Когда не везет. Советы сердца в трудные времена

Чодрон Пема

В тибетском языке «надежда» выражается словом rewa. Страх по-тибетски – dokpa. Часто можно встретить слово re-dok, объединяющее в себе оба понятия. Надежда и страх идут рука об руку и никогда не проявляются отдельно. Корень боли – в re-dok. В этом мире мы вынуждены все время переключать каналы, регулировать температуру, менять музыку: что-то нас беспокоит, тревожит, начинает причинять боль, и мы продолжаем искать альтернативы.

Атеистический ум утверждает отказ от всякой надежды, и это начало начала. Вы можете даже повесить на холодильник бумажку с надписью:

«Откажись от надежд!», вместо традиционной: «С каждым днем я становлюсь все лучше и лучше».

Надежда и страх рождаются из ощущения нищеты. Мы не в состоянии успокоиться и принять себя, вместо этого продолжая мертвой хваткой держаться за свои чаяния, и это лишает нас самого ценного – настоящего момента.

Вместо того чтобы отдавать этому негативу все свои силы, нужно просто принять факт, что сейчас мы чувствуем себя, как кусок дерьма, и не пытаться делать вид, что все в порядке. Это и есть сочувствие. Это и есть храбрость. Мы можем почуять этот кусок дерьма, разглядеть его текстуру, цвет, форму?

Мы в состоянии раскрыть его природу, постигая суть неприязни, стыда, смятения. Не думайте, что здесь что-то не так. Можно отбросить большие надежды, будто где-то есть лучший «Я» – и однажды он появится, нужно только подождать. Имейте смелость взглянуть в глаза своим надеждам и страхам. И только тогда будет обретено некое подобие уверенности.

Здесь в игру вступает отказ от надежды на то, что наш опыт мог бы быть иным; мы отрекаемся от желания стать лучше. Буддистские монашеские правила требуют отказа от алкоголя, от секса и прочих вещей. Это не означает, что все это плохо или аморально само по себе. Просто эти вещи выступают в роли нянек: мы используем их для того, чтобы отвлечься. В действительности же мы просто отказываемся от цепкой надежды на спасение от того, чтобы быть собой. Отречение как метод учит нас разбираться в том, что происходит каждый раз, когда мы пытаемся спрятаться, потому что не в силах принять некую неизбежную данность.

Однажды я летела в самолете и разговорилась с соседом. По ходу беседы он то и дело перебивал меня, чтобы принять какие-нибудь таблетки – и так весь полет. Я поинтересовалась, что это за лекарства. Он сказал, что прибегает к помощи транквилизаторов. Я спросила его: «А, так вы нервничаете?» И он ответил: «Пока нет, но думаю, что начну, как только окажусь дома».

Можете посмеяться над ним, но что происходит с вами, когда вы места себе не находите? Обратите внимание на панику, на то, как вы начинаете «хвататься за воздух». Само желание уцепиться за что-то порождено надеждой. Подобно надежде и страху, уверенность и безысходность являются двумя сторонами одной медали. Готовность отказаться от надежды, что боль и риск однажды исчезнут из нашей повседневности, – это первый смелый шаг на пути к обретению покоя в условиях непостоянства жизни. Если вам это неинтересно, то искать убежища в буддизме, в дхарме, в сангхе – бессмысленно. Мы вступаем под своды этого пристанища, только когда само учение – готовы ли мы к нему полностью или нет – обретает для нас до боли знакомое звучание, и мы начинаем принимать его, как ребенок встречает мать после долгой разлуки.

Безнадежность должна быть основой. Иначе в ходе этого странствия вы будете руководствоваться надеждой на обретение безопасности. Если мы отправляемся в путь в поисках защиты, то упускаем самое главное. Можно медитировать, пытаясь обрести убежище, следовать всем наставлениям и советам, надеясь на что-то еще. Однако единственное, на что можно рассчитывать в этом случае, – это разочарование и боль. Спасите себя, приняв это послание серьезно прямо сейчас. Отправляйтесь в путешествие без каких-либо чаяний на обретение твердой почвы под ногами. Пускайтесь в странствие в безысходности.

