Когда красота убивает
Шрифт:
Хотя я прекрасно понимаю, что такое пессимистичное настроение у меня из-за Николая. Мы с ним больше не видимся в городском саду – он перестал бегать или сменил маршрут. Жаль, что я так и не решилась пригласить его на чашечку кофе.
МАТИЛЬДА
Я задремала, пока мы ехали на лыжную базу. В машине было тепло, и меня, похоже, укачало.
– Миш? – Я сонно протерла глаза. – Скоро уже?
– Сейчас, солнышко! – улыбнулся муж. – Выспалась?
– Почти, – буркнула я. Несмотря на то что мы решили провести эти первые декабрьские выходные вместе, да еще на лыжной базе, да еще
– Ну скажи мне, – продолжила я недавний разговор, – зачем вы взяли ее с собой?
Мишка угрюмо сдвинул брови, но промолчал. Ага, а что он скажет? Будто я не знаю, что Катька давно ему глазки строит.
– Солнышко, прекрати. – Муж взял себя в руки. – Она же с другом едет, в другой машине. А Володя наш партнер, ты же сама знаешь.
– Ничего я не знаю. – Слезы уже переполняют глаза. – Ты ее специально пригласил, чтобы помотать мне нервы.
– Началось! – закипел Мишка. – Что еще придумаешь?
Притормозили мы у базы в «прекрасном» настроении. Рядом припарковались две машины друзей. Ненавистная Катюха выскочила из джипа первой и, резво подпрыгивая, понеслась к административному зданию. Высокая и стройная восемнадцатилетняя девчонка с огромными васильковыми глазами и копной рыжих волос вызывала во мне жуткое раздражение и зависть. Она училась на первом курсе в престижном универе, прыгала с парашютом, имела титул «Мисс наш город» за позапрошлый год и постоянно поглядывала на моего мужа.
– У, дрянь! – громко выругалась я, провожая Катьку глазами до тех пор, пока она не скрылась за дверью. – Шлюха.
Мишка хотел было возмутиться, но промолчал. Лишь неодобрительно покачал головой и открыл заднюю дверцу, чтобы выпустить Розочку на снег.
Мы ввалились в здание лыжной базы. Довольно приличный двухэтажный домик в деревенском стиле. На первом этаже столовая, бар, каминный зал и сауна, а на втором несколько спален. Кроме нас здесь больше никого не было, потому что ребята откупили всю эту роскошь на предстоящие выходные. Девчонок отправили наверх переодеваться в куртки и лыжные брюки, а мужчины пошли в бар пропустить по рюмочке коньяку. Как говорится, для разогрева. Я и еще две такие же идиотки, Наташа и Надя, которым тоже не сиделось дома, поперлись на второй этаж. Катерина еще не объявилась. В отличие от меня девчонки были в отличном расположении духа и громко смеялись, комментируя все, что попадалось им на пути. Я же хранила гробовое молчание.
– Мо, – ущипнула Надя меня за локоть, – ты чего сегодня такая кислая? Критические дни? – И заржала своей глупой шутке.
– Критические ночи, – огрызнулась я, и меня оставили в покое.
Наверху мы разошлись по разным спальням, и я, наконец оставшись одна, опустилась на огромную кровать, которая занимала половину комнаты. Настроение было испорчено окончательно. А ведь день не заладился с самого утра – едва я проснулась, как обнаружила у себя на носу прыщ, которого и в помине не было вчера вечером. Я уныло потащилась в ванную и там при ярком свете лампы увидела, что дела обстоят даже хуже, чем я могла предположить вначале. Сам нос тоже распух, и теперь я выглядела смешно и отвратительно.
Конечно, я сразу же решила никуда не ехать, но Мишка уговорил меня не делать глупостей.
– Да ничего там у тебя и не видно, – прокомментировал он, разглядывая мой нос с близкого расстояния. – Припудри, и вообще никто не заметит.
И я, идиотка, согласилась. А потом, уже перед самым отъездом, выяснилось, что новые фирменные лыжные ботинки мне малы, и пришлось брать с собой старые, которые надоели до чертиков. От яркой красно-голубой спортивной шапочки, которая так шла к моим глазам, тоже пришлось отказаться, и, чтобы не привлекать внимания к распухшему носу, я надела серую. Получилось не ахти как нарядно, и я совсем приуныла. А когда мы подъехали к месту сбора и я увидела Катьку – молодую, ослепительно прекрасную, в ярко-желтой спортивной куртке и оранжевой, под цвет волос, шапке, мое настроение рухнуло в минус. И вот теперь надо переодеваться, тащиться вниз и изображать крайнюю степень радости. А вот не буду, и все тут! Я вообще никуда не пойду!
Со злостью метнув ботинки в противоположный конец комнаты, я демонстративно улеглась на кровать и стала разглядывать потолок. Вот сейчас Мишка разволнуется, что меня так долго нет, прибежит сюда… Ух я ему и устрою!
Прошло полчаса. Потолок уже давно перестал меня интересовать, делать было больше нечего, а меня никто даже и не хватился. Теперь я уже имела полное право обидеться всерьез. А если у меня сердечный приступ случился, например? Или я ногу сломала? А Мишка меня не ищет. В общем, обиделась я страшно. Переоделась по-быстренькому и пошла вниз. Наверняка он с мужиками в баре заболтался так, что и про время забыл.
Едва я переступила порог номера и вышла в коридор, как меня оглушила музыка, доносящаяся снизу. Они дискотеку устроили, что ли? Я пулей слетела с лестницы и бросилась в бар. А там наши мужчины, с позволения сказать примерные мужья, плотным кольцом обступили стойку, на которой – о ужас! – как уж на сковороде извивалась Катюха. Наташка и Надя стояли рядом и, весело пританцовывая, аплодировали. А та… Вот ведь оторва! В белых стрейч-брючках и кремовой водолазке, заразительно смеясь, исполняла какой-то совершенно неземной эротический танец. Вот она красиво присела, вот выгнула спинку. Копна рыжих волос упала ей на лицо. Катюха сделала последнее па и под оглушительные рукоплескания спрыгнула со стойки. Чьи-то заботливые мужские руки ловко подхватили девушку в воздухе. И, только подойдя немного ближе, я поняла, что это были руки моего мужа. Мишка, улыбаясь совершенно дебильной, щенячьей улыбкой, осторожно поставил Катю на пол, а та при всех… поцеловала его в щечку…
– Это как понимать? – Я даже не сразу сообразила, что громко кричу. Музыка смолкла как по команде, и все уставились на меня. Голос предательски дрожал, лицо побелело. – Я спрашиваю, что здесь происходит? – Меня колотило как в лихорадке.
Мишка испуганно вздрогнул и бросился ко мне навстречу:
– Солнышко? Что с тобой?
Видимо, музыку кто-то выключил, и теперь в баре стояла напряженная тишина. Ребята удивленно переглядывались, а Катюха, вот сволочь, приветливо мне улыбнулась и даже попыталась что-то объяснить:
– А мы тут в фанты играли, пока тебя не было. Мне вот выпало на стойке станцевать… Я…
– Вижу, что ты, – грубо оборвала я эту шлюху и ненавидящим взглядом уставилась на мужа: – Развлекаешься? У меня за спиной?
– Мо… Ты чего? – Мишка испуганно попятился. – Я тебя потерял, хотел за тобой в номер идти, да девчонки сказали, что с тобой все нормально, что ты переодеваешься.
Не знаю, что на меня нашло, но я сделала два шага навстречу мужу и залепила ему оглушительную пощечину. При всех. Кто-то испуганно вскрикнул. И снова тишина… Оглушительная тишина…