Когда сбываются мечты
Шрифт:
— Джонни тоже в этом году идет один, — ответил Дэнис. — Он возьмет тебя с собой.
— Ну, папа! — возмутился Джонни. И я внутренне согласилась с ним. Кикит нельзя оставлять без внимания ни на минуту, чтобы она не засунула в рот что-нибудь, вызывающее приступ. Несправедливо просить Джонни не отходить от нее ни на шаг и тем самым портить ему праздник.
— Я не хочу идти с Джонни, — отрезала Кикит. — Хочу с мамой.
— Я пойду с тобой, — сказал Дэнис.
От удивления
— Ты? — А затем продолжила тем же неуверенным тоном: — А мама останется дома, чтобы раздавать леденцы?
— Мама или бабушка.
— Я хочу, чтобы это делала мама. Мамочка, ты ведь будешь дома, да?
Конечно. Я всегда любила Хэллоуин, заранее покупала леденцы, шила специальные костюмы. В этом году Кикит собиралась быть мышкой, а Джонни пиратом. И естественно, дети даже не представляли праздника без меня.
— Возможно, мама не сможет праздновать Хэллоуин с вами в этом году, — пробормотал Дэнис.
Кикит повернулась к нему:
— Почему?
Он снова указал подбородком на меня. Кикит проследила взглядом за его жестом. Я гадала, как мне поступить: то ли начать спорить с Дэнисом, то ли сказать детям всю правду, то ли что-нибудь соврать. Но тут Кикит все сказала за меня:
— Это потому, что ты не хочешь больше жить здесь?
— Я хочу, но….
— Ты нас больше не любишь, — громко всхлипнула она.
Когда я подошла к ней, она отскочила в сторону. Ее рот скривился, подбородок дрожал. Отпустив Джонни, я села, взяла Кикит за руку и обняла ее. Я крепко-крепко прижимала дочь к себе, не отпуская даже тогда, когда она начинала изо всех сил вырываться, отпихивая меня.
Мне понадобилось некоторое время, чтобы справиться с эмоциями, сжимавшими мое горло. Я прижалась губами к ее макушке и хрипло и страстно заговорила:
— Я тебя люблю, моя родная! Никогда даже не думай, что это не так. Ты и твой брат самые важные для меня люди на земле.
— Тогда почему ты не можешь остаться дома? — прорыдала она мне в свитер.
— Потому что судья не разрешил мне. Пока вся эта ситуация не разрешится, он позволил мне видеться с вами только по субботам и средам.
— Но почему?
— Я не знаю, детка, — шептала я ей на ухо. — Не знаю! Но судья сказал это, и мы все должны его слушать.
Было без пятнадцати четыре. Время пролетало незаметно.
— Но я так по тебе скучаю.
— Ба! — поддразнила я ее. — Да ты будешь слишком занята, чтобы скучать по мне. К тому же ты сможешь звонить мне в любое время, когда захочешь. Вы оба можете звонить мне и днем и ночью. — Я огляделась вокруг в поисках Джонни, но нигде его не обнаружила.
Я
Джонни сидел в своей комнате, прислонившись к спинке кровати. Взгляд, которым он посмотрел на меня, когда я вошла, поразил меня в самое сердце. Я села рядом и прижала его голову к себе. Он медленно отстранился. Я начала гладить его по руке, стараясь успокоить.
— Я этого не хотела, Джонни. Если бы у меня был выбор, все сложилось бы иначе. Но у меня выбора нет. От меня ничего не зависит.
— Матери остаются с детьми.
— Обычно. Но не всегда. Особенно в наше время, когда большинство мам работают.
— То есть для тебя удобнее, чтобы нас воспитывал папа, а ты бы работала?
— Нет. Вы для меня гораздо важнее работы. Папа остается с вами, потому что так решил судья.
— С каких это пор судьи указывают родителям, что им можно делать, а что нет?
И он был прав.
— Это длинная история, дорогой. И сложная.
Джонни сложил руки на груди и посмотрел на меня таким взглядом, каким, подозреваю, обычно смотрела на него я, когда чувствовала неладное и ждала от сына объяснений.
— Судья подумал, — я попробовала прояснить ситуацию, — что сейчас, когда бабушка так больна, а я так обеспокоена ее болезнью, папа сможет уделить вам гораздо больше внимания. Но это только сейчас.
— И до каких пор?
— Недолго.
— Но насколько?
— Я не знаю. Может, на несколько дней, может, недель, а может, и месяцев.
— Пока что?
— Ну, пока мы не решим, что лучше для вас с Кикит.
Я услышала шорох и, оглянувшись, увидела Дэниса в дверях. Он все еще держал Кикит на руках.
— У вас все в порядке? — спросил он.
Джонни не ответил.
— Все прекрасно, — солгала я. По лицу Кикит катились слезы. Джонни выглядел так, как будто душа его плакала. А у меня самой сердце просто обливалось кровью.
Без десяти четыре.
Джонни положил руки на колени, продолжая внимательно нас разглядывать. Я снова начала нежно поглаживать его ладошку, старательно подыскивая нужные слова:
— Тебе нужно запомнить главное, о чем я уже говорила Кикит. Мы будет общаться по телефону постоянно. Я пойду в среду с Кикит в библиотеку и заберу тебя после тренировки, и мы вместе где-нибудь пообедаем. Эй! В субботу предстоит важная игра, да?
Пожав плечами, Джонни промолчал.
— Можно мне прийти?