Когда осенние печали. Часть 2
Шрифт:
…Вчерашние воспоминания всплывали в памяти одно за другим, приводя в замешательство. Такое с ним было, пожалуй, впервые… Проснуться в чужой постели, с трудом вспоминая все обстоятельства, благодаря которым он и попал в эту самую постель?!
До этого дня в его жизни всё было с точностью наоборот.
Виталий снова напряг память… Визит в офис Лозинской продолжился у неё дома. Он вспомнил, как они ехали в её автомобиле на окраину города, где в элитном посёлке находился её особняк.
Водитель… прислуга… накрытый стол…
Чёрт!.. Он поскользнулся в ванне!.. Они принимали её вдвоём с Изабеллой… Сколько же ей лет?.. Кажется,
«Я никогда не вру. Даже в этом».
Сорок восемь!.. Да, она называла именно это число… Таких «старушек» у него ещё не было. Впрочем, он и не напивался так никогда.
Она говорила что-то ещё… что-то очень важное для него… Стоп!..
«Я назначаю тебя своим заместителем».
Нет, это уже, точно, пьяный бред. Лучше сразу выкинуть из головы…
– Ну, привет… - как будто услышав его мысли, женщина пошевелилась и повернулась на спину.
– Привет… - он даже не знал, что должен сейчас сделать… Обнять?.. Поцеловать?.. Сказать, что это была самая прекрасная в его жизни ночь?..
Глупее ситуации не придумать.
К счастью, Изабелла сама рассеяла все его сомнения. Быстро присев на постели, она потянулась за халатом.
– Никогда не смотри на меня с утра… - отвернувшись, она проговорила чуть хрипловатым голосом. – Я – в ванную.
Подложив под голову руки, Виталий уставился в потолок. Сюрпризы сыпались, как горох из пакета…
«Никогда не смотри на меня с утра…»
Она что, собирается просыпаться с ним каждое утро?..
«Этого ещё не хватало…»
– Держи… - неожиданно войдя в спальню, Лозинская бросила на постель мужской халат.
– Спасибо… - понимая, что глупо натягивать на себя костюм, чтобы дойти до ванной, Виталий сел и протянул руку за халатом. Так неловко он себя ещё никогда не чувствовал.
– Вот теперь я знаю о тебе всё… - он так и не понял, чего больше было в её по-прежнему холодных глазах – иронии или одобрения.
– В смысле?.. – понимая, что должен что-то ответить, он задал этот дурацкий вопрос.
– Ты хороший любовник, - дождавшись, когда он встанет с кровати, Изабелла подошла к нему и встала вплотную, - очень ценное качество для…
– Для кого?.. – он улыбнулся уголком губ.
– Для моего заместителя.
– Это серьёзно? – кажется, он не поверил своим ушам.
– Я же ещё вчера тебе сказала. Ты забыл?
– Нет, но… я подумал, что…
– Запомни, мальчик… - Лозинская медленно потянула за узелок, только что завязанный Виталием, - Я ничего не говорю просто так. Даже под наркозом…
Глава 20.
Предложение матери разыскать родного отца Миши Александра встретила в штыки.
«Этого мне только не хватало!
– сердито заявила она, даже не дослушав всех приводимых Вероникой Григорьевной аргументов. – Ты хочешь, чтобы Виталик официально отказался от Миши?! Да он только и ждёт, чтобы я во всём добровольно созналась, разве непонятно?!»
«Аля, это всего лишь дело времени… - Вероника подняла на дочь печальный взгляд. – Виталик и так обо всём давно догадался… Он никогда не будет опорой для Миши… Ни для него, ни для тебя. А мы с отцом не вечные».
«Ты уверена, что Мишкин отец захочет быть ему опорой?» - Александра скептически усмехнулась словам матери.
«Не уверена… Но, кто знает…»
Несмотря на видимое финансовое благополучие, жизнь Александры кубарем катилась под горку, и Вероника Григорьевна не знала, как остановить этот процесс. Она не питала надежд по поводу трезвого образа жизни своей дочери, который та вела вот уже несколько месяцев – чтобы окончательно покончить с алкоголем, нужно в корне менять свою жизнь, а Аля делать этого вовсе не собиралась. Она не стремилась работать, все её занятия сводились лишь к походам по магазинам, телевизору и вечерним прогулкам с новым любовником, связь с которым Вероника Григорьевна отнюдь не одобряла, но и не осуждала открыто – зная, что дочь её не послушает.
Чувствуя, что мать теперь занята исключительно собой, Миша практически переехал к бабушке с дедушкой. Вероника Григорьевна была и рада, и не рада… С одной стороны, любимый внук всегда был при ней, но, с другой стороны, она прекрасно понимала, что Александра постепенно теряет связующую нить со своим единственным сыном, нить, которая была сродни пуповине и питала уже не ребёнка, а саму мать, наполняя смыслом её жизнь всё меньше и меньше.
Александра сразу рассказала матери о Романе – других подруг у неё не было никогда, а поделиться своим «юным» счастьем очень хотелось… Понимая, что сейчас дочери, действительно, лучше уйти с головой в новое чувство, чем снова окунуться в полную рюмку, Вероника скрепя сердце приняла её неожиданное увлечение… На Виталия она уже махнула рукой – его поведение говорило о том, что он окончательно ушёл из семьи, и любовные похождения супруги в данной ситуации не входят в разряд причин для претензий.
На нового любовника надежды и вовсе не было – Роман был обыкновенным студентом, и Вероника Григорьевна прекрасно понимала, что его интерес к Александре не носит благородного характера… Скорее всего, парень решил развлечься с дамочкой, годящейся ему если не в матери, то в очень старшие сёстры… Веронике Григорьевне было стыдно за свою дочь, она чувствовала, как душа обливается кровью, когда представляла себе шикарно одетую, полноватую, тридцати трёхлетнюю Александру в компании худощавого двадцатилетнего паренька… Напрасно Аля уверяла её в том, что Роман не похож на юного альфонса… ведь она не покупает ему дорогих подарков, не содержит на своём иждивении… За тот месяц, что они встречаются, он ни разу не попросил денег у своей взрослой любовницы… Да, в рестораны они ходят за её счёт, но она получает больше удовольствия и морального удовлетворения, чем тратит денег на романтический ужин, ведь она теперь не употребляет алкоголь, а платить только за еду – это такие мелочи… Даже несмотря на то, что Виталий уменьшил её содержание.
Слушая дочь, Вероника Григорьевна недоверчиво качала головой и старалась спрятать взгляд – от стыда…
Нехорошие предчувствия не оставляли уже немолодую женщину, и мысль о том, что нужно разыскать настоящего отца Миши, становилась всё навязчивей. Советоваться с мужем было страшно – сначала из-за его характера, ведь пришлось бы многое объяснять Семёну Ильичу. Хоть тот уже не в первый раз слышал намёки на то, что его первый и самый любимый внук вовсе не от Виталия, но пока ещё пребывал в полном неведении, благодаря умелым отговоркам его дражайшей супруги. Теперь же Вероника Григорьевна была бы и рада, наконец, сбросить с плеч тяжёлую ношу лжи, но здоровье мужа очень сильно пошатнулось в последнее время, и такое вот «откровение» могло стоить ему если не жизни, то очередного сердечного приступа. Сам факт того, что когда-то дочь нагуляла ребёнка, а потом скрыла этот позор случайным замужеством, был не так страшен для пожилого отца, но вот новость о том, что целых шестнадцать лет его обманывала собственная жена, которой он доверял как себе, могла быть поистине роковой.