Когда рыбы встречают птиц. Люди, книги, кино
Шрифт:
А. Ч.: Могу только сказать, что, хоть и что-то читал, интересуясь этой темой, но многие имена мне неизвестны, а Калугин действительно незаслуженно малоизвестен. Благодараю вас за столь интересную беседу!
Ольга Новикова. Пишу о других и сама становлюсь другой
Прозаик, филолог и редактор «Нового мира» Ольга Новикова, у которой недавно вышла новая книга «Каждый убивал» (М.: ACT, 2014), об отсутствии детективной традиции в России, угрозе социального взрыва, тоталитарности книжного рынка, будущем толстых журналов и интеллигентных Штирлицах как единице измерения.
Александр Чанцев: В вашей последней книге очень тщательно прописаны детали, профессиональный, социальный быт, будь это модные сейчас у наших олигархов меню и вина или коррупционные схемы и прочий «инсайд» полицейских. Писатели готовятся и изучают предмет, но как все-таки можно погрузиться так глубоко в социально вам все же очень неблизкое?
Ольга Новикова: Дорогой Саша, мне интересно изучать новое, далекое от меня. Скажем, названия рыб, животных, растений. Как-то у нас, на Крылатских холмах, я нашла травинку-метелочку и, пытаясь понять, как она называется, просмотрела книжные и интернет-каталоги, засушила ее и спрашивала у писателей, пишущих о деревне… Может, это был «лисий хвост»… И социальный быт разных слоев населения, и богатых, и бедных, – это своеобразный «лисий хвост». Новое знание расширяет мой мир. Пиша о других, я сама становлюсь Другой.
А. Ч.: Мне кажется, что если мозг писателей работает как-то иначе, то мозг авторов детективов – совсем иначе, поэтому еще один вопрос, который может показаться вам смешным. Вам не было страшно писать эту книгу, которая даже начинается с убийства такой милой молодой женщины, рядом с которой ее грудной ребенок?
О. Н.: Ни разу не было страшно. Теперь даже удивительно, почему? Я же не монстр… Надо подумать. Наверное, детектив ближе всего к театру, к той булгаковской «как бы коробочке», в которой «горит свет и движутся фигурки». Героям сопереживаешь, но понимаешь, что это как бы понарошку. Правда, толчок для фабульной фантазии дала мне реальная история, произошедшая в Екатеринбурге. Нашла ее в газете.
А. Ч.: Вы упомянули Булгакова, а говоря о генезисе отечественного детектива, вспоминают Достоевского с его же, кстати, вниманием к сюжетам из газеты. Можно ли сказать, что детектив – традиционно не очень русский жанр? Даже сейчас все хорошие детективы – Юзефовича, Акунина, Мастера Чэня – ретро-детективы, то есть будто бы ретроспективно восполняют эту лакуну в русской литературе…
О. Н.: Интересная мысль. Думаю, вы правы. У нас немного другая система оценок: делать понарошку, сочинять – не похвально. Есть даже пейоративный термин: «головная литература». А при писании детектива надо усиленно соображать, думать, логически выстраивать сюжет, заботиться о мотивировках. Мы жили в закрытом мире, а когда заслоны исчезли (надеюсь, никакие санкции их не вернут), люди стали читать и смотреть «заграничное» – и благодаря этому осваивать новые жанры. Жанровая литература не имеет права быть эгоцентричной.
А. Ч.: При этом появление детектива было вполне логично, так как была и так называемая «низкая», развлекательная литература и были те, чье время эти детективные истории могли бы скрасить (дворянство, потом – горожане). Хотя триллер в нашей литературе в виде «страшных историй» присутствовал – но разговор об этом уведет нас в культурологическо-психологические области… А кого из детективщиков вы цените, читаете для себя? Тот же жанр жесткого, hardboiled до жестокости детектива «оккупирован», кажется, полностью скандинавами…
О. Н.: Детективы я читаю полтора десятка лет. Сперва как метрошное отвлечение, а потом и с исследовательской целью: хотелось самой писать такие книги, от которых нельзя оторваться. Ценю англичан (Кейт Аткинсон, Вэл Макдермотт…), скандинавов (Ю. Несбё, К. Ульсон, X. Манкелля…), француженку с мужским именем Фред Варгас и многих других – о чем написала в «Книжной полке» «Нового мира» [72] . А больше всего и люблю, и почитаю американку, пишущую об Англии, Элизабет Джордж.
72
Книжная полка Ольги Новиковой // Новый мир. 2013. № 8.
А. Ч.: Да, американцы иногда становятся большими англичанами, чем сами англичане (тот же Элиот). Возвращаясь к героям в вашей детективной «коробочке». Изображаемый вами мир «успешных лидеров потребления» и простых людей – по сути мир господ и рабов. Вы показываете, что все далеко не благополучно в обеих частях Датского королевства – обслуживающий класс полон ресентиментных чувств, таит надежду на «восстановление социальной справедливости». Мы действительно так близки к социальному взрыву?
О. Н.: Думаю, да. Главная причина – пренебрежение экономическими законами. Но разрушается не только базис, но и надстройка. Экономия на образовании и культуре оболванивает население. Учеба, читание-смотрение и занятия искусством облагораживают и смягчают нравы. Без этого – пустота, в которой заводятся зависть, ненависть к другим и желание все разрушить. Но никакая революция не устанавливает справедливость. К ней может привести долгая, кропотливая, совсем небыстрая работа государства.
А. Ч.: Именно небыстрая, без обычных наших полных разворотов и постоянных тотальных реформ всего. Работа государства и – отдельных личностей? В книге «Каждый убивал» вы пишете о том, что и среди массы неблаговидных людей у власти есть благородные «штирлицы» («даже среди фашистов можно быть интеллигентным Штирлицем. Он, по большому счету, главнее всех мюллеров»).
О. Н.: Я уверена, что роль личности в истории – решающая. Хотя бы в истории жизни этой самой личности. В любом сообществе, даже в банде, можно хотя бы по минимуму совершать правильные, справедливые, благородные шаги. Я предложила бы считать за один «штирлиц» не персону, а социально или морально позитивный и эффективный поступок. И тогда в каждой властной структуре можно найти людей, у которых наберется несколько «штирлицев».
А. Ч.: Я читал, что циничная гламурная журналистка и светская звезда Анжела Анцуп будет присутствовать во всей серии, начатой этой книгой. В зарубежных детективах последних лет главными героями выступают очень сложные, далеко не исключительно положительные персонажи, а, например, в американских сериалах, получивших кинонаграды «Эмми», положительных главных героев нет и вовсе. В скольких «штирлицах» измеряется Анжела – или вы вперые, кажется, в нашей зачастую слишком традиционной и «девственной» литературе объединяете действие вокруг анти-героя?