Когда муж - оборотень...
Шрифт:
— Ты теперь будешь жить с моим папой?
— Выходит так, — улыбнулась я.
— Значит, будешь моей мамой? — в глазах девочки зажглась такая надежда, что у меня аж сердце закололо.
Ребенку должно быть безумно не хватает материнского тепла и хочется хоть кому— то сказать это теплое слово.
— Да. Теперь буду, — кивнула я.
Девочка замялась, закусывая губы, но я открыла ей объятья, и она влетела в них, плотно ко мне прижавшись, из горла ребенка вырвался громкий томный вздох. Я погладила малышку по голове. Чтобы не случилось
Мы пошли с ней в ее комнату, собирали мозаику и пазлы, позанимались русским и английским языком. И пошли на кухню готовить яблочный пирог.
Потом вместе мыли посуду, и пили чай, все это время девочка болтала без умолку. Про любимые блюда, мультики и книги, про одежду и косметику. Девочка была рада просто поговорить, о чем угодно. Лишь бы не молчать!
— Когда папа уходит по делам, ты всегда одна?
— В зависимости от того, где мы находимся. Папа же часто переезжает по работе. Мне очень нравится бывать в поселках, там много ребятишек. С ними весело.
— Ты хорошо читаешь, тебя папа научил?
— Да с ним интересно. Он у меня хороший. Только болен. Мне очень его жаль, жаль, что у меня нет еще столько сил, чтобы прогнать его демона. Я так боюсь не успеть вырасти.
В глазах ребенка было столько боли, что я не удержалась, снова обняла ее.
— Я рада, что ты появилась у нас, — прошептала девочка с улыбкой, — С тобой ему будет легче и радостнее.
Глава 50
— Девчонки, я дома!
Веселый голос Демитрия раздался в половине шестого. Я как раз начала готовить котлеты.
— Папочка пришел! — раздался радостный возглас Миры.
Я невольно улыбнулась. Сколько раз я мечтала о такой вот простой жизни. С такими вот радостными криками. Да все ни как что—то не складывается.
Демитрий вошел на кухню, с огромными, полными пакетами,
— Клади котлеты в холодильник, я заказал еду из ресторана, — радостно объявил он.
— Что празднуем? — поинтересовалась я.
— Зарплату дали, — засмеялся он.
— Сначала погулять. Сначала. Погулять, — запрыгала девочка.
— Хорошо, идем, только Маришу приоденем.
Из самого большого пакета, Демирий вытащил удлиненную голубую дубленку отороченную мехом и белые, вышитые бисером валенки.
— Ничего себе! Красота какая! — искренне восхитилась я.
— Нравиться? — просиял Демитрий. — Примерь—ка.
Я примерила. Вещи оказались впору.
— Ну и отлично! Мирочка, беги, одевайся. Мы тебя подождем. Не вздумай бежать, мы на севере Сибири! Здесь на тысячи километров снега и тайга, с волками да рысями, — предупредил он меня, когда девочка ушла.
Вокруг действительно были лишь вековые сосны, кедры да снега во все стороны, сколько глаз хватало. Мороз ощутимо хватал за нос и щеки. Девочка стала бросаться в нас снежками, и весело бегая, мы все даже вспотели, ребенок веселился от души. От ее радостного смеха и визга было весело и нам.
— Ой, а вы под двумя елочками! — вскрикнула вдруг девочка. — Целуйтесь, давайте!
У нас с Демитрием аж челюсти отвисли, но мужчина к счастью быстро нашелся.
— А вот и поцелую! — вскрикнул он, бросаясь к дочери, та с визгом бросилась наутек,
— мужчина легко догнал ее, подхватил на руки и зацеловал
Невозможно поверить, что этот сильный красивый мужчина, безжалостный маньяк и убийца. Впрочем, по мне, наверное, тоже не скажешь что на сотню людей, наверное, смертельные проклятья насылала. По сути, я не чем ни лучше Димы.
Нет! Ни я! Ни я! Та. Другая Мариша! Ни я!
— Идем домой! А то замерзнешь, — Демитрий внес девочку домой на руках.
Поужинав вкусняшками из ресторана, девочка ушла к себе читать. Мы еще остались доедать.
— Спасибо. За то, что погуляла с нами. И вообще, за день с Мирой, я давно ее такой счастливой не видел.
— Пожалуйста. Она чудесная девочка.
— Это точно, — глаза Демитрия аж засияли при словах о дочери.
— Как часто будет приходить Андрей?
— Думаю, даст нам недели две, три на то, чтобы чувства окрепли.
— Ты точно сумеешь скрыть, что ребенок не его.
— Сумею, за это не бойся.
— А что потом? Как жить будем?
— Как можно дольше корми ребенка грудью, во время грудного вскармливания, он не поручит тебе дел с отрицательной энергетикой, до двух с половиной лет сможешь вполне. В это время он и приходить к тебе часто не будет, и того, у нас есть три с лишним года, а как дальше, по ситуации решим, если я уйду. Позже познакомлю с людьми, которые тебя не оставят. Все они верны мне, про Андрея и не знают.
— Корми своего демона и проживешь еще долго и счастливо!
— Ему нужны боль, мучения и кровь. А я больше так не могу! НЕ MO—ГУ, понимаешь? Они мне снятся! Сняться каждую ночь! Я уже много лет не спал нормально. Думаешь, мне легко? Думаешь, убивать, разрезая на кусочки, или переламывая все кости, все равно, что плюнуть?! Не так это Мариш! Не так! У меня есть душа, и ей тяжело! Она противиться тому, что я делаю! Но если я не даю этой твари крови, он начинает жрать меня!
У Демитрия из глаз текли слезы. Слезы от отчаяния и бессилия.
Глава 51
— Да как ты смеешь так говорить? Как ты смеешь так просто ему сдаваться? Мужик ты или коврик для вытирания ног? — закричала я, вскочив на ноги. — Ты понимаешь, что ты Миру придаешь сейчас сдаваясь! Ты, единственный родной для нее человек, в этом мире! И уже заживо себя похоронил! Отказавшись бороться! А она ведь это чувствует! И ей очень больно, Дим, очень! Если ты так уверен, что умрешь, и не хочешь бороться, зачем вообще ждать какие—то два года, пойди да повесься прямо сейчас на первой сосне. Принеси своему хозяину последнюю жертву!