Когда отцветают розы

Майклз Барбара

— Мама решила оставить их здесь, — сказал Энди, который продолжал стоять. — Мы возведем над ними небольшой навес, чтобы уберечь от дождей и солнца, а фундаменты зацементируем, и они больше никогда не упадут. — Затем он продолжил без всякого перехода, тем же ровным голосом: — Именно эти надгробия навели тебя…

— Ты имеешь в виду «Джорджа»? Отчасти да. Он все время заваливался, и я подумала с самого начала, что почва под ним изрыта

туннелями хорьков или других грызунов, а быть может… — Она еще не была окончательно готова к этому. Возможно, она никогда и не будет готова. — Я, конечно, не была ни в чем уверена. Это не было внезапным озарением, детали накапливались постепенно. Это место я видела в своих снах — там была не темнота замкнутого пространства, а ночь под деревьями и… очертания надгробий. Я даже слышала звук, когда он затылком ударился об одно из них. И не упрекай меня в непоследовательности, не говори, что я сначала отказываю своим видениям во всякой значимости, а потом их же привожу в качестве оснований для своих поступков!

— Моих упреков ты можешь не опасаться, — сказал Энди. — Я-то как раз горячий сторонник непоследовательности.

— Когда отец уехал, — продолжала Диана, — я сидела в библиотеке и думала, как же он изменился. Он был так добр, так полон сочувствия, он даже немного шутил. И вдруг… О, я даже не знаю, как это объяснить. Я как будто в мыслях услышала чуть слышный голос, который мне нашептывал: «Он никогда прежде не был таким. Он ничего не делает без причины. Какая могла у него сейчас появиться надобность в твоей любви и привязанности? Именно сейчас?» И тут все кусочки мозаики словно сложились вместе: мои сомнения в виновности Ларри, часы Брэда, неожиданная перемена в отце. Он ведь знал, где мама прячет письма Брэда. Я вспомнила сон, упавшее надгробие и… Сама не понимаю как, но в ту же секунду я все поняла. Быть может, это призрак мисс Матильды просветлил мой ум. Эта мысль не менее невероятна, чем все остальное. Я вскочила и побежала очертя голову.

— И спасла мне жизнь.

— Я не знаю, как бы он поступил, — сказала Диана размеренно. — И не хочу строить никаких предположений. Его ведь ни в чем не могли обвинить, верно?

— Не могли, хотя сам он не был в этом полностью уверен. Он — даже он! — не мог себя полностью контролировать, когда закапывал тело своего единственного сына.

— А как там оказался ты? Ты ведь не знал даже того, что знала я.

— Я тоже не был ни в чем уверен. Потому-то я

и затеял все в одиночку. Не хотел огорчать тебя понапрасну. Меня заставило задуматься что-то из того, что сказал отец Лейтон. Я поехал с Мэри-Джо на встречу с ним, и когда она обо всем договорилась, решил потолковать о перезахоронении найденного скелета. Он, разумеется, идею одобрил, наговорил мне комплиментов, а потом повел показывать свои владения. Склеп Массеров он считает жемчужиной кладбища, хотя ничего уродливее я в жизни не видел, но я переборол себя и отпустил парочку подходящих случаю восторженных замечаний. И тогда он заговорил о старухе. О трагедии одряхления, о том, как время притупляет остроту самых великих умов, и все такое. По всей видимости, мисс Массер послала за ним в один из дней прошлой осени. Она была в крайнем расстройстве и поначалу даже не могла припомнить, зачем он ей понадобился и что ее так огорчило. Под конец она начала нести какую-то чепуху о мертвеце и о том, как видела кого-то, роющего могилу. Место она описала достаточно точно, но во всем остальном сильно путалась. Только что говорила о недавнем событии и тут же о Джордже Фэйрвезере, а потом о каком-то кавалере, который свалился с лошади в воду… Можно ли упрекнуть его в том, что он не принял ее слов всерьез, но к тому времени, когда он закончил свой рассказ, у меня кожу на макушке стянуло от напряжения. Я попросил Уолта отвезти Мэри-Джо проветриться, а сам устремился сюда.

Диана кивнула. Вокруг плотнее сдвинулись тени. Через некоторое время Энди спросил:

— Ты готова вернуться в дом? Уже темнеет.

— А ты легко сдаешься, — заметила Диана, поднимаясь.

— О нет! — Энди даже попятился. — Не говори такие вещи, если ты несерьезна. Я недостаточно силен, это верно, и не выношу чередования взлетов и падений.

Она молча взяла его руку и прижала к щеке.

— Что заставило тебя передумать? — спросил он тихо.

— Почему ты решил, что мне пришлось передумать? Я хотела этого с самого начала.

— Почему ты выбрала меня? — свободной рукой он обнял ее за талию и притянул к себе.

— Потому что ты смешной.

— Телевизионные комики тоже смешные.

— Ты поддерживаешь меня, когда я начинаю падать.

— Но ведь и Уолт тоже.

Вместо ответа она приблизила к нему губы, которые ждали поцелуя, но в последний момент растянулись в улыбке.