Когда они пришли
Шрифт:
Собирая целую площадь еще не зараженных, военные рисковали оказаться в осаде толпы в несколько десятков тысяч мертвецов. Тогда им даже крупнокалиберные пулеметы не помогут.
Машины проверялись быстро... Наша очередь подошла меньше чем через час.
К дверце автобуса подошли трое военных. Два автоматчика и один в костюме
ОЗК с табельным Макаровым.
Артем дверцу открыл, и военный в костюме химзащиты вошел внутрь.
– На эвакуацию?
– Нет, - отвечаю ему, - мы сюда вроде как транзитом, нам к Круизу надо...
– Укушенные, раненные есть?
–
– Оружие?
– Есть немного...
– Показывайте.
Ну, мы стволы и повытаскивали. Я сначала подумал спрятать автоматы, а если они проверять начнут? Вряд ли мы сможем спрятать стволы лучше, чем военные. А в таком случае - руки за голову, к стене... И понаделают лишних дырок, сколько и не требуется.
Армеец только присвистнул. Поинтересовался, откуда столько надыбали. Я честно объяснил. А вот про Свободу он уже слышал... Спасатели доложили о повешенных... за это спасибо. Они уже знакомы с этим БМВ, вчера в
Солотче его тоже видели. Итог - четверо мертвых гражданских... А Ахмеда этого еще до мертвяков в федеральный розыск объявляли.
– Ну что, нам все еще стоять или мы свободны? – поинтересовался я, когда расспросы закончились.
– Давайте, езжайте, позади вас еще Урал стоит...
– Это с нами.
– Там тоже все в порядке?
– Да, - приложил я руку к сердцу, - головой ручаюсь.
– Ну, тогда езжайте с Богом... Да, чуть не забыл. В охраняемой зоне оружие не доставать, стреляем без предупреждения.
– Спасибо.
– Ломов, сопроводи их...
Вся Театральная покрыта палатками с беженцами. За ночь уже завезти успели... Толкучка настоящая. Орут, кричат... Людей в форме немного, в основном добровольцы с оружием. У всех вид измученный. Над зданием театра висят два флага - белый с красным крестом и триколор с гербом. У входа - баррикада из мешков с землей и два "Утеса". Сами пулеметчики тут же... Сидят рядом, курят.
Дорогу держат чистой. Через каждые пять метров - доброволец с автоматом.
Только БТРы стоят, кого-то грузят, что-то выгружают...
– Вы куда людей-то эвакуируете?
– спрашиваю Ломова. Пока стоим. Перед нами в грузовик гражданских сажают. Двое военных в камуфляже торопили людей, но старались поступать как можно аккуратнее.
– В Сельцы... Знаешь, там полигон такой... Город все равно не удержим...
Вчера вот послали нас на Московское шоссе... Там уже все сожрали... Еле отбились... Только пару сотен человек вытащить смогли, может меньше... А нас и так мало... А там все отлично... Мы даже всю территорию вокруг под контроль взяли. В деревне эта зараза куда медленнее распространяется.
Там все на виду. Пары человек с автоматами хватает, чтобы все спокойно было.
Только грузовик отъехал, сразу на его место встал БТР. Человек десять гражданских сгрузили и еще одного военного. Рука на перевязи, а на него уже все как на труп смотрят... Укусили. Наконец Ломов высовывается, орет, чтобы нас пропустили. В конце концов, его послушали и пропустили наш автобус.
На дороге к Круизу тоже застава. Но там уже не баррикада из машин, а от здания к зданию протянута
– На выезд?
– к нам подошел офицер с погонами старшего лейтенанта.
– Так точно, - сказал Ломов, выходя из автобуса.
– Корченко, Игорев, сматывайте колючку...
– а потом к нам повернулся, -
Вы там осторожнее. Что там творится, мы понятия не имеем. Только один БТР вечером отправили, но он еще не вернулся. А больше нет там наших...
Людей клинически не хватает...
– пожаловался под конец.
– А что так-то?
– вроде как удивился я.
Пока вышел из автобуса, все равно ждать, пока колючку смотают. Офицеру тоже очень хочется поговорить, весь и так издерганный, глаза невыспавшиеся. Один из тех немногих ответственных людей, которые считают, что должность офицера налагает кроме привилегий еще и обязанности. Такие, как служить своему народу. Надеюсь, что я не ошибаюсь в этом человеке.
– Да почти весь призыв разбежался... Но мы тоже люди, не силой же их держать... Такая петрушка по всему миру. Что я ему? Давай служи, мне плевать, что твоих родных жрут, ты моих защищать будешь. После такого мне и пулю в лоб влепить не грех.
– Скажите, - осмелился я спросить, вот вы набор добровольцев объявляли, а один из пунктов сбора - Областная дума...
– Помню... Курить будешь? Нет? А я вот никак не могу без этого... Только мы уже ушли оттуда...
– А почему по радио назвали бывшая?
– Любопытный какой... А вот сам подумай, нам в часть в час ночи пришло сообщение, что с утра в городе могут начаться беспорядки и мы должны в случае их начала взять под охрану административные здания и эвакуировать такие-то дома и такие-то квартиры... При необходимости стрелять в людей... Что за чушь? А потом все это начинается... Говорят, вроде как из Москвы приползло... Ну, решили помочь гражданским... Призыв сам разбегаться уже начал, как поняли, с чем дело имеем... А у Думы твоей еще с того же часу ночи стоял милицейский кордон. Получается, они знали, что может произойти... Только думали, что все само собой рассосется, а им даже задницу от кресел отрывать не придется... А если придется, то только в другое кресло перенести... А на людей... Чхать с высокой колокольни... Ну, у нас у пары офицеров семьи в городе были... Не дозвонились... Кулаки зачесались... Ну, у нас примерно та же реакция...
Подогнали мы туда три БМП... Менты как увидали это дело, сразу к нам перешли... Ну а там мы все разнесли к чертовой бабушке. Толку мало, но хоть душу отвели...
– А почему ушли? – я с ленивым видом наблюдал, как трое рядов сматывают поволоку. Еще немного и вновь уходить из безопасного места, рисковать собственной жизнью. И только из-за одного обещания. И ведь нарушить я его тоже не могу. Есть ведь такое понятие, как честь.
– Тут история еще хлеще... Примерно часов в восемь с торгового центра