олден.

– И что с того? – встрял Холмс. – Может, они ее заметили и обошли?

– Кто – они? – спросил Маркес с раздражением.

– Те, кто сбил вертолет, – с не меньшим раздражением отозвался Холмс.

– Тебе же сказали: там был один человек. Чертов недобитый охранник, который наверняка где-то сдох в кустах.

– Тогда кто может идти за нами?

– Солдаты, дурья голова. Слышал, самолеты гудели, десант сбрасывали? Все джунгли полны вьетконговцев.

– Не наводи паники, Маркес, – сказал Олден. – Пока мы не видели ни одного.

– Не приведи бог, – пробубнил своим тяжелым басом Том.

– Вас все равно найдут, – сказал слабым голосом Брэксмар. – И лучшее, что вы можете сделать, это как можно быстрее сдаться.

Маркес, быстрый, как змея, метнулся к нему, приставил к горлу нож.

– Молчи, ты, предатель, – зашипел он, пуча белые от ненависти глаза. – Иначе я сам перережу тебе глотку.

Все еще находясь под действием препарата, профессор был так слаб, что не мог стоять на ногах. Но для того чтобы улыбнуться,

у него силы нашлись.

– Мальчик, – сказал он, – ты еще не родился, когда я пришел в эти джунгли с оружием в руках. Не надо меня пугать. Лучше думай о том, как спасти свою душу.

– Маркес, оставь его, – приказал Олден. – И побереги силы, они тебе еще понадобятся. Дальше профессора понесете вы с Холмсом.

Маркес сунул нож в ножны и, шепча ругательства, отошел в сторону.

– Том, идешь впереди.

– Есть, – сказал обрадованный гигант.

Он поднялся, состроив Маркесу, своему приятелю по бесконечным разговорам, издевательскую физиономию.

Маркес погрозил ему кулаком, на что Том зашелся беззвучным смехом, колыхаясь всем своим огромным телом.

И в этот миг загрохотали выстрелы.

Там же, в это же время

После поляны с растяжкой Роман уже не подгонял мысленно Чоя. Главное, ничего не сорвать. Они плотно висят на хвосте американцев, никуда те не денутся. Сейчас нужно лишь тихо красться за ними и выжидать подходящий момент для атаки.

Американцы спешили. Теперь и Роман без труда замечал оставленные ими следы. И хотя ему хотелось перейти на рысь, он всякий раз терпеливо ждал, когда Чой проверит тропу на предмет безопасности.

Но порой его терпение начинало истощаться. Прошло минут сорок, а беглецов все не слыхать.

«Если американцы не начнут падать от упадка сил, то так можно идти за ними целый день», – подумал Роман. И профессор им не помешает. Этот негр способен тащить на себе лошадь, не то что тощего старика.

А может, Брэксмар сдался? Может, испугался, что шлепнут прямо среди леса, сменил гнев на милость и побежал своими ногами? Поди, не хочется, чтобы твое гениальное изобретение погибло вместе с тобой? Черт с ними, с вьетнамцами, как-нибудь перетопчутся. Жили в бедности и дальше будут жить. А синтезатор сделают там, где его должны были сделать изначально. И начнет Америка заливать мир дешевым горючим, богатея не по дням, а по часам.

Или, что скорее, изобретение ляжет под сукно, до лучших времен. Нефтяные олигархи не потерпят, чтобы их в одночасье разорили. На кой человечеству это благодеяние? Все равно кому-то чего-то не хватит, и проблем не уменьшится. Зачем же ломать принятый миропорядок? Пусть уж все идет как идет. И только когда нефть иссякнет до грамма, тогда, возможно, изобретение Брэксмара будет извлечено на свет божий.

Наверняка профессор все это знал заранее, потому и рванул подальше от родины.

Но ведь мнение можно изменить. Особенно, если на кону стоит твоя жизнь. И вера в то, что твое открытие когда-нибудь людям все же послужит.

– Профессор идет с ними? – спросил Роман Чоя.

Тот покачал головой.

– Не знаю.

«Плохо, – подумал Роман. – Потому что если идет, то это и плохо, и хорошо. Плохо, потому что группа идет быстрее. Хорошо, потому что тогда он сможет идти вместе с нами. Поскольку унести его мы даже втроем далеко не сможем».