Когда расцветёт сакура
Шрифт:
– Что-то вы меня заинтриговали. Но не буду вас расспрашивать, пусть это будет для меня тоже неожиданной радостью, – ответила я ей, сама боясь не дожить до следующей субботы, сгорев от любопытства.
– Вы знаете, Маргарита, с моей души, как камень свалился. Так мне стало легко. И даже жить захотелось ещё больше. А то, в последнее время я что-то совсем расквасилась, – от внутреннего возбуждения у хозяйки появился румянец на щеках.
– Жить захотелось, а завещание написали. Смотрите, вы так возбуждены, чтобы давление у вас не подскочило.
– Риточка, к лешему давление,
Илона Павловна усадила меня в удобное кресло, а сама вышла в другую комнату. Через несколько минут, её было не узнать. Облачённая в яркое красивое настоящее японское кимоно, она засеменила предо мною мелкими шажками, словно настоящая гейша плыла по полу.
– Ну, вот, можно сказать, что и я побывла в Японии. Как вам идёт кимоно!
Илона Павловна, оценив комплемент поклоном, с улыбкой проплыла на кухню и через некоторое время выкатила небольшой столик на колёсиках, сервированный в японском стиле.
– Я не умею палочками, – я крутила палочки в руках, не зная как ими пользоваться.
– Не страшно, сегодня, я преподам вам мастер класс, это не так сложно,
как кажется, – успокоила она меня, взглянув на большие часы, стоявшие на комоде.
Внушительных размеров фарфоровые часы, на меня, собирающую и обожающую красивый и необычный фарфор, произвели неизгладимое впечатление. Они имели вид барабана, который стоял между ног щекастого широко улыбающегося фарфорового японца. Глухо, прозвучал звук от удара по барабану встроенной в руку японца палицей, подтверждающий, что настало семь вечера. В это время раздался звонок в дверь.
– Маргарита, секунду, – хозяйка засеменила к входной двери.
В дверях стоял мужчина, с характерным разрезом глаз, в спецодежде японского ресторана – ярком шёлковом одеянии поверх куртки, он казался полным, совсем как толстячок с часами на барабане. Я невольно ухмыльнулась их схожестью. Передавая хозяйке две плоские коробки, он всё время кланялся. А уходя, взглянул на меня. Мне стало понятно, что он заметил мою ухмылку, а может это мне показалось. Но взгляд чёрных, как бусинки глаз толстячка, был колким и холодным.
– Вам помочь, Илона Павловна?
– Ни в коем случае, одну минуту и я вернусь.
Она вернулась, что-то тихо напевая. На красивом фарфоровом блюде были расставлены похожие на пирожные сасими и суши. Я догадалась, что это суши, но что они бывают такими красивыми, даже не предполагала.
– У нас пирожные так красиво не украшают. Как это можно есть? – восторгалась я. До этого мне не приходилось пробовать такое угощение.
– Вот так! – Илона Павловна, сделала мне поклон головой и начала мастер класс по употреблению маленьких произведений искусств японской кулинарии.
В этот вечер я узнала много интересного об обычаях Японии. О правилах поведения в японском доме, на улице. Особенно меня поразил тот факт, что в японских домах принято входить в туалетную комнату снимая домашние тапочки и одевая другие, специальные для этой комнаты, а при выходе из неё, обратно необходимо переобуваться в домашнюю обувь. Или ещё. Ни в коем случае не освобождать нос прилюдно. Это понятно и для нас. Но даже при насморке, у них не принято прилюдно вытирать нос платком, и не осуждается шмыганье носом. Да, в каждой стране есть обычаи, которые другим народностям кажутся нелепыми и странными.
В таком радостном возбуждении мне ни разу не приходилось видеть свою пожилую приятельницу. Я бы слушала разошедшуюся и переполненную воспоминаниями Илону Павловну ещё и ещё, но от её приятного голоса или выпитого сакэ, меня стало клонить в сон, и я засобиралась к себе. Перед моим уходом хозяйка, достала из шкафчика заранее приготовленную коробочку и протянула её мне.
– Маргарита, сегодня такой день! Мне очень хочется оставить вам память о себе. Пусть эта нэцкэ принесёт вам удачу, – я стала отказываться от дорогого подарка.
– Не обижайте меня, я пожилой человек, в любое время наша встреча может быть последней. И очень важно здесь, на этом свете, сделать всё, что хотелось. А мне очень хочется оставить о себе частичку памяти, напоминание. Мне будет очень приятно, когда глядя на эту статуэтку, вы будете вспоминать свою старую приятельницу. Это Нэцкэ Васю. Она символизирует попутный ветер удачи. Васю любимец всех богов и людей. Быстр, легок и всегда доволен судьбой. И главное помогает исполняться самым заветным желаниям, избавляет от печали и горести. У него веселый характер и шаловливый нрав. По характеру просто ваша копия, Маргарита. Я буду надеяться, что он принесёт вам счастье и удачу во всех начинаниях и делах. Знаете, Риточка, как писал Басё? – «О, ветер со склона Фудзи! Принес бы на веере в город тебя, Как драгоценный подарок». Вот Васю и принёс мне вас, как драгоценный подарок судьбы. Я очень рада нашему знакомству и тёплой дружбе.
После таких слов, отказываться от подарка было неудобно, да и силы мои были уже на исходе. Отвыкшей от крепких горячительных напитков, это «настоящее сакэ» быстро вскружило мне голову.
– Риточка, весной, когда расцветёт сакура, мы обязательно все вместе соберёмся и пойдём на ханами, посмотрим на эту красоту, вот тогда у вас по-настоящему закружится голова. У вас от красоты, а у меня от ощущения полного счастья.
– Я очень рада за вас. Мне так приятно видеть вас такой восторженной и весёлой, – сказала я Илоне Павловне.
Тепло расставшись с хозяйкой чудесного вечера, я ушла к себе. Выходя из квартиры Илоны Павловны, я чуть не наступила на лежащую веточку оранжевой лилии.
– Японец! Илона Павловна, это точно он – японец! Я ещё заметила, он так на меня смотрел, вот паразит, такой вечер испортил! – стала я громко возмущаться.
– Да нет, это не он, – но я заметила, как она расстроилась, – ерунда, всё это условности и дурной тон. Забудьте Маргариточка. Скоро этот «инкогнито» о котором я догадываюсь, перестанет нервировать меня этими несчастными лилиями. Хотя, цветы, совсем не причём, – она покрутила веточку в руках.