Тревога, недовольство, упования на возможную лучшую жизнь – все это исходит из страха смерти. Мастер дзен Шунрю Судзуки Роси говорил, что жизнь подобна лодке, которая выходит в открытое море и начинает тонуть. Трудно, почти невозможно – сколько бы мы об этом ни слышали – поверить в свою собственную смерть. Многие духовные учения побуждают нас к тому, чтобы смело встретить конец, отнестись к нему серьезно, но на деле это невероятно сложно. Единственная вещь в этой жизни, в которой мы можем быть полностью уверены, оказывается невероятно далекой. Конечно же, никто не говорит: «Э, нет! Я умирать вовсе не собираюсь», но каждому понятно, что однажды это случится. Не сейчас, гораздо позже. И это – самая большая из надежд.

Трунгпа Ринпоче выступал с лекцией, названной «Смерть в повседневной жизни». Он говорил, что мы воспитаны в культуре, которая боится смерти. Однако мы постоянно переживаем смерть: она является нам в форме разочарования и неудач, выражается в череде непрерывных перемен. День заканчивается, последняя секунда истекает, мы делаем заключительный выдох – это и есть конец в повседневной жизни. Умение совладать со смертью в быту означает умение ждать, находить покой в условиях незащищенности, паники, смятения, когда все идет не так.

Смерть и безнадежность побуждают нас к жизни, полной озарений и сострадания. Однако в действительности самым сильным мотивом оказывается стремление оттянуть конец. Мы автоматически отталкиваем любое ощущение проблемы. Постоянно пытаемся отрицать вполне естественный порядок вещей: все меняется, ничто не вечно, песок бежит сквозь пальцы. Это само собой разумеется – так же, как и смена времен года, как превращение дня в ночь, и наоборот. Но почему-то нам не кажется нормальным старение, болезни, утрата того, что мы любим. Мы стремимся оградить себя от ощущения потери – о чем бы ни шла речь.

Когда смерть напоминает о себе, люди впадают в панику. Это напоминает мне те случаи, если мы порезали палец, течет кровь, а мы нервно ищем пластырь. Стандартная ситуация, однако даже в ней каждый ведет себя по-своему. Кто-то стоически сидит и ждет, когда кровотечение остановится, наблюдая, как красное пятно расползается по рубашке. Кто-то впадает в истерику. Кто-то сразу звонит в скорую, и его увозят в госпиталь. Кто-то наклеивает дизайнерский пластырь. Детали здесь не так уж и важны, важна суть. Можем ли мы вернуться к сути дела? Можем ли вернуться назад? Это начало начал, самая суть, мы сами. Это как с порезанным пальцем: успокойтесь и примите настоящий момент, безнадежность, смерть, не сопротивляйтесь тому факту, что все конечно, все проходит, нет ничего вечного, все постоянно меняется – это основное послание.

Мы говорим о необходимости смириться с определенными фактами. Не надо бежать от жизни. У нас могут быть самые разные пристрастия и зависимости, но теперь мы отказываемся использовать их как способ ухода в дивный счастливый мир. Мы привыкли удовлетворять свои маленькие потребности в удовольствии, прибегая к этому так часто, что знаем: хвататься за них, как за надежду, значит обрекать себя на страдания. Кратковременное наслаждение превращается потом в вечный кромешный ад.

Отказ от этого – мощный стимул примириться с собой, не бежать от себя, вернуться к самой сути независимо от происходящего. Страх смерти стоит за всей жизнью. Поэтому мы испытываем беспокойство, тревогу, панику. Попробуйте пережить опыт безысходности, отказаться от всякой надежды на альтернативы настоящему моменту, и вы обретете возможность радостного существования и честные, прямые отношения, полностью принимающие реальность непостоянства и смерти.