Когда говорит оружие

Ламур Луис

Он собрал со стола карты, быстро их перемешал и хлопнул колодой по столу, прижав ее средним и большим пальцем.

— Все о'кей? — спросил он и по кивку Джонни открыл колоду на середине и показал даму червей.

Наклонившись над столом, Джонни подровнял карты, потом слегка постучал ими по столу и разделил колоду.

Лицо игрока побелело от гнева, и он вцепился в подлокотники стула, глядя на туза, вытащенного Джонни.

— Это твоя собственная колода, — спокойно произнес Саттон и вдруг встал. — Леди, соберите все деньги, — предложил он. — Сложите их во что-нибудь, и мы с вами уйдем. А ты, —

обратился он к высокому, — в следующий раз не будешь пользоваться краплеными картами.

Игрок с ненавистью уставился на него.

Пока девушка шла к двери, Саттон медленно обвел всех тяжелым взглядом, давая почувствовать каждому находящемуся в комнате цену своего внимания.

— Если кто-нибудь еще раз обидит девушку или, пока я в городе, вы затеете новое мошенничество, я сожгу ваше логово, а те, кому повезет, сядут в тюрьму.

Демонстративно повернувшись ко всем спиной, он спокойно вышел за дверь. У фургона девушка повернулась к нему:

— Меня зовут Сторми. Мы с папой очень вам благодарны.

— Рад был помочь. Если еще вам понадоблюсь, только позовите. Я вон там, наверху. — Саттон показал на окно своей комнаты.

Луна лениво плыла над зазубренными вершинами горных хребтов. Койот, завывая, жаловался на свои неприятности и, как только луна спустилась к горизонту, потрусил на поиски пищи. Первые лучи утреннего света осветили хребты, и Джордж Табачный Нос с трудом пробудился. Вспомнив о семи тысячах долларов в сейфе и о тех трех тысячах или, по слухам, и того больше, что были у старика в повозке, он проснулся окончательно. Большинство своих денег старик получал от продажи крупного рогатого скота, да еще и выигрывал в покер.

Десять тысяч долларов была сумма невероятная, по понятиям Табачного Носа. Здесь никогда не видели такой.

И тут он услышал топот конских копыт. Лошади шли по улице, их было больше двух. Сразу заподозрив, что в город возвращается банда Пинка Лукаса, Джордж, очень обеспокоенный, сел на постель и принялся нашаривать босыми ногами свои ботинки.

Насмерть перепуганный, он знал, что ему надо немедленно сообщить Лукасу о присутствии рейнджера в городе. Он знал также, что Пинк сразу попытается украсть деньги, а это означало, что он убьет Саттона, и тогда бизнесу Джорджа конец. Где-то в глубине сознания застряла мысль, что он должен сам наложить руки на эти десять тысяч долларов, если только сумеет сообразить, как при этом не быть пойманным ни рейнджером, ни Лукасом.

Он нашел наконец свои ботинки, натянул брюки и кинулся к двери. И тут же замер на месте: фургон исчез!

Минуту он стоял, оторопев, не слыша приближения всадников, думая только об исчезновении фургона старика и, значит, его денег. Потом он подумал о Чиве Понтиусе. Сколько у него было?

Он повернул к лестнице и стал подниматься по ней к комнате рейнджера, подхватив одной рукой брюки, в которые не успел вдеть ремень. Дверь в комнату рейнджера была распахнута, а на смятой постели лежала записка:

«Извини, что пришлось так неожиданно уехать. Свои деньги я забрал».

Взял свои деньги? Но как же?.. Повернувшись, Табачный Нос бросился вниз, в свой салун. Там было темно и тихо, и сейф был закрыт. Он быстро набрал шифр и открыл сейф. Вместо денег внутри лежала записка:

«Вам

следует быть осторожнее. Я запомнил комбинацию цифр, когда вы открывали сейф. Я взял свои деньги, и лучше бы вам держать своих парней дома».

Раздался нетерпеливый стук в дверь. Он пошел открывать. Его тут же оттолкнули в сторону, и в зал вошел Пинк Лукас. Этот крупный мужик прошел прямо к бару, взял с прилавка бутылку, которую оставил Саттон. Налив себе полный стакан, он повернулся к Джорджу:

— Ладно, так где же это?

— Где — что?

В комнату за спиной Лукаса вошел Чив Понтиус. Он улыбался.

— Пинк, я же говорил тебе, что он насмерть перепуган. Деньги в сейфе.

— Их там нет. — С этими словами Джордж протянул им записку.

— Саттон взял их и исчез, фургон вместе с ним.

— Это же десять тысяч долларов! — заорал Чив. — Ты только подумай об этом, Пинк!

— Десять тысяч!

Пинк со стуком поставил стакан на стойку.

— Свежих лошадей, и побыстрее! Мы добудем эти деньги! Он не может уехать далеко с этой повозкой!

Где-то вдалеке прогремел гром.

Лукавый взгляд Табачного Носа изучал Лукаса из-под тяжелых век.

— Пинки, ты прав. Они поехали в сторону холмов. Догоним их.

— Ну не ты же будешь этим заниматься, толстяк. Ты останешься здесь и будешь держать рот на замке. Пошли, ребята.

В шести милях к западу Джонни Саттон вел за собой фургон по горной дороге вдоль Торнилло-Крик. Эту местность пересекало множество лощин, которые в дождливую погоду наполнялись ревущими потоками воды, да и сейчас множество мелких ручейков бежали там, где Саттон ехал верхом. Над пиком Лост-Майн тяжелые тучи изливали потоки воды на крутые склоны гор. Джонни Саттон знал, какую игру он затеял и какому риску подвергается, но, чтобы попасть туда, куда хотел попасть, ему надо было пересечь еще две глубокие лощины, которые врезались в склон, идущий вниз, к подножию Торнилло-Флэт. Там шел высокий земляной вал, за которым они будут в безопасности, и если его план сработает, то там не только он и Найты будут в безопасности, но и их преследователи окажутся в ловушке.

Дождь лил все сильнее. Все время сверкали молнии. Повернув лошадь, Саттон поскакал обратно, крича:

— Погоняй, па! Нам надо перейти еще две лощины!

Побледневший от страха старик уставился на него:

— Нам никогда туда не добраться! Посмотрите, какой дождь идет в горах!

— Мы должны! — только и ответил Саттон. — Поехали!

Лошади напряглись в упряжке и начали понемногу набирать скорость. Повозка не была тяжелой. По дороге они уже выбросили из нее несколько предметов мебели, причем каждый раз приходилось воевать со Сторми, но каждый раз битву выигрывал Саттон.

Впереди перед ними лежала равнина, прорезанная глубоким оврагом. Ни минуты не колеблясь, Саттон направил своего коня прямо в овраг. По дну тонкой струйкой бежал ручей, но он, скорее всего, образовался из потоков пролившегося здесь дождя. Позади, со стороны скалистых гор, надвигался настоящий водяной потоп, и ничто не могло бы остановить его. Издавая пронзительные крики, они пересекли лощину, и лошади стремительно вынесли их на противоположную сторону. Где-то позади раздался низкий рокот. Сторми быстро взглянула на Саттона: