Когда исчезают звёзды
Шрифт:
Три дня ужаса. Три дня без возможности встать или лечь, без сна и еды. Мозг, готов был взорваться от всего, что в нём творилось – навязанных клеткой ощущений. Меня бросало в жар, холод, панический страх и жуткое раскаянье. Наверное, еще день, и у меня бы остановилось сердце. Времени не было. Оно просто исчезло. Была только клетка, которая заполняла меня изнутри и снаружи. Головные боли, депрессия, затёкшие мышцы и невероятное желание умереть, казалось, не закончатся никогда. Я проваливалась в темноту, отключаясь на короткие мгновения, а потом снова возвращалась
Вдалеке послышались шаги. Чьи-то руки подхватили меня, словно пушинку, и понесли прочь. Я уже не могла различить, действительность ли это или новая, захватившая волна пытки.
Я плыла по странному течению, которое уносило вдаль и бросало из стороны в сторону. Возникали неясные образы и мысли, объединяясь и перемешиваясь между собой в непонятном танце. Казалось, я сплю, и снится кошмарный сон, от которого нет возможности пробудиться. Затем картинки появлялись меньше, течение не уносило так быстро, и до воспалённого сознания стал доноситься невнятный шёпот. Вначале я не могла различать слов, но голос казался очень знакомым, и вскоре я чётко услышала, как кто-то шептал:
– Прости, Арелия… Я не знал, что так будет. Если бы ты смогла простить меня…
Пытаясь приоткрыть веки, глаза больно резанул яркий свет. Несколько секунд я ещё зажмуривалась, но потом различила комнату и силуэт, склонённый надо мной.
Сидевший рядом мужчина низко опустил голову, держа в руке мою ладонь. Я попыталась освободиться, и он встрепенулся, тревожно всматриваясь в моё лицо. А я смотрела на него и не могла понять – что это, очередной сон или действительность? Рядом со мной сидел Моргисс. На его бледном, осунувшемся лице застыло волнение, а в тёмных, почти чёрных глазах, отражалось всё беспокойство души. Его губы дрогнули в лёгкой улыбке, когда он увидел, что я растерянно не свожу с него глаз.
– Умеешь заставить даже меня беспокоиться – тихо сказал он – Разве так можно?
Я попыталась ответить, но во рту пересохло, и я не смогла вымолвить ни слова. Казалось, язык и губы превратились в распухшую массу. Он осторожно взял стакан с водой, и бережно приподняв мою голову, дал попить.
– Спасибо – еле выдавила я, чувствуя себя очень слабой и разбитой. Совсем не было сил говорить.
Он грустно улыбнулся, погладив меня по голове.
– Какая же ты сильная. Даже сдержалась, чтобы не запустить в меня этим стаканом.
Но внезапно его улыбка исчезла, и он стал очень серьёзен. Моргисс взял меня за руку и, не сводя пристального взгляда, тихо прошептал:
– Прости меня. Это я виноват в том, что произошло. Не думал, что Совет миров выберет такое жестокое наказание. Когда тебя увели, я пытался добиться, чтобы они отменили или изменили приговор, но они отказались. Я даже не подозревал, что ты чуть не погибнешь…
Я не могла в это поверить.
– Знаю, что виноват перед тобой – медленно продолжал он – И простить меня, возможно, у тебя не получится. Но прошу, попытайся. Я не хотел, чтобы всё получилось именно так.
И внезапно, чтобы совсем разрушить мой прежний мир, он осторожно склонился к моей руке, и нежно её поцеловал.
Я была настолько потрясена и сбита с толку, что только хлопала глазами. Невозможно было поверить, что этот тот самый Моргисс, мой давний враг…
– Не помешала? – в комнату тихонько вошла Юнития. Она с легкой улыбкой смотрела на нас, как будто её ничего не удивляло – Вижу моей сестре уже лучше. Видишь, а ты так сильно боялся за неё.
– Я пойду – смутившись, произнёс Моргисс, вставая – Вам, наверное, есть о чём поговорить.
Он тихо вышел из комнаты, а я потрясённо смотрела ему вслед.
– Что случилось с ним? – прошептала я, с трудом ворочая языком – Он волновался обо мне? Наверное, у меня случились галлюцинации…
– Да что ты! – воскликнула Юнития, всплеснув руками и усаживаясь рядом – Волновался – это не подходящее слово, сестричка! Когда тебя освободили, ты была в ужасном состоянии. Мы очень боялись, что ты умрёшь. Моргисс на руках нёс тебя домой, и не отходил все эти дни, что ты была без сознания. Он вызвал самых лучших врачей, которые с трудом вернули тебя к жизни.
– Не может быть – растерянно пробормотала я, потрясённая до глубины души.
– Я сама не ожидала от Моргисса, что он будет так заботиться! Он не отходил от твоей кровати всё это время, практически не делая перерывов на сон и еду!
В мыслях совсем не осталось порядка. Казалось, я спала всего одну ночь, а Юнития говорила о каком-то длинном промежутке времени.
– И много времени прошло? – с опаской спросила я, боясь услышать ответ.
– Пять дней.
– Как?! Невозможно…
– Тем не менее, это правда. Пять дней врачи боролись за твою жизнь. Они давали неутешительные прогнозы и просто чудо, что ты очнулась.
Я тихо застонала, повернувшись на бок. Всё было так запутано и нереально. Не хотелось ни о чём думать. Мозг не готов понять разбросанные картинки пазла. Я с трудом находила силы, чтобы снова не погрузится в сон, от которого едва проснулась. Но тут я вспомнила об одном человеке, и холодный пот пробил до костей.
– Денис! – воскликнула я, приподнимаясь на локте – Что с ним?!
Юнития застенчиво опустила глаза.
– С ним всё в порядке – тихо прошептала она, смутившись – Мне разрешили его навещать. Я приходила к нему в Мерцающую зону всё это время. Он себя хорошо чувствует. Я много рассказала о нашей планете и узнала о жизни землян.
Дальше я её не слушала. Он жив! Это было невероятно! За столько времени, Совет миров не привёл в исполнение приговор! И это немыслимое облегчение наполнило душу огромной радостью.
– Но как ему позволили остаться в живых? Ведь Косрио ясно сказал, что Денис умрёт.