Когда мы встретились
Шрифт:
— Дорогая, ты знаешь, кто мои родители? В прошлый раз, когда я проверяла, они были круче тебя на всех уровнях, и, кроме того, я не хочу иметь ничего общего с другой моделью в своей жизни. Тебя хватило, чтобы погубить меня.
— Ты такая драматичная, — она вздыхает. — Без разницы. Ты уволена.
— Мило, но я уже уволилась.
А потом она вешает трубку, и мое лицо украшает первая улыбка с тех пор, как я покинула эту убогую квартиру над индийским рестораном, из-за которого моя одежда пахла карри.
Это может непредсказуемо, но раньше мне было интересно, что чувствуют птицы, когда летают в небе.
Свободу?
Удовлетворенность?
Наверняка,
Когда в последний раз я чувствовала что-то, кроме недовольства?
Вероятно, за день до того, как я вошла в комнату, полную мужчин, и мне сказали, что я никогда не стану той, кого желает мир. Я не была принцессой, которой они меня представляли. Поскольку мои родители работают в такой сфере, для них это было неприемлемо. Я морила себя голодом в течение многих лет, у меня развилось серьезное расстройство пищевого поведения, которое в какой-то момент привело к почечной недостаточности, и при росте пять футов девять дюймов (прим. пер.: примерно 1,75 см) я едва весила сто десять фунтов (прим. пер.: примерно 50 кг). А после работы на Тару Томас у меня появился синдром посттравматического стресса.
Если вы поклоняетесь материализации, моделям, актерам, певцам, всем, кто живет на этих холмах, то не стоит. Они все кучка наркоманов. Просто их выбор лекарств немного отличается.
Слава.
Она смертоносна и убивает тихо, когда никто не смотрит.
И в этом разница между моей и их жизнью. Я бы не стала молча уходить в тень и становиться той версией, которой они хотели меня видеть. У этой девушки есть крылья, и она мечтает о южных закатах, где парни целуют тебя в лоб и называют любимой прямо перед восходом солнца.
Я презираю сказки. Я не верю, что это правда, это скорее рассказ чьего-то пересказа и, возможно, вымышленный рассказ о любви, которую они хотели бы иметь.
Где та часть, где он изменяет ей с ее мамой, а затем называет сумасшедшей из-за чрезмерной реакции? Хм? Где это в вашей гребаной сказке?
Возможно, это как-то связано с тем, что это моя жизнь, а не сказка.
Но когда я была маленькой и росла в красивом особняке на холмах Голливуда, я думала, что это всегда будет моей жизнью. Думала, что все будет идеально. Думала, меня примут те, кто произвел меня на свет, потому что, в конце концов, я их единственная дочь.
Я думала… неправильно. Думала, ну, я никогда не думала, что застану своего парня в постели с моей матерью.
Итак, Калифорния, я переросла тебя.
5
Я сам сделал эти фрикадельки. В буквальном смысле слова.
БЭРРОН
Кэмдин хмурится, глядя на фрикадельки, которые я достаю из духовки.
— Я не люблю фрикадельки.
Хотите верьте, хотите нет, но я умею готовить. Мои дети едят мою еду, но это мало о чем говорит. Если бы они этого не делали,
— Я не люблю томатный соус, — говорит нам Севин, противно стуча ложкой по кастрюле. Я борюсь с желанием вырвать ложку из ее руки и сломать на две части.
Смотрю на кота у моих ног, который надеется поймать хоть унцию мяса зубра. Он мясоед.
— А у тебя какие пожелания?
Клянусь богом, он пожимает плечами. Или переносит вес с одной лапы на другую. В любом случае, я воспринимаю это как пожимание плечами. Помешивая соус в кастрюле рядом со мной, я наклоняюсь и включаю еще одну конфорку, чтобы закипятить воду для лапши.
Кэмдин стоит возле меня и смотрит на воду.
— Таннер сказал мне, что если бросить лягушку в воду, она не выпрыгнет.
— Ну… — Делаю паузу и тянусь к коробке с лапшой. — Им нравится вода, но если тебя интересует, выпрыгнет ли она из воды, которую ты доведешь до кипения, то ответ — да. Мы с Морганом попробовали.
Мы оба поворачиваемся, когда слышим, как открывается дверь и следует сильный порыв ветра.
— Что мы пробовали? — спрашивает Морган, открывая входную дверь и кладя шляпу на вешалку рядом с пальто.
— Лягушки в кипящей воде. — Кэмдин спрыгивает из табуретки, ее босые ноги шлепают по полу, изготовленному из старой древесины. Я сам сделал его из виргинского дуба, который повалился в год рождения Севин. Мне потребовалось два года, чтобы построить этот дом, но я горжусь тем, что сделал это. С помощью отца и брата. Он небольшой, но полностью выплачен. Все, что я заработал, пошло на строительство этого места для девочек. Это здание с деревянными опорами площадью три тысячи квадратных футов (прим. пер.: 278,7 кв. м). Одну половину занимают жилые помещения, другую — мастерская. Со сводчатыми потолками и дизайном с концепцией открытого пространства (это важно с двумя непослушными детьми, им негде спрятаться), все построено из стали и бетона, чтобы выдержать наши свирепые ветра, а также имеется подземное убежище на случай торнадо.
Морган наклоняется и берет на руки Кэмдин, а затем Сев.
— Ребята, вы видели, что идет снег? — Я замечаю, что его волосы покрыты хлопьями снега. Я так увлекся приготовлением ужина с девочками, что не заметил, как пошел снег. В прогнозе погоды говорили, что снежная буря будет до конца ночи и весь завтрашний день.
— Мы можем поиграть со снегом? — спрашивает Кэмдин, высвобождаясь из рук Моргана и направляясь к большим окнам, которые выходят на пастбище за нашим домом. Она встает на цыпочки, чтобы выглянуть в окно, покрытое тонким слоем инея благодаря ветру. — Где Лулу? Ей тепло?
Лулу — четвероногая лошадь Кэмдина мышастой масти. Ага. У моей пятилетней дочери есть собственная лошадь. Но когда у вашего дедушки только двое внуков и он разводит лошадей, вы обязательно достигнете этого уровня. Они могут не ходить в частные школы или иметь личную няню, но у них чертовски хорошая жизнь на ранчо, и они вьют веревки из любого мужчины, который здесь находится.
— Она в сарае. Я позаботился о том, чтобы накинуть на нее одеяло, дал дополнительную порцию сена и, — он делает паузу, уткнувшись лицом в шею Севин, пока она смеется, — маршмеллоу.