Когда мы были на войне
Шрифт:
– Палыч! Давай, еще минами причеши! – прокричал командир роты, накладывая жгут на искалеченную ногу матроса.
Снова мины, разбрасывая веером осколки, уничтожали все на своем пути.
– Стой! Прекратить огонь! – скомандовал командир роты. Опять наступила тишина.
Осмотрели местность. Тихо. Бойцы, по команде поднялись на ноги, осторожно пошли вперед, откуда противник вел огонь.
– «Куб»! Я «Карабин»! Засада противника уничтожена. У меня один «трехсотый»*.
Командир батареи подошел к БТРу, с головы до ног, как и все, он
– Костя?! Сазонов?! Ты наверху?!
Никто не ответил. Он поднялся наверх БТРа. Матрос лежал, не выпуская автомата из рук, уткнувшись лицом в брезент. Под ним чернела огромная лужа крови. Командир батареи повернул его на бок, глаза матроса были открыты. Он закрыл ему глаза и спустился с БТРа на землю.
– Леха! Доложи комбату у нас «двухсотый*», – тихо сказал он, обращаясь к командиру роты.
Через несколько минут на своем БТРе подъехал комбат. Спрыгнув на землю, он внимательно выслушал доклад командира роты. Подошел к стоявшим носилкам, на которых лежал, закрытый плащ-палаткой «двухсотый». Взяв за край плащ-палатки, приподнял ее, посмотрел на погибшего матроса.
– Первый. Жаль! – тихо сказал он. Это был первый погибший за полтора месяца нахождения батальона на этой войне.
– Товарищ подполковник! – обратился к нему, стоявший рядом командир батареи, – А личный номер с погибшего снимать?
– Нет. Оставьте все как есть. Сейчас замполит* подъедет, он все знает. А с Вами, что случилось? Не ранены?
– Да нет, – смущаясь, ответил командир батареи и, расстегнув куртку, задрал тельняшку вверх. Во всю грудь расплывался черно-синий синяк.
– Ни хрена себе! – присвистнул комбат.
– Меня вот это спасло, – и он протянул два изуродованных магазина от автомата, – Пуля снайпера вскользь разгрузку задела, по магазинам прошла, а взрывом меня с бэтра* скинуло. Видимо головой ударился, чердак до сих пор еще болит.
– Считай, Палыч, сегодня у тебя день рождения, – и обращаясь к командиру роты, – Где раненый?
Командир роты показал на матроса с перевязанной ногой, который сидел на обочине дороги и улыбался.
– Вы сколько ему промидола* вкололи?
– Так два тюбика, вот он и балдит! – растерянно ответил ротный.
– Его тоже с замполитом отправьте.
Бойцы, которые осматривали местность, уже вернулись. Все были в грязи «по самые уши».
На обочину дороги вытащили трупы двух боевиков и особист* внимательно их осматривал. Куртки были задраны вверх, видимо сбились, когда бойцы вытаскивали их за ноги. Оба боевика – здоровые мужики с длинными черными волосами и бородами, которые сейчас свисали спутанными сосульками, заляпанными грязью и кровью. На рукавах были нашивки с волком и надписью «Армия Радуева».
– Этот видимо гранатометчик, – сказал сержант, показывая рукой на грязный труп, на голом животе которого растеклось
темно-бурое пятно, – его Костик Сазонов снял. Рядом гранатомет, разряженный лежал.
– А этот, – сержант показал на второго, – Пулеметчик. Ему осколок прямо
– Почему Вы так решили? – спросил комбат.
– Всего три лежки было. На одной вот этот – с пулеметом, на второй – сумка с гранатами для гранатомета, а на третьей бинты кровяные, видимо перевязывалась и вот это, – и он бросил на землю небольшой, защитного цвета рюкзак, который до этого держал в руках.
– Вы, что думаете, там была женщина? – спросил особист. Сержант наклонился, поднял за край рюкзак и встряхнул его. Из него посыпались патроны к снайперской винтовке в
пачках и россыпью, зеркальце, женские гигиенические принадлежности и другая всячина. Сержант поднял один патрон и протянул комбату:
– Вы посмотрите, товарищ командир, какие патроны интересные.
Комбат взял патрон. Он был обычный – к снайперской винтовке, за исключением – прямо в центре, в самом острие была сделана небольшая дырка для того, чтобы, попав в тело, он раскрывался «розочкой» причиняя больше вреда и боли.
– Жаль, что эта девка ушла. Много вреда она еще принесет. Но ничего, не мы, так другие ее достанут, – зло сказал комбат.
Он оказался прав, еще много горя принесла эта снайперша в семьи по всей России, но спустя месяц, в бою, который вел соседний полк ВДВ, она все же нашла свой конец от пули десантника.
Комбат бросил патрон в общую кучу и обращаясь к ротному: – Леха! Две минуты времени! Ставь задачу и по машинам!
Вперед! Продолжаем движение!
Через две минуты батальон продолжил движение.
Вечером в палатке командир батареи разлил офицерам из фляги водку в колпачки из-под осветительных мин.
– Помянем матроса Сазонова Костю. Пусть земля ему будет пухом! – тихо сказал командир. Не чокаясь, выпили.
25 января 2000 года Указом Президента Российской Федерации № 102 за мужество и героизм, проявленные при ликвидации незаконных вооруженных формирований в Северокавказском регионе Константин Владимирович Сазонов посмертно награжден орденом Мужества.
июнь 2017
Братушки
«Не тот герой, у кого голова с дырой,
А тот герой, что вернулся домой»
(Народная пословица)