Когда мы встретились
Шрифт:
Мне они не нравятся.
У меня в детстве был конь. Его звали Крэнк. Он был маленьким ублюдком. Каждый раз, когда я заходил в его стойло, он пытался пнуть меня, и он любил бегать и брыкаться, когда кто-то сидел на нем. Только попробуйте надеть на него седло, и он попытается укусить, а когда поедете пасти с ним коров, он срежет в противоположное направление и отправит вас парить в воздухе, если потеряете бдительность.
Но Крэнк, этот паршивец, отправил меня в больницу, где мне наложили шестьдесят швов на голову. Мне было семь лет, и я впервые оседлал первоклассного подседельного коня (прим.
— Натяни вожжи! — кричал мне отец, но я потерял бразды правления из-за паники. Крэнк врезался в угол сарая, а я влетел в недавно уложенный гравий. Прямо своей головой.
Потом, как будто мне нужно было больше травм с лошадьми, Морган и я взяли пару, чтобы покататься по бездорожью, когда мне было, наверное, не знаю, четырнадцать. Ему было восемнадцать. Короче говоря, после шести часов езды мы заблудились и решили сделать перерыв. Я думал, что он следит за лошадьми, он думал, что я слежу, а лошади решили, что, поскольку не привязаны и ненавидят нас за шестичасовую поездку по пустынной местности, то дадут деру. И если вы когда-нибудь гнались за конем, то в курсе, что он будет убегать от вас. Я был в хорошей форме, как и Морган, но не настолько, чтобы догнать этих животных. Я подобрался достаточно близко, чтобы потянуть за хвост Декстера, на котором я ехал, но это только заставило его нестись еще быстрее.
Через час мы добрались до черты города Амарилло, и нам пришлось остановиться, чтобы спросить, не видел ли кто-нибудь двух лошадей. Мы нашли одну пожилую пару китайцев, которые были явно не из Техаса и стояли на тротуаре, как будто увидели привидение. Запыхавшись и едва отдышавшись, я спросил:
— Вы случайно не видели двух коней?
Мужчина медленно моргнул. Они не говорили по-английски. В конце концов, мы нашли их возле хозяйственного магазина, они ели траву в саду на открытом воздухе.
О, а потом был случай, когда одна лошадь нагадила на меня. Я опущу эти подробности, потому что, хотите верьте, хотите нет, но у меня слабый желудок.
Нет нужды говорить, что я не имею с ними дела, если в этом нет крайней необходимости.
Прыгаю в машину и гоню на задние поля. Проезжаю мимо двухъярусного дома, где живут ковбои. У моего отца около пятнадцати парней, которые работают на ранчо вместе с моим братом и мной. Мы занимаемся всем: от выращивания кобыл и скота до разведения. Это полностью действующее ранчо уже более ста лет, и когда вы здесь, кажется, что вы находитесь в богом забытом месте.
Это потому что так и есть. Техас заставляет всех чувствовать себя так. И гребаный ветер не помогает.
Вытирая слезы с глаз, киваю Престону, одному из работников ранчо. Он делает то же самое, к счастью, забыв о нашей беседе, когда мы виделись в последний раз. Он приподнимает шляпу, и я замечаю, что у него синяк под глазом из-за наших разногласий прошлой ночью. Не могу сказать вам, из-за чего. Наверное, из-за игры
Верьте или нет, но не я начинал большинство своих драк, несмотря на мою репутацию. Заканчивать их? Это другая история. Меня воспитали с пониманием того, что драку затевать не нужно. Но если кто-то замахнется на меня, тогда бей в ответ.
Я знаю, что Престон нанес первый удар… после некоторого подстрекательства с моей стороны.
Какое все это имеет отношение к моему рассказу?
У парней Грейди есть три черты.
Гордый. Агрессивный. Трудолюбивый.
И это объясняет поступки Моргана Грейди. Что ему не характерно?
Быть изменником. Это не в его духе, что заставляет меня задуматься о том, что произошло прошлой ночью, несмотря на то, что я хочу держаться подальше от его драмы.
Я нахожу его на поле, как и говорила Лара Линн. Он чинит опрокинутый забор. Как я уже упоминал, ветер здесь никогда не стихает, и часто приходится чинить заборы. Если не ветер, то бык, вол или кто-то еще, кто решает, что больше не хочет здесь находиться.
Как и жены. Иногда я могу быть настоящим мстительным засранцем.
Выключив двигатель, выхожу из машины. Морган выглядывает из-под своей ковбойской шляпы черного цвета, на его лице застыло выражение разочарования и раздражения. Я смотрю на Моргана. В любом случае. Он научил меня всему, что я знаю о сельском хозяйстве, и поддерживает меня, даже когда я ошибаюсь.
Стоя перед ним, засовываю руки в карманы куртки, отворачиваясь от ветра. На меня таращится корова, которая, скорее всего, виновата в том, что эта часть забора обрушилась.
— Не втягивай меня в свою драму.
Морган выпрямляется, склонив голову в мою сторону, и бросает колючую проволоку, которую держал в руке, себе под ноги.
— О чем ты говоришь?
— Ты знаешь. — Выгибаю бровь, наблюдая, как корова пытается съесть штанину Моргана. — Твое дерьмо с Лил.
Толкая голову коровы, Морган пытается отодвинуть ее от себя, но, по моему опыту, коровы никогда не слушаются. Они делают все, что, черт возьми, хотят. Чтобы доказать мою точку зрения, взгляните на них. Она облизывает лицо брата.
Морган неодобрительно смотрит на корову.
— Отвали. — Тяжело вздохнув, он хмурится, вытирая рукавом щеку. Переминаясь с ноги на ногу, снимает перчатки и качает головой. — Бл*дь. Я даже не могу этого объяснить.
— Надеюсь, у тебя есть лучший ответ для своей жены.
Морган вздыхает, глядя на поле. Его темно-карие глаза, полные сожаления, рассматривают землю, которую мы всю жизнь называли домом.
— Я не знаю.
— Ты не хочешь быть с Карли?
— Все не так. Я люблю Карли и не хочу причинять ей боль. Я просто… не могу устоять перед Лил. Никогда не мог. Прошлая ночь была… даже не знаю. Это все гребенная текила.
Я смеюсь.
— Она всегда сводила тебя с ума.
— Это ты мне говоришь?
В выпускном классе старшей школы брат напился текилы в говно и бегал голышом по футбольному полю в вечер встречи выпускников. А что было на выпуске… на своем грузовике он заехал в стену нашего сарая. Когда Моргану исполнился двадцать один год, и он, наконец, смог пить текилу легально, то напился и решил, что прокатиться на быке в чём мать родила было бы хорошей идеей. Теперь он не может иметь детей. Вот как это закончилось.