Когда пробьет восемь склянок (пер.Исхаков В.Э. редакция 2024 г.)
Шрифт:
— В девять тридцать.
— Так рано? Должен признаться, что без радио работать неудобно…
Лорд Кирксайд тоже вступил в разговор:
— Скажите мне, мистер Калверт, если вы радировали со шхуны мистера Хатчинсона, зачем вам понадобился передатчик в замке в ту ночь?
— Затем, чтобы вы и ваши близкие не были убиты в эту ночь. Я потратил пятнадцать минут на то, чтобы во всех подробностях описать замок и в особенности эллинг. Ведь капитану и его людям предстояло действовать в полной темноте.
Шарлотта сказала медленно:
— Так вот зачем сэр Артур оставался в Крэйгморе, когда вы и мистер Хатчинсон отправились искать "Нантсвилл". Следить, чтобы я не разговаривала с людьми Хатчинсона и не узнала бы правды
— Зачем же еще?
— Я думаю, что ты самый хитрый и отвратительный и ненадежный человек в мире. — Глаза ее были мокры от слез. Она положила руку мне на плечо и сказала низким грудным голосом: Ты просто осел, осел, вот кто ты! Пистолет мог выстрелить. Я… я могла убить тебя, Филип. Я сжал ее руку и сказал:
— Ты сама не веришь тому, что говоришь.
Про себя же я решил никогда в жизни не объяснять ей, что если бы ее пистолет выстрелил, я бы навсегда утратил веру в полезные свойства трехгранного напильника.
— Вы зря так третируете Филипа, вместо того чтобы сказать ему спасибо. — Холодно, язвительным тоном сказал дядя Артур. Я впервые слышал, чтобы он так разговаривал с представителем высшего общества. — Калверт действовал в отношении вас весьма грамотно, профессионально и, собственно говоря, в ваших же интересах. Я объясню вам это по пунктам.
Пункт первый: если бы вы не продолжали посылать свои короткие радиограммы, Лаворски подумал бы, что происходит что-то чертовски подозрительное, и вполне мог бы оставить последнюю тонну или две золота в "Нантсвилле" и смыться до нашего прибытия сюда. У таких людей, как Лаворски, очень развито шестое чувство опасности.
Пункт второй: они бы не признались в своих преступлениях, если бы не думали, что с нами покончено, когда вы ткнули пистолетом в спину Филипу.
Пункт третий: Калверт хотел создать ситуацию, при которой все внимание было бы приковано к "Файркресту", чтобы капитан Роули и его люди могли занять позиции и таким образом избежать ненужного кровопролития — возможно, и вы, моя дорогая Шарлотта, были бы при этом убиты.
Пункт четвертый, и более важный: если бы вы не поддерживали с ними постоянную радиосвязь, информируя их о нашем местоположении, вплоть до того момента, как мы снесли эти двери — мы даже оставили дверь салона открытой, чтобы вы могли четко слышать нас и знать обо всем, что мы делаем, — то тогда здесь завязалась бы ожесточенная битва, они открыли бы огонь, как только "Файркрест" появился бы в эллинге, и кто знает, сколько пролилось бы крови. Но они знали, что у них все под контролем, они знали, что ловушка расставлена, они знали, что вы на борту с оружием, и готовы в нужный момент расправиться с нами.
Пункт пятый, и самый важный из всех: капитан Роули прятался с частью отряда почти в сотне метров отсюда, в поперечном туннеле, а вторая часть отряда пряталась наверху в кладовой замка. Как, по-вашему, как они узнали, когда надо начинать действовать, и начали одновременно? Как? — Они слушали все ваши радиограммы, у них были портативные радиостанции. Когда Калверт добился того, что вы крепко уснули, он узнал частоту, на которой вы работаете, и сообщил ее королевской морской пехоте прошлой ночью из замка.
Серый туман медленно расходился над черной гладью моря, когда Тим Хатчинсон повел "Файркрест" в сторону острова Эйлен-Оран. Нас было четверо на борту. Хатчинсон, я, миссис Мак-Ичерн и Шарлотта. Я говорил Шарлотте, что для нее найдется место в замке лорда Кирксайда, но она не захотела меня слушать, помогла миссис Мак-Ичерн подняться на "Файркрест" и стояла неподвижно на палубе с той минуты, как мы подняли якорь. Да она не захотела меня слушать, она была своевольной, привыкшей все делать по-своему, и это наводило меня на размышления о трудностях, которые ждут нас с ней впереди.
Дядюшки Артура не было с нами. Дядюшка Артур вкушал райское блаженство, сидя у камина в курительной комнате замка Даб-Сгейр, потягивая виски лорда Кирксайда и описывая свои подвиги затаившей дыхание аристократии. Если мне повезет, он, возможно, и назовет мое имя пару раз, чтобы придать больший правдоподобность своему эпосу. Хотя, может и не назвать.
Миссис Мак-Ичерн не заботилась о райском блаженстве, оно и так было при ней всегда, и эта бодрая подвижная старушка улыбалась и улыбалась, и улыбалась всю дорогу до самого острова Эйлен-Оран. Надеюсь, старый Дональд Мак-Ичерн догадается сменить рубашку к ее возвращению.