Когда приходит детство

Цой Юрий

До обеда с трудом дотянул до конца борозды и, развязав фартук, с грустью взвесил на руке свой невеликий урожай, вряд ли достигавший и десяти килограмм. Вот же гадство! Тяжело пошло! На удивление дисциплина работы оказалась вполне на серьезном уровне, когда четко в пять часов мы понесли свои в разной степени наполненности мешки к подъехавшему трактору с весовщиком и треногой, на которой повесили весы в виде металлической рейки с передвигающейся гирькой на ее оцифрованной шкале. Восемнадцать килограмм! Это сколько же надо работать, чтобы собрать сотню, которую набирали местные селянки, если судить по статье в местной газете. Усталые вернулись в свой дом и полегли, как добрые молодцы после битвы по своим спальным местам.

Глава 16

Через неделю мы уже втянулись в трудовую лямку, но количество собранного хлопка совсем не увеличилось. Почему? А потому что теперь нас пускали на поле, по которому предварительно прошлись хлопкоуборочные комбайны, оставляя после себя почти голые веточки и редкие нераскрывшиеся коробочки. Правда кое-что все же еще висело на ощипанных кустиках и лежало в борозде, преодолев силу притяжения всасывающего устройства большой

машины, напоминающей огромную улитку. Вот это «кое-что» мы и собирали. Впрочем, школярам было по барабану что и сколько собирать, хотя нам и грозились заплатить в конце сезона по несколько копеек за килограмм. Класс жил своей жизнью и к моему удивлению совсем без каких-либо дискотек или еще каких-либо совместных мероприятий, чтобы хотя бы освоить азы общения с противоположным полом. Прямо, каменный век какой-то! Я немного огорчился, но против политики партии не попер. Раз другим это не надо, то и я подожду! В первый же выходной напросился с еще двумя одноклассниками на рыбалку, которую решили устроить ЮрВал и ВалБар (наш физик). Для этого был зафрахтован местный знающий человек и трактор с телегой, на которой мы с ветерком проехали полями, а затем через высокие камыши к месту рыбалки, представлявшее из себя бесчисленные большие и маленькие заводи окруженные камышами. В основном глубина в них была не выше пояса, а чаще достигала только колена взрослого человека. Но так как в большинстве случаев еще имелась почти такой же глубины слой топкой глины, то нам предстояло достаточно грязное мероприятие. Удочек то у нас не было! Вместо них «Дерсу Узала» выкинул из тележки острогу и пару вил.

– Так. Пацаны! Под вилы не лезть! Ловите руками и мутите воду посильней! – Скомандовал ЮрВал, как более опытный в этом деле.

Мы с радостью окунулись в теплую воду с головой и принялись со всей энергией юности исполнять свое назначение. Вскоре поднятый со дна ил в выбранной луже сделал воду почти черной и рыба, потеряв кислород и вместе с ним и активность, поднялась на поверхность обозначив свое присутствие. Крупняк хоть и присутствовал, иногда выдавая свое местонахождение большими бурунами, но на вилы не хотел идти, которые наши преподы активно ширяли в заросли камыша или в направление обозначившихся всплесков. Мы же радостно подхватывали широких карасей и некрупную плотву, которой было в избытке. Наконец физрук умудрился насадить на вилы невезучего «супостата» и прижав его ко дну потребовал мешок, смешно дергаясь вместе с торчащим из воды черенком от сельхозинструмента.

– Я держу! Голову в мешок суйте! – Возбужденно скомандовал непонятливым пацанам. Затем плюнул и передав древко физику, принялся сам упаковывать под водой активную добычу. Большой Белый Амур, так называлась пойманная рыба, вместе с вилами завернутый в мешок был благополучно вытащен на берег и тяжело заворочался массивным телом, махая в воздухе темным веслом хвостового плавника.

– Здоров чертяка! Килограмм десять! – Довольный ЮрВал закурил, считая свою рыбалку законченной. Мы еще побарахтались, таская на берег мелочь, а потом кое-как отмывшись отправились по обратному маршруту вместе с двумя мешками. В одном лежал амур, половину другого занимала пойманная нами мелочь.

Вечером был рыбный ужин, который помогла нам организовать хозяйка, почистив и пожарив три десятка рыбешек для своих постояльцев. Главные же рыбаки угощались в другом доме, откуда позднее стали доноситься звуки песен, свидетельствовавшие о «хорошем настроении» удачливых рыболовов.

После этого дня мы не раз наведывались пешком в те места, добывая рыбешку, которая неплохо разнообразила наше пропитание. Первое, что мы приготовили самостоятельно это было конечно же Хе. Маринованная в уксусе рыба по корейскому рецепту была щедро сдобрена красным перцем и вызывала во рту ядерную войну, а на глазах слезы. А «мыши» плакали, но ели! Было в итоге съедено все до последнего кусочка лука и протерто куском лепешки, а вечером сидя в кустах мы со смехом делились впечатлениями от горящего ощущения в процессе удаления продуктов пищеварения.

– А-а… Ох ни х..я себе! – Жаловался больше всех съевший Серега. Мы радостно смеялись на эти стоны, веселясь со всей детской непосредственностью. Но в следующий раз перца положили все же поменьше.

Сентябрь, а за ним октябрь пролетели быстро. Никто из школяров не сбежал домой и даже «авторитеты» трудились на полях, пока на них не закончилось вообще все, что можно было отнести к определению «полезное». Одни голые палочки, которые затем пойдут на топливо. Мы от безделья слонялись по окрестностям, пока не вдарил первый мороз, подарив нам рыбалку по скользкому льду и веселый хоккей в кирзовых сапогах, когда шайба скользит мимо тебя в одну сторону, а ты, размахивая руками и «клюшкой», в другую. Зато было весело, особенно когда образовывалась куча-мала и лежащий в самом низу вопил, что лед трещит и сейчас все провалятся!

Вывезли нас только когда партия отрапортовала, что собрали сколько то миллионов тонн и в город потянулись вереницы автобусов, вывозя учеников, студентов и некоторых работников предприятий. Ничего не скажешь! Раз стране нужно – значит нужно!

Вернулись советские граждане со страды по домам аккурат к празднованию очередной даты Великой Октябрьской Социалистической Революции. Поэтому день праздника прошел со всеобщим воодушевлением и бурлением масс, искренне радующихся возможности погулять и сходить в гости перед затяжной рабочей неделей и далее, вплоть до нового года. Часть класса, отгуляв на параде, собралась вечером на дне рождения одной из Маринок, которая жила в частном доме с большим внутренним двором заросшим разными деревьями. Можно сказать, это был наш первый полноценный «день варенья», когда мы достаточно подросли, чтобы проявлять интерес к противоположному полу к тому же с танцами. Почему так? Не знаю… Но сегодня мы впервые танцуем со своими одноклассницами, которые и были организаторами всего этого «безобразия». Видимо они решили потренироваться на своих мальчиках (у которых еще детство в попе играет), ведь всем известно, что девочки опережают в развитии «сильный пол» на один – два года. Именно поэтому был организован

сабантуйчик, на который были приглашены самые «безобидные» ребята для отработки своих коварных «женских штучек». Ха-ха! Наши красавишны подвели глазки, завили кудряшки и очаровательно пахли духами «Быть может». Весьма интригующее название модных духов! Сначала, как полагается, нас покормили, затем включили громкую музыку на проигрывателе «Аккорд», считающийся вершиной отечественной промышленности в этой области и, притушив верхний свет, принялись очаровывать незрелых нас под ритмичную музыку. Пацаны подрастерялись, не имея опыта в этом деле, но отнеслись к процессу с должной ответственностью и старанием. Так что, когда заиграл первый медляк, все уже достаточно разогрелись и осмелели, чтобы пригласить на него первую рядом стоящую девочку. Я, несмотря на опыт предыдущей жизни, нервничал и, когда руки легли на стройный девичий стан, все тело пронзило электрическим током, а в голове поселился приятный туман. Партнерша была одного со мной роста и, невинно отвернув пламенеющую щечку, к середине танца отчаянно прижалась как бы незначай своими верхними и нижними выпуклостями. Ответная «реакция» последовала незамедлительно, писюнчик мгновенно напрягся и запульсировал в сладостном ритме, избавляя яички от выработанного материала. Я такого конфуза конечно не ожидал и поспешил в ванную комнату, оставив среди танцующих смущенную девицу. С грехом пополам, справился с помощью салфеток от липкой субстанции и умывшись, с новыми силами и более спокойными нервами вернулся к нашим «практиканткам». Те как раз что-то обсуждали в перерыве между танцами, собравшись в кружок и взрываясь весельем в процессе обсуждения своих впечатлений. Пацаны тоже оказались «впечатлены» и их кружок полыхал весельем не меньше женского. Кажется, все были довольны неожиданными ощущениями и на очередной медляк все кинулись как матросы на амбразуру. Молодежь осмелела и контакт тел произошел почти сразу, как только наши ноги прошли несколько тактов. Хитрый глазик стрельнул в мою сторону, а я залип взглядом на пульсирующую жилку на тонкой шейке, которая выдавала в эфир бушующую внутри тела гормональную бурю. Ее языки настигли ближайший объект, заставив кровь струиться по жилам, отдаваясь в висках серебряными колокольчиками. Мой «Ванька-встанька» опять напрягся, выдавая мое состояние незапланированной выпуклостью, которой не ощущалось еще пару секунд назад, отчего одноклассница почти споткнулась и панически отпрянула на пионерское расстояние. Кровь со щечек перекинулась на шею и грозила опустится еще дальше под воротничок, где ощутимо приподнимались две уверенные двоечки в такт учащенного дыхания. Почти с радостью встретил конец музыкальной композиции и вышел на улицу охладиться. Следом вышли остальные пацаны, чтобы поделиться своими впечатлениями, наполненные многозначительными междометиями и немного матерными словами для выражения наиболее острых моментов. Все! Теперь пойдет веселуха! Парни «надкусили яблочко», так что нужно только посмотреть когда следующая днюха и можно готовиться к новым танцулькам.

– Ну, Кузнецов, расскажи. Как ты видишь образ Чичикова?

– Чичиков – это представитель пассионариев общества, неугомонность натуры и изворотливый ум которых заставляет бросаться в авантюры, выдумывая и создавая новые проекты, которые могут привести как к успеху так и к краху предприятия и возможно всей жизни.
– Начал я, вызванный на литературе "для дачи показаний".
– Умный Чичиков задался целью получить прибыль «из воздуха», став на одну ступень со священниками торгующими индульгенциями в средние века. Ничего не надо производить, мучиться с продукцией, сбытом и другими проблемами бизнеса. Его целью стали крестьяне называемые помещиками «душами», которые как-бы умерли, но не до конца. В смысле умерли то они – умерли, но по бумагам еще не отошли в мир иной и вот их то и можно было приобрести по остаточной стоимости, а то и даром. А зачем? А затем, что можно представить бумаги в казначейство и получить под них займ или показать, что ты переселил их на новые земли и получить от государства за это деньги. Схема проста, но ведь до нее надо додуматься, а еще приложить энергию, обаяние и изворотливость, чтобы собрать по городам и весям энное количество «дефицитного товара». – Тут я осознал, что немного увлекся, выпав из образа советского школьника, но кроме Оксаны Петровны нюансов моих речей никто не уловил, а та видимо уже привыкло к моему изложению мыслей и только кивала с интересом слушая мои «крамольные» мысли, слегка выбивающиеся из материала учебного пособия.

– В общем, образ Чичикова скорее положительный, чем отрицательный, послужив лакмусовой бумажкой для каждого персонажа, с которым ему довелось пересечься. Именно благодаря ему, Гоголь смог описать «срез» современного на тот период общества, мастерски передав читателям через данное произведение образы разных и характерных представителей буржуазного общества.

Ученик Кузнецов доклад окончил!

Оксана Петровна очнулась, ее кругленькое личико под очками расплылось в милой улыбке и очередная жирная пятерка украсила мой дневник.

– Кузнецов. А ты не думаешь… - Она покружила в воздухе пальчиком. – Что-нибудь написать?

– Уже! – Делаю театральную паузу, вызвав смех у девочек и особо смешливых мальчиков. – Я стенгазету пишу! Завтра будет готова.

На следующий день в школьном холле образовалось столпотворение учеников школы вокруг стенда, куда я повесил, с согласия завуча, сотворенную после хлопковой компании мою первую стенгазету. На ней было много фотографий, где на фоне полей и белых коробочек хлопчатника были запечатлены ученики, учителя и местные хлопкоробы на уборочных комбайнах. В лучших традициях советского общества, все это украсил красочными лозунгами, от себя добавил пару смешных случаев, опять же фотографии одноклассников и завершил собственноручно сочиненным стихотворением посвященное битве на полях Родины. Получилось в меру патриотично, смешно и узнаваемо в картинках, так что всем понравилось, и мне посыпались просьбы сделать ту или иную фоточку, и даже не всегда от того, кто был на ней изображен. Но разве можно было остаться равнодушным к изображению хрупкой девчушки в кирзовых сапогах и с большим половником, склонившейся над большим казаном предоставив остальным оценить ее вид сзади? Вот и оценили!