Когда погаснут все огни
Шрифт:
Они истошно визжали, обжигаясь огнём, что неистово разбушевался, и неконтролируемо вспыхивал без каменного фонтана что, по-видимому, всё это время его как-то регулировал. Страшила упала, заскользив копытами на раздавленных тушах горбачей, выкрикивая проклятья. Обезумевшие от боли и злости мохначи начали прыгать на неё, топча своими когтистыми лапами, не давая ей встать.
— А-а-а!!! Что вы делаете уроды?! — верещала она.
Была ли это их месть, бунт или натуральное безумие, мне было не известно. Но точно ясно, что нам нужно бежать, пока они заняты друг другом.
— Рыг, я знаю куда идти, — крепко держа за руку жену, сказал я, окинув взглядом окаменевших от ужаса друзей.
— Прекрасно, — выдохнул он, закрыв белые закаченные глаза, и распахнул абсолютно чёрные.
— Рыг? Что с тобой?
Но он не ответил, заговорив потусторонним голосом, взывая к высшим силам. Купол начал вибрировать вокруг нас, превращаясь в стаю воронов. Мы словно находились внутри чёрного торнадо. Они кружили огромной стаей, что с неистовой силой заклёвывая мохнорылых не участвовавших в давке Вагахке, и образовывали нам безопасный отход вперёд.
Я видел серебряную нить, и шёл за ней, и стая воронов подобно водовороту двигалась туда, куда она вела. Это был эффективный симбиоз. Вороний щит был настолько мощным, что мы без потерь прошли доселе непреодолимый путь к древнему сооружению у самой высокой стены ледяного города под Сейдозером. Здесь стояла арка, напоминающая звёздные врата, высотой метров тридцать, и шириной метров пятнадцать. Когда мы ступили на ступени возле неё, то земля под ногами задрожала. Ступени начали складываться, образуя полукруглый выступ, и арка тоже начала движение. Она складывалась блоками как паззл, выдвигаясь вперёд из скалы, образуя круги внутри себя в порядке уменьшения. Всё это сопровождалось звенящими звуками, точно по нотам. От самых грубых, громовых и тяжёлых звуков, к тончайшим мелодичным тонам.
— Не-е-ет!!! Вам не уйти от меня! — хриплым голосом истошно орала за нашими спинами Вагахке, пытаясь вырваться из-под кучи мохнорылых, что нещадно её давили. Обернувшись на её вопль, я заметил, что в толпе мохначей, объявился самый главный. Он был другим. Истошно заревев, он схватил своими огромными лапами голову страшилы и раздавил её. Сайвок дружно завыли одобряющим тоном, и принялись разрывать свою хозяйку на куски.
А круги на вратах тем временем становились всё тоньше и меньше, приближаясь к центру. В конце всего действа, из самой сердцевины, засветившись лунным светом, выдвинулся тонкий стержень, мерцая в ожидании нашего шага.
— Открывай, — промолвил многоуровневым, хоровым голосом шаман, глядя на меня чёрными как смола глазами.
На мгновение я замешкался, всматриваясь в его суть. Его синяя аура изменилась, в ней присутствовало что-то ещё. Но, что именно, я разобрать не мог. Какая-то мощная, шипящая энергия. Возможно, это так действует на него призыв родовых сил? Но, всё равно, что-то чужеродное в нём присутствовало. Я хотел уже коснуться лунного стержня, но маска сдавила мою голову, заставляя остановиться. Моя рука замерла в нескольких сантиметрах от него.
— Предки ждут, — повторил шаман жутким голосом.
Я
— Князь, скорее! — взмолился Мишка за моей спиной.
— Ну, чего ты тянешь?! — взывала Катя, сквозь вой мохнорылых, хлопков крыльев и крика воронов.
— Тяги уже эту штуку, умоляю! — схватил меня за плечо Лысый, сдавленно вскрикнул и быстро отпрянул, прижимая к себе обожжённую руку.
— Умоляю, штуку эту тяни! — хором повторили чахкли.
Я не понял, как это произошло. Совсем не заметил, как она накалилась и от чего? Но, чёрный сверкающий камень руки, пылал под коркой ярким оранжевым пламенем, точно лава. Посмотрев на свою ладонь, обнаружил, что там образовался символ солнца.
— Открывай врата. Безликие слуги приближаются! — воскликнул голос Полярной звезды через Веру, до хруста сжав мою человеческую ладонь.
— Поздно, — мрачно прозвучал хор голосов из уст шамана, и он рухнул на пол без чувств.
Вороний купол рассеялся пеплом в пространстве, оставив нас наедине с толпой мохнорылых, что пристально смотрели на нас, не двигаясь с места. Сотни горящих глаз чего-то выжидали. Их аура вибрировала красно-синим свечением. Под маской это было похоже на помехи связи. Мохначи были в неопределенности, с ними творилось что-то странное. Они начали мерцать, и я увидел, как рвутся ментальные цепи магического гипноза Вагахке, под которым они всё это время находились.
— Рыг! А ну, вставай! Очнись, мать твою! Умоляю тебя, очнись! — истерично затряслась Катя, упав на колени рядом с шаманом, пытаясь его растормошить.
— Да что с тобой такое?! Почему ты не открыл его?! Нам конец! — закричал мне в лицо источающий волны страха Мишка, указывая на задвинувшийся обратно стержень.
Вера стояла молча. Глаза её были чужими.
— Тьма наступает, — промолвила Полярная звезда, устами моей жены, указав пальцем наверх, — продержитесь до второго цикла. Врата откроются вновь.
Блоки на арке начали уходить внутрь скалы в обратном порядке. Ледяной купол потускнел. Мохначи, ухая, глядели друг на друга, будто виделись впервые. В их звериных возгласах были слышны эмоции удивления, какого-то осознания, приводящего их в негодование. Я видел, что творится с ними внутри. Один мохнач встал на задние лапы и положил передние на грудь. Внутри, под ними находилось что-то напоминающее яйцо, скорлупа которого начала трескаться, пропуская тёплый жёлтый свет изнутри. Из его глаз потекли слёзы, и быстро задышав, мохнач завыл. Но этот крик, уже был похож на человеческий стон отчаянья.
— Что, мать его происходит?! — прошептал Миха, хлопая отрубившегося шамана по щекам, озираясь на мохнорылых.
Один за другим, мохначи проходили трансформацию, явно сигнализирующую об их пробуждении от морока. Глаза их переставали светиться угольным огнём, и приобретали светлые оттенки разных цветов. Первый очнувшийся мохнач, посмотрел на меня и начал осторожно двигаться вперёд. Я видел, что в нём нет злых намерений, и решил тоже сделать шаг навстречу.
— Ты чё творишь, Князь?! — в ужасе прошипел Лысый.