Когда осенние печали. Часть 2
Шрифт:
Учитывая все обстоятельства, можно было не сомневаться: их противостояние будет не на жизнь, а на смерть.
– Кстати… - уже попрощавшись с Дзюбой после их беседы, Виталий как будто вспомнил о чём-то и слегка нахмурил брови, - Как там наша Изабелла? Не в курсе? Что-то слишком тихо в последнее время.
– Понятия не имею, - Олег пожал плечами, - это же ты у нас по женской части… А я так… только документики составить…
От Виталия не укрылась ирония, с которой Олег произнёс эти слова. После вчерашнего визита Татьяны он понимал, что назад дороги нет. Сегодняшняя встреча с её мужем
Значит, пришло время идти напролом…
Проводив партнёра, Мясников снял телефонную трубку, затем достал из кармана заранее приготовленную визитку и набрал номер.
– Добрый день… Соедините меня с Изабеллой Юрьевной.
***
– А ты намного умнее своего партнёра… - выслушав Виталия, Лозинская бросила на него заинтересованный взгляд и нажала на кнопку селектора. – Тамара, два кофе, - потянувшись в ящик стола, женщина достала бутылку коньяка и две рюмки, затем снова подняла глаза на гостя. – Пьёшь?
– Ну, в общем… да… - не ожидавший подобного вопроса Виталий невольно усмехнулся.
Сегодня он совершил поступок, к которому морально готовился на протяжении нескольких недель. Ему было нелегко принять такое решение… Но, понимая, что час его полного поражения всё ближе и ближе, Мясников сам приехал в главный офис «Агропродторга». Его предложение обменять принадлежащие ему акции на то, что за ним сохранится пост генерального директора завода, Лозинская выслушала, не скрывая довольного выражения лица. Виталий ещё в прошлые их встречи отметил очень богатую, живую мимику этой женщины. Она не выглядела ни сухарём, ни надменной леди. Напротив, была очень общительна, остроумна, не лезла в карман за словом, и слово это могло быть вовсе не литературным. Вместе с тем, Изабелла Юрьевна обладала поистине железным характером, о чём свидетельствовали её успехи на деловом фронте в последние несколько лет – ей без особого труда удалось создать довольно крепкую корпорацию, подмяв под себя больше половины самых прибыльных предприятий региона.
Узнав о ней практически всё, что можно было узнать из официальных и неофициальных источников, Мясников понял, что воевать с такой акулой сродни самоубийству. И лучше потерять акции во имя директорского кресла, чем лишиться и того, и другого. Он боялся только одного: что Лозинская не примет его предложения и устранит любым приемлемым для неё способом.
Однако, судя по тому, что через час Изабелла достала вторую бутылку коньяка, она по достоинству оценила поступок Виталия. Они пили на равных, но Лозинскую нельзя было назвать пьяной – даже начав вторую бутылку, она сохраняла ясный ум и чёткую речь. Их разговор не касался дел, кажется, женщина нарочно уводила его в другое русло. Она была поистине умелой собеседницей, и Виталий не переставал удивляться её способности вытягивать ниточку разговора из любого запутанного клубка.
Во время всей беседы он не раз ловил себя на мысли, что её холодный, стальной взгляд никак не вяжется со всем её обликом довольно интересной, несмотря на возраст, женщины. Впервые в жизни Мясникова смущал женский взгляд..
– Что… - разливая в очередной раз коньяк по рюмкам, Изабелла посмотрела Виталию прямо
– Чему? – в отличие от хозяйки кабинета, тот чувствовал, как пьянеет всё больше и больше. Он изо всех сил пытался контролировать своё сознание… в другой ситуации он столько бы не выпил, но сейчас почему-то не посмел отказать Лозинской в компании.
– Тому, что я пью и не пьянею, - она не сводила с него насмешливого взгляда.
– Да нет… - он пожал плечами, - Не удивляюсь…
– Не ври, - она положила на стол локти и, прищурив всё ещё красивые карие глаза, чуть подалась вперёд. – Никогда мне не ври.
– Ну, если честно, то… - Виталий размашисто кивнул, - Удивляюсь.
– Вот это – правильно, - женщина чуть прихлопнула рукой по столу, - ненавижу, когда врут. И сама никогда не вру. Говорю всё в глаза, как есть.
– Я заметил… - подцепив пальцами дольку лимона, Виталий отправил её в рот. – Вы любите эпатировать своей прямолинейностью. Вы вообще – очень яркая женщина.
– А ещё я ненавижу лесть.
– Разве я льстил? – он изобразил удивление.
– Тамара… - не ответив на его вопрос, Лозинская вновь нажала на кнопку селектора. – Ещё два кофе. Один – двойной.
– Я что-то сказал не то? – решив, что пора прощаться, Виталий постарался придать лицу серьёзное выражение и чуть привстал, - И, наверное, мне пора… Да?..
– Я разве сказала, что пора? – она взглядом заставила его снова присесть. – Запомни, мальчик… я сама буду говорить тебе, когда пора, а когда – нет.
– Простите… - Виталий нетрезво приложил руку к груди. – Я подумал, что занял слишком много вашего времени…
– Думать ты уме-е-е-ешь… - Лозинская вновь многозначительно прищурилась. – Чего не отнять, того не отнять…
– Вы так много обо мне знаете?.. – решив, что это игра, Мясников решил её поддержать.
– Больше, чем ты думаешь… но пока меньше, чем мне хотелось бы… - дождавшись, пока вошедшая секретарша поставит перед ними чашки с кофе, Изабелла одну из них подвинула Виталию. – Это – двойной… Пей.
…Он уже с первых слов понял, что лучше подчиняться. Её откровенные команды и слова говорили только об одном: она больше не видит в нём противника… более того, она обращается с ним, как с человеком из своей команды. Ещё совсем недавно Виталия покоробило бы подобное обращение. Но теперь он понимал, что всё изменилось. Ему не оставили выбора… Между бесполезной борьбой и сдачей на милость победителя он выбрал белый флаг.
…Если выпитый кофе лишь слегка отрезвил Виталия, то Изабелла выглядела трезвой абсолютно.
– И что теперь? – поставив чашку, он с улыбкой облокотился на стол.
– Я смотрю, ты понимаешь всё с полуслова… - её палец в очередной раз лёг на кнопку селектора. – Вера, машину.
– Мне – пора? – он чуть улыбнулся уголками губ.
– Нам пора…
***
...Он ещё окончательно не проснулся… он был лишь в стадии пробуждения, когда почувствовал что-то неладное. Этим «что-то» было женское тело, лежащее рядом. Каким-то десятым чувством Виталий понял, что это не Татьяна… и вообще – ни одна из его близко знакомых женщин. Повернув голову, он с удивлением разглядывал копну тёмных волнистых волос на соседней подушке. Женщина лежала к нему спиной, и в первый момент он не мог сообразить, кто это… и, лишь оглядевшись вокруг, понял, что спальня ему вовсе не знакома